Тарас поднял телефонную трубку и позвонил на пост. Охранники
сообщили, что Рыськин вышел вместе с Марусей и больше в здании не появлялся.
— И что же мне теперь делать? — расстроилась
Вероника. — Как я попаду домой? Частника ловить ночью страшно.
— Наверное, из этих же самых соображений ваш брат решил
отвезти Марусю домой.
«И бросил меня? Без предупреждения? — подумала
Вероника. — Не может быть». Она волновалась, как бы с ее
горе-телохранителем снова чего-нибудь не случилось.
— Если вы подождете пять минут, я вас подброшу, —
неожиданно предложил Тарас. — Ночевать в казенном здании не слишком-то
приятно.
— Была бы вам очень признательна, — учтиво сказала
Вероника.
Они перешли в другой кабинет, где Тарас некоторое время
копался в бумагах.
— После смерти Нелли, — признался он, — я
частенько приезжаю сюда ночью поработать. Вообще не могу спать, даже снотворное
на меня не действует.
— Но у вас ведь есть собственный офис! — удивилась
Вероника.
— Не собственный. Офис у нас один на двоих с партнером.
Боюсь, если я начну торчать там ночами, Стаc забеспокоится. Подумает, что я
проворачиваю какие-нибудь темные делишки.
«Может быть, так оно и есть?» — неожиданно подумала
Вероника.
Когда они вышли из подъезда, оказалось, что на улице льет
дождь — все вокруг шуршало и булькало, а фонари парили над головой, потеряв
ориентацию в пространстве. Шульговский скинул пиджак, раскрыл его у них над
головами, и они бросились под секущие струи. Потом он достал из кармана брелок,
и машина преданно подмигнула ему фарами.
— Садитесь, — предложил Тарас, торопливо
распахивая дверцу.
«Он не знает, что я провела ночь с его партнером, — подумала
Вероника, очутившись в машине, и почувствовала, как загорелись щеки. —
Впрочем, об этом никто не знает».
Тарас спросил, куда ее везти, потом с печалью в голосе начал
рассказывать о том, какие трудности возникли с журналом после смерти Нелли.
Вероника слушала вполуха и механически отвечала на вопросы.
— Казарюк меня сегодня удивил, — неожиданно сказал
Тарас.
— Да уж, — пробормотала Вероника. — Они с
Марусей всех поставили в тупик.
— Я, собственно, не об этом. — Тарас оторвал левую
руку от руля и сильно потер лоб. — В тот день в доме отдыха… Перед тем,
как.., как Нелли погибла, я позвонил ему и сообщил, что прилетает Питер Ларсон
из Лондона. Питер — журналист, он должен был усилить конкурсное жюри. Я
попросил Сергея Евгеньевича встретить важного гостя лично.
— И куда же делся этот ваш Питер?
— У него в последний момент все изменилось, и он не
прилетел. Но, как я сегодня понял, Казарюк вообще не был в аэропорту.
Удивительное дело. Мой партнер Стаc за такие штучки увольняет сотрудников.
Услышав это имя, Вероника вздрогнула. Интересно, Стаc ждал
вечером ее звонка? Конечно, ждал — она бы на его месте тоже ждала. Но как она
могла встретиться с ним после того, как нашла злосчастные ботинки?
Неужели она провела ночь с.., с монстром? С убийцей, который
подбирается к ней все ближе и ближе? Почему, если он считал, что «Москвич»
намеревался сбить ее, он не позвал милицию? Он, такой правильный, который
натравил на Осю представителя правопорядка только за то, что тот якобы
приставал к ней? Потому что он знает женщину в зеленом! Потому что она — его
сообщница!
Вероника застонала.
— Что с вами? — спросил Тарас участливо. —
Что вас беспокоит?
— Я… У меня… У меня ноги промокли, — нашлась
Вероника.
— Под вашим сиденьем есть пара тряпок, чтобы вытирать
обувь. Оботрите туфли, иначе схватите воспаление легких.
— И еще кучу болячек на букву "в"? —
усмехнулась Вероника, послушно наклоняясь и шаря под сиденьем. — Водянку,
волдыри и варикоз?
— Ну, для вас это слишком. Пожалуй, стоит остановиться
на веснушках.
Тарас улыбнулся, но улыбка вышла печальной. Вероника тем
временем разглядела, что держит в руках красно-белый клетчатый носовой платок,
сильно перепачканный и странно заскорузлый. Этот платок она видела в столовой
дома отдыха, когда Тарас Шульговский вытирал брюки. Странно, что вещь, которую
он носил отглаженной в кармане, Тарас использовал не по назначению. Особенно
если учесть, что под сиденьем и в самом деле было полно тряпок.
В тот момент Вероника не смогла бы объяснить, зачем она это
сделала. Скомкала платок в руке и опустила в свою сумочку. Даже если Тарас
Шульговский убил жену, он в любом случае не обагрял руки кровью. И, конечно,
платок не кровью испачкан. Однако Вероника считала, что, пока убийца
разгуливает на свободе, нельзя пренебрегать ни одной мелочью.
— Я сочувствую вам. Очень, — сказала она, пожимая
холодную руку Тараса Шульговского, который промок до нитки. Дождь по-прежнему
буйствовал, но Тарас все равно побежал вместе с ней к подъезду.
— Иначе я буду волноваться, — объяснил он. —
У вас в подъезде не страшно?
— Н-нет, — соврала Вероника.
Совершенно неожиданно она испугалась: вдруг Марягин
как-нибудь узнал, где она живет, и теперь ждет ее возле двери?
— Я отлично доберусь до квартиры!
— Ну, ладно.
Тарас тревожно глянул на нее из-под мокрой челки, и Вероника
улыбнулась. Помахала рукой и вошла в подъезд. Дверь хлопнула и отсекла все
звуки мира. Здесь было сухо и необычайно тихо. Только сейчас она сообразила,
что ночь уже кончается. Какой Стаc? Что это она, в самом деле?
Вероника постояла под горячим душем и легла на неразобранную
постель. Рыськин не звонил. Вероника еще раз проверила его номер — мобильный не
отвечал. Она не позволяла себе думать, что с ее телохранителем случилось что-то
плохое. Плохого и так выше крыши.
Глава 9
Рыськин появился рано утром — помятый и грязный, словно лист
скомканной бумаги.
— Ну, что скажешь в свое оправдание? — спросила
Вероника, оглядывая его с ног до головы, словно жена загулявшего мужа.
— Что скажу, что скажу? — расстроенно ответил тот
— Скажу, что менты в нашем городе совсем опупели.
— Тебя что, опять загребли в милицию? — ахнула
Вероника.
— Слушай, ну не нравится им моя рожа, что ты будешь
делать!
— А почему ты мне не позвонил?
— Потому что у меня отобрали телефон, вот почему.
Вероника тотчас же сменила гнев на милость.
— Есть хочешь?
— Еще бы! У меня в желудке мечутся злые пираньи.
Вероника приготовила ему омлет, а сама уселась напротив и принялась
разглядывать носовой платок Тараса Шульговского, который выудила вчера из-под
сиденья его машины.
