В 70-е годы XX века были исследованы остатки древнейшего княжеского дворца и в самом городе. По мнению видного украинского археолога и историка Петра Петровича Толочко, здание, по всей вероятности, было круглым в плане, о чем свидетельствуют части фундаментов, являвшихся основанием для дугообразных стен (длина одного из обнаруженных фрагментов достигала 18 метров в длину). Основу фундамента составляли большие гранитные валуны, скрепленные глиняным раствором. Середину заполняли обломками шифера, плинфы, мелкими камнями, которые также скрепляли глиняным раствором, а верхний обрез равняли большими шиферными плитами, крупноформатной тонкой плинфой, а также черепичным боем, причем черепица по своей форме и размерам близка к той, которая обнаружена в каменных постройках средневекового Крыма IX—X веков. Последнее обстоятельство может свидетельствовать о том, откуда именно пришла в Киев техника каменного строительства, а может быть, — и мастера, работавшие над сооружением «княжего двора». «…Этот дворец значительно отличался по своей архитектуре от тех, которые были возведены к востоку, югу и западу от Десятинной церкви, — пишет исследователь. — Найденные здесь фресковая роспись, поливные керамические плитки, шиферные резные архитектурные детали, куски мрамора — убеждают в том, что здание было богато украшено. Мощный слой пожарища, где обнаружено большое количество обгорелого дерева, штукатурки, а также железных костылей, при помощи которых она крепилась к деревянным стенам, свидетельствует, вероятно, о наличии во дворце верхнего этажа, рубленного из бревен». Вероятно, дворец был деревянным и лишь покоился на каменном фундаменте. «Не случайно летописец, говоря о дворе “вне града”, уточняет, что “бе бо ту терем камеи”, — продолжает автор. — Если бы такой же имелся и в старой княжеской резиденции, находящейся в “городе”, в таком уточнении не было бы смысла»
.
Собственные дворы княгиня имела и в других городах, в том числе в принадлежавшем ей Вышгороде
[122]. Как и все правители раннего Средневековья, Ольга должна была много разъезжать по стране. Из все тех же десяти летописных сообщений о ней пять, то есть ровно половина, застают ее вне Киева — то в Древлянской земле, то в Пскове и Новгороде, а то и в столице Византийской империи, куда княгиня отправилась летом 957 года, совершив изнурительное и весьма опасное путешествие.
Летописец, несомненно, упомянул лишь о немногих ее путешествиях. Мы мало что знаем о других ее маршрутах. Но показательно, что позднейшие предания и легенды также застают ее отнюдь не в Киеве, но по большей части в отдаленных местах Древнерусского государства.
Так, например, известно, что в Пскове и Псковской земле Ольга была не единожды. Помимо путешествия 947 года, источники знают и о другой ее поездке сюда — уже после принятия христианства, то есть в самом конце 950-х — начале 960-х годов
[123]. Предание, записанное в 60-х годах XVIII века, сообщает об основании Ольгой Витебска на Западной Двине — важнейшего центра на торговом пути, ведущем в Прибалтику и страны Западной Европы
[124]. Согласно позднейшим легендам, бывала Ольга и в других местах севера Руси — например, на Волге, близ устья Мологи, где в конце XVII века показывали очередной «Ольгин» камень, будто бы свидетельствовавший о ее пребывании здесь с сыном Святославом
[125]. С именем Ольги легенда связывает основание еще одного города на Волге — Углича. В так называемом Угличском летописце (XVIII век) сообщается, будто город был основан еще при Игоре неким Яном Плесковитичем (то есть псковичом), «сродичем» благоверной княгини Ольги; по сведениям позднейшего угличского книжника, этот Ян после смерти Игоря ездил в Киев, а затем, вместе с Ольгой, — и в Царьград (Константинополь), где принял крещение с именем Иоанн; «по лете едином» после крещения он преставился в Киеве и был погребен княгиней Ольгой по христианскому закону
.
Конечно, едва ли эти поздние легенды можно принимать всерьез. Перед нами не что иное, как продукт творчества авторов Нового времени, свободно использующих не только дошедшие до них народные предания, но и собственную фантазию. Но легенды эти показывают, что имя Ольги было актуально в самых разных частях Русской земли на протяжении очень длительного времени. Мы уже говорили о том, что ни один из правителей Руси не становился героем стольких легенд и преданий, как Ольга. Добавим к этому, что и география «Ольгиных» легенд, пожалуй, не имеет себе равных в русской истории.
* * *
Прославляя киевскую княгиню, летописцы Нового времени восхищались ее «мужественностью»: оставшись по смерти супруга вдовою, Ольга управляла «всеми княжениями Российскими», «не яко сосуд женеск немощен, но аки крепчайши монарха или самодержец… дивну же велию дерзость от убиения государя своего Игоря восприяше»
.
