– Мембрана герметизирует и защищает лаборатории от посторонней органики. Кругом грязь, а у нас стерильное производство.
Словно в насмешку над этой стерильностью сквозь мембрану с треском прорвались вполне себе скептические Зигфрид и Крэйг. Лаба передернуло: трое чужаков олицетворяли собой святотатство в этом сверкающем чистотой храме науки.
– Что-то не видать твоих друзей-лабов, – заметил Крэйг. – Не в одиночку же ты здесь орудуешь.
– Конечно, не в одиночку, – изменившимся голосом сказал лаб. – Но не думали же вы всерьёз, что я стану помогать вам?
Зигфрид с Крэйгом потянулись за оружием. Ощутив позвоночником мерзкий холодок, Книжник спросил:
– Чёрная Королева? Это ведь ты…
– Думали меня обмануть? – лаб оскалился. Удивительно, но теперь у него лицо стало живее – если живостью можно считать перекосившую того злобу. – Но забыли, что я здесь – все. Альфа и омега этого мира.
– Значит, этот лаб нам ничего не скажет? – констатировал Зигфрид.
– Он просто умрёт, если из него попытаются вытащить хоть крупицу информации, – оскалился лаб.
Странно было слышать, как он говорит о себе в третьем лице. Он теперь ничем не отличался от рыжеволосой девочки, которую Королева сделала своей говорящей куклой.
Ситуация была патовая.
– Мне не жаль одной биологической единицы ради выживания вида, – продолжил лаб. – Тем более, что за вами скоро придут.
Решение пришло внезапно, сверкнув в мозгу семинариста ослепительным клинком. Риск был велик – но не больше, чем сама смерть, маячившая теперь за ближайшим углом.
– Не успеют, – Книжник надменно улыбнулся. – Сейчас твой раб сдохнет, и я осуществлю свой план, о котором ты никогда не узнаешь…
В глазах лаба сверкнуло сомнение вперемешку с любопытством. Но было ясно – это не его взгляд. Это глядит из своей мрачной глубины Чёрная Королева.
– Прикончи его, Зиг, – произнёс Книжник.
– Ты уверен? – отозвался воин, отводя меч для удара.
– Да. Пока через него Королева не залезла ко мне в мозги. Нам ведь незачем раскрывать наши карты…
Это была ловушка. Довольно примитивная для монстра, повелевавшего сотнями чужих разумов. Но иногда и крохотный вирус может свалить с ног гиганта.
С отчаянным визгом лаб бросился на него. Вцепился в семинариста маленькими когтистыми пальцами и крепко приложился лбом к голове Книжника. Тот мгновенно ощутил мощную ментальному волну. Это была новая попытка Королевы проникнуть в его разум.
И Книжник впустил её. Это было похоже на то самое айкидо. Надо было позволить противнику первым нанести удар. Обманутый враг вкладывает в атаку всю свою энергию – которая благодаря умелым действиям мастера оборачивается против самого нападавшего.
Секундой позже лаб рухнул замертво. Его убил не Зигфрид – сама Королева поспешила исправить собственную ошибку и словно устранила нежелательного свидетеля своего провала.
Но было уже поздно. Дело было сделано.
– Что с тобой?! Ник! Слышишь меня?!
Книжник с трудом сообразил, что не стоит на собственных ногах – его держат под руки товарищи. В голове звенело, перед глазами плыл туман. Неудивительно – мозг получил такую нагрузку, что мог и лопнуть от перенапряжения, как чересчур раздутый воздушный шар.
– Нормально все со мной… – пробормотал Книжник. – Дайте сесть.
Его усадили на пол. Потирая виски, семинарист закрыл глаза – и провел своеобразную инвентаризацию памяти. Улыбнувшись, открыл глаза и произнес:
– Кажется, получилось.
– Что там у тебя получилось? – проворчал Крэйг. – Теперь надо нового «языка» искать. А у нас времени не осталось – скоро сюда Чистильщики пожалуют.
Книжник глубоко вдохнул, медленно выдохнул и сказал:
– Не надо «языка». У нас достаточно информации.
– Откуда? – не поверил Крэйг.
– От него, – Книжник кивнул в сторону мертвого лаба. – Я же говорил, как читает мысли Черная Королева? Чтобы забрать информацию у кого-то, она заменяет ее своей. А раз она действовала через лаба, то его знания как бы перетекли ко мне…
– Погоди, – сказал Зигфрид. – Выходит, Черная Королева теперь знает о наших планах?
– Такова сделка, – чуть пьяно усмехнулся Книжник. – Эта тварь все знает про нас, но и мы все знаем про нее. Так что теперь вопрос стоит так – кто успеет быстрее…
– Тогда чего мы ждем? – решительно произнес Зигфрид и рывком поставил друга на ноги. – Давай, говори: куда идти и что делать?
– Говори же, ну! – нетерпеливо выкрикнул Крэйг. Даже схватил семинариста за шиворот, дернул, будто пытался вытрясти из него всю душу.
Книжник поморщился, помотал головой, как бы пытаясь отмахнуться от товарищей:
– Дайте же сосредоточиться… Сами пробовали в чужих мыслях разобраться? Я всего лишь человек, я не каждый день в посторонних мозгах копаюсь. А у этого лаба и мысли не вполне человеческие. Хотите, чтобы я что-то понял или прямо у вас на глазах спятил?
До Крэйга сказанное дошло не сразу, и он с трудом разжал пальцы, отпуская Книжника. Тот облегченно перевел дух:
– Фух… Чуть не вытряхнул из меня обратно то, что с таким трудом удалось получить… Значит, так. Это не лаборатория, сюда нас для отвода глаз привели. А нам – туда. Давайте, за мной!
Книжник направился к противоположной стене, уже четко представляя себе маршрут до мастерских биоконструкций – так это называли хозяева этого уровня, если верить «трофейной» информации из головы погибшего лаба. Перед глазами плыли картины никогда не виданного прежде, но ставшего уже собственными фиктивными «воспоминаниями». И эти картины поражали воображение.
Огромные плантации, где выращивают «запчасти» для мутаботов, похожи на сады в нижних кругах ада. Конечности, туловища, головы, внутренние органы, броневые панцири, челюсти – все это растет по отдельности – и собирается в разных комбинациях, в зависимости от назначения той или иной особи. Даже мозг, полученный от какого-то термита-неудачника в результате Отбраковки, вкладывается в черепную коробку отдельно, завершая работу этого адского конструктора. Лабы, подпитываемые нечеловеческой логикой Черной Королевы, научились быстро сращивать разные части организмов, да и целые организмы практически в любых комбинациях. И только отсутствие простой человеческой фантазии мешает им соорудить нечто совершенно безумное.
Здесь же создают настоящие шедевры органической химии. Сейчас перед глазами Книжника были все формулы, понять которые в обычном режиме он вряд ли бы смог. Спасибо Черной Королеве и ее жадному стремлению контролировать чужие мысли – он тоже стал на время частью мира лабов. И этим следовало воспользоваться немедленно.
Королева, впрочем, попыталась поставить им еще одну подножку. На этот отчаянный шаг, наверное, толкнул ее страх. И это было еще одним свидетельством того, что трое чужаков в сюрреалистическом мире лабов были на верном пути.
