Это вызвало сильное раздражение Гитлера, и он резко отклонил просьбу Адама; возникла весьма неприятная ситуация сильнейшей надвигающейся грозы. Фюрер бросил лаконичное
270 «спасибо», оборвал Адама на полуслове и разрешил ему идти. Тут ему подвернулся под руку я, и он сказал мне, что генерал Адам крайне разочаровал его и потому должен быть снят: генералы, которые заранее не верят в выполнимость поставленных перед ними задач, ему не нужны! Все мои попытки уговорить Гитлера, что это вовсе не является убеждениями Адама и генерал способен на гораздо большее, что он — один из одареннейших командиров сухопутных войск, не помогли. Браухичу пришлось выслушать то же самое, и этого выдающегося генерала отправили на пенсию!
270.
Затем мы большими бросками объехали на автомашинах всю линию фронта. Она была проложена во многих местах по приказу Гитлера как политическая граница — например, у Ахена, Саарбрюккена и т.п. Гитлер повсюду вмешивался в вопросы оборудования позиций и объявлял взгляды генштаба неправильными и ошибочными. С данными им на месте приказами следовало ознакомить Браухича.
В конце августа я сопровождал Гитлера в его второй поездке на ускоренно строящиеся укрепления. С нами был генерал Вицлебен
271
272. Он получил ряд конкретных указаний о дальнейших улучшениях оборонительных сооружений, приказ о которых был незамедлительно дан Тодту. За сухопутными войсками оставались лишь тактические рекогносцировки, указания мест постройки и определение характера укреплений. Вместе с тем эта поездка послужила пропаганде с целью запугивания Франции.
Уже вскоре после Мюнхена мне стало ясно, что Гитлер, хотя и вполне довольный тем политическим успехом, которого он добился в отношении Англии, должен был все же отказаться от стратегического решения чехословацкой проблемы. А потому он хотел либо договорными обязательствами, либо если это не удастся, то и силой заставить Чехословакию пойти на военное сотрудничество с Великогерманским рейхом и стать зависимой.
После того как бесперспективность планов приобретения Чехословакии мирным путем весьма скоро стала явной ввиду единодушной поддержки этой страны европейскими державами, уже в конце октября [19]38 г. стал принимать конкретные очертания новый план: при ближайшей же оказии военным путем устранить это рассматриваемое в качестве противника государство, ослабленное потерей своих пограничных укреплений. Таким образом, уже в конце октября родились подготовительные «указания» ОКВ о сохранении боевой готовности к тому моменту, когда так или иначе появятся такие политические предпосылки, для реализации которых можно будет использовать стремление Словакии к своей независимости.
Окончательное урегулирование чешского вопроса было заморожено. Генерал Йодль в конце октября [1938 г.] покинул ОКВ, чтобы занять свой пост командующего артиллерией в Вене
273. Верь я в возможность предстоящей войны, то последовал бы его примеру. После истории с генералом Фибаном я отказался от идеи назначить на должность начальника штаба оперативного руководства вермахта нового человека и передал его дела по совместительству полковнику Варлимонту — начальнику отдела обороны страны — L.
Величайший интерес вызывали не только у военных, но и, разумеется, у самого Гитлера чешские пограничные укрепления.
Они были сооружены по образцу французской линии Мажино под руководством французских инженеров-фортификаторов. Мы были просто поражены мощью крупных заградительных фортов и артиллерийских укрепленных позиций. В присутствии фюрера были произведены опытные обстрелы из наших орудий. Нас потрясла пробивная способность наших 88-миллиметровых зенитных орудий, снаряды которых прямой наводкой полностью пробивали обычные блиндажи с расстояния до 2000 метров. Ведь именно такую задачу фюрер предварительно ставил их применению: значит, он был прав, когда отдавал приказ об их использовании.
В начале ноября [1938 г.], после того как ОКВ получило директиву разработать план возвращения Данцига (ныне — Гданьск. — Прим, пер.) и Мемельской (Клайпедской) области
274на тот случай, если однажды возникнет подходящая для этого расстановка сил, я предпринял поездку с целью инспектирования укреплений на восточной границе. Он [Гитлер] заявил мне, что хочет убедиться в силе крепостных сооружений против Польши. Ведь никак нельзя знать, не возникнет ли из операции с Данцигом, возврат которого в рейх является его незыблемой целью, конфликт с Польшей.
Я попросил Браухича подготовить такую инспекционную поездку. Я сказал ему: совершенно немыслимо, что он, как во время обеих поездок [фюрера] на Запад, снова уклонится от своего личного участия и предоставит мне передать дальше критические замечания и указания фюрера, а сам так никогда и не получит возможности сейчас или в будущем влиять на ход этих дел. Его метод постоянно уклоняться путем своего отсутствия, когда надо собственным вмешательством расчистить путь или же не допустить «вмешательства» фюрера, уже давно стал мне ясен и обременителен. А потом он будет спорить со мной и приписывать мне, что именно я не отстаивал интересы сухопутных войск! Мое предположение было бы более чем оправданным, если бы генерал саперных войск Фёрстср не отстаивал так отважно по большей части уже построенные крупные укрепления на дуге Одер — Варга и можно было избежать некоторых ошибок. Эти крупные сооружения представляли собой не имевшие никакой ценности ловушки для людей, лишенные всякой огневой силы, ибо имели всего-навсего одну-две жалкие пулеметные башни и т.п. Результаты стрельб привели к снятию генерала Фёрстера. Стоило немалых усилий и моего заступничества перед фюрером, чтобы тот назначил его командиром 6-го армейского корпуса.
