— Я жив, а другой умер, — пробурчал Веня.
Катенька, нервно притопывавшая ногой во время этого диалога, сердито спросила:
— А Кокина ты зачем таблетками накормила?
— Разве я не говорила? Он тоже видел, как я уезжала с
Яном. И откуда только подсматривал? Я-то думала, нас вообще никто не заметил.
Когда Кокин узнал, что Ян пропал в тот самый вечер, он начал задавать неудобные
вопросы. Я решила, что рисковать не стоит. Зашла к нему по-соседски. В квартиру
он меня впустил без звука. Могло ли прийти ему в голову, что вместе со мной
туда вошла его смерть?
Катенька тихо заплакала.
— Какое несчастье! — сквозь слезы возвестила
она. — Как я буду жить дальше, имея на руках не только дядьку-убийцу, но и
мать-убийцу?
— Она все о себе! — тихо сказал Веня. —
Редкий экземпляр.
— Ты разве не догадывалась, детка, что мамаша у тебя
того.., с приветом? — грубовато спросил Петя Скобкин, ни на секунду не
опускавший свой внушительный пистолет.
— Конечно, догадывалась! Но я не думала, что все зашло
так далеко! — заскулила Катенька.
Собачья драка за окном все не прекращалась. Звуки даже
приблизились. Теперь рычание раздавалось прямо под окнами, сквозь них
неожиданно пробился человеческий мат.
— Держи ствол, а я пойду разгоню поганцев, —
сказал Петя, сунув опешившему Мартынову свой пистолет, и вышел.
Он распахнул дверь на улицу, пару секунд стоял на крыльце,
потом сказал: «Мать твою!» и, продолжая громко материться, бросился в кусты.
Через минуту под окном раздался его крик:
— Все, завалили!
Все, кроме Мартынова и Эльзы, которых связывал друг с другом
незримой нитью пистолет, бросились на улицу.
Вторично онемевший за сегодняшний вечер Петя показывал рукой
на землю под смородиновым кустом, где лежал кто-то, завернутый в ватное одеяло,
подбитое зеленым атласом. Из одеяла высовывались только голые ноги. Сверху на
них сидел Костя Карпенко с взлохмаченной головой, крупным фингалом под глазом и
расцарапанными в кровь руками.
— Не знаю, кто это, — пытаясь отдышаться, сказал
он. — Не то снежный человек, не то Тарзан, но проворен, сволочь, как
обезьяна. Я не то чтобы пушку вытащить, я даже «мама» сказать не успел. Я напал
на него сзади, а он мне как врежет локтем в глаз.
В этот момент Ира Скобкина тоже решила вспомнить маму.
Правда, чисто по-женски. Она тихо простонала:
— Мамочка-а-а!
— Что? — вскинулся Петя. — Чего случилось?
— Это… — Ира указала длинным красным ногтем на
видневшиеся из одеяла ноги. — Это… Ян… Я вижу знакомую родинку!
— Что ж, давайте посмотрим, — недолго думая,
предложил Петя, вновь обретая дар речи. — Правда, я его примял маленько.
Он спихнул полуживого Карпенко со свертка и быстро
распеленал Тарзана. Все присутствующие изумленно ахнули. В зеленом атласе лежал
заросший бородой и усами абсолютно голенький Ян Ярославский. Несмотря на буйную
растительность, Женя его туг же узнала. Она истово перекрестилась, не стесняясь
зрителей, и по ее лицу потекли крупные благодарные слезы. Узнал Яна и Карпенко.
— Хозяина чуть не убил, — растерянно сказал
он. — Хорошо, что до пушки не добрался, а то бы стрельнул.
Издав победный клич, Ира Скобкина, словно коршун на добычу,
бросилась на Яна. Он был теплый, дышал и даже подрагивал ресницами.
— Вот тебе и признание немчуры! — поскреб в
затылке Петя. — Нет ее словам веры. Она сказала, что мужик помер в подвале
с голоду.
— Предлагаю вернуться и задать ей вопрос в лоб, —
резко сказал Веня.
В комнате Мартынов с облегчением передал пистолет слегка
сбитому с толку Пете Скобкину и обратился к Жене:
— Кого вы там обнаружили?
— Ян жив! — сдерживая слезы, ответила она. —
Ира приводит его в чувство.
На лице Эльзы Унт не дрогнул ни один мускул.
— Я похоронила его под яблоней, — хорошо
поставленным голосом сказала она. — Ночью. Ему там покойно.
— Кого ты похоронила под яблоней? — с
истерическими нотками в голосе закричала Катенька, не забывшая вытереть глаза увлажняющей
косметической салфеткой, чтобы они не сильно покраснели от слез.
— Куницына, разумеется, — пожала плечами
Эльза. — Я вспомнила: мне пришлось уехать на несколько дней. Наверное, он
умер от одиночества. Как твой хомяк, который жил у нас, когда ты училась в
пятом классе.
— Так ты говорила не про Яна?!
— Ты же спрашивала меня про своего парня. Твоим парнем
был Куницын. Ян Ярославский никогда таковым не являлся.
— Но чем тебе не понравился Куницын? — заверещала
Катенька. — Он ведь бросил меня, чтобы остаться с тобой! Он был от тебя
без ума! Боже мой, я ничего не понимаю!
— Он передумал, — хмуро ответила Эльза Унт. —
Сказал, что ты больше подходишь ему по возрасту. Явился сюда специально, чтобы
дать мне отставку. Разве я могла пережить такое унижение! Я хотела, чтобы ты
никогда не узнала об этом случае, милочка. Но вы меня сегодня разговорили.
Когда Куницын умер, я зарыла его под яблоней. Ночью, разумеется.
В этот самый момент завернутый в одеяло Ян Ярославский
ворвался в комнату. Вид у него был дикий.
— А, старая сволочь! — крикнул он. — Не
ожидала увидеть меня на свободе?!
— Честно говоря, не ожидала, — спокойно
согласилась Эльза и обвела глазами присутствующих. — Вы ведь думали, что с
того момента, как вошли сюда, вся инициатива оказалась в ваших руках?
Ошибаетесь. Я знала, что мне может понадобиться пара минут. И специально забыла
про печенье. Когда я поняла, что вы меня разоблачили, то отправилась на кухню и
открыла дверь в подпол. На кухне есть второй выход из дома. Я очень надеялась,
что этот кретин, почуяв свободу, убежит домой. Когда вы наконец спустились бы в
подвал, то никого бы там не обнаружили.
— Но Ян рано или поздно все выложил бы милиции! Его
ведь искали!
— Мало ли, что бы он выложил, — пожала плечами
Эльза. — А где доказательства? Я бы все в подвале прибрала, промыла. Ни
тебе отпечатков пальцев, ничего такого.
— Но вы же все рассказали нам про убийства! —
воскликнула Женя.
— Может быть, я все придумала, чтобы вас позлить? Пока
она распиналась, Ян Ярославский, придерживая одеяло одной рукой, усадил
рыдающую от счастья Иру на стул, потом поцеловал Женю в макушку и попросил:
— Найдите мои штаны.
— Мужик, а ты почему голый? — удивленно спросил
Петя, добывая из шкафа аккуратную стопку одежды, на которую указала Эльза.
— Я подсыпала ему кое-что в кофе.
— Я же говорила! — тут же воскликнула Женя. —
Крепкий кофе, если вы не в курсе, отлично отбивает запахи.
