Ката вздрогнула, а Розалия вскочила, словно ее ошпарили.
– И ты повесила трубку? Кто тебя просил, даун в фартуке!
– А о чем мне с ней разговаривать? Говорю, она не туда попала, спутала меня с Сонькой.
Свекровь схватилась за голову.
– Идиотка! Ката, это по объяве звонили, а наша кретинка все испортила.
Копейкина подбежала к телефону.
– На определителе высветился номер, я перезвоню.
Розалия погрозила Натке пальцем.
– Скажи спасибо, что номерок остался, в противном случае я бы тебя с потрохами съела.
– Мне на кухню надо, – запищала Наталья.
– Ну и вали отсюда! Ката, чего ты телишься?
– Набираю.
– Быстрее! Ну что ты как квашня.
Тот же визгливый голос, который минуту назад орал на Наталью, бросил отрывистое «Слушаю».
– Э… простите, вы только что нам звонили, – залебезила Катарина.
– Кому это вам?
Копейкина продиктовала номер.
– Неправда, я звонила Соньке. Ты Сонька?
– Нет.
– Тогда какие проблемы?
– Но объявление в газету дала именно я. Вы ведь прочитали объявление о кладе, я права?
После короткой паузы тетка осторожно проговорила:
– Да, прочитала. А где Сонька?
– Софии нет.
– А ты кто?
– Вы тоже не представились, – нашлась Катка.
– Маргарита Семеновна. А кто сначала трубку снимал, разве это не Соня? Я голос ее узнала.
– Обознались.
– Ой, как неловко-то вышло. Я ж, грешным делом, совсем о другом подумала, когда в газетке объявление прочитала. Ты уж не серчай, погорячилась я. Извини.
– Подождите, Маргарита Семеновна, мне кажется, вы все правильно поняли. Клад и четыре части плана, три из которых находятся у Софии. Так?
– Так, – окончательно растерялась Маргарита. – Но вы откуда знаете? И зачем дали объявление?
– Не телефонный это разговор, Маргарита Семеновна. Было бы неплохо, если бы вы сообщили мне свои координаты. И я, ну скажем, завтра во второй половине дня к вам подъеду.
– Зачем подъедешь-то? – испугалась женщина.
– Надо поговорить.
– О чем? О кладе? Так его нет. И Соньке это прекрасно известно. Я сама рассказала ей историю тех лет, и она обещала навсегда выбросить из головы эту затею. Не верите, спросите у нее.
– Дело в том…
Внезапно Маргарита охнула:
– Мать честная. По-моему, я поняла, где собака зарыта. Сонька продала вам свои части плана и нагородила с три короба о сокровищах?
– София мертва.
– Что?
– Соню убили, – повторила Катарина.
Без лишних вопросов Маргарита Семеновна продиктовала свой домашний адрес.
– Жду вас завтра в три часа.
Отсоединившись, Катка повернулась к Розалии:
– Завтра в три я еду к ней.
– Ты хотела сказать, мы едем. И не в три, а в пять.
– Почему в пять?
– До трех я не успею.
– Не успеете что?
– В два часа меня ждет Варвара Евгеньевна, помнишь ее?
– Смутно. Это та, у которой муж военный?
– Ага. Петька полковник в отставке, и как раз с ним мне необходимо пересечься.
– Я могу поехать к Маргарите одна.
– Ни слова больше! Мои грандиозные планы не посмеет нарушить никто. А ты тем более!
Розалия вышла в столовую.
– Как же вовремя я вчера вспомнила про Петьку, – голосила она, – прям проинтуичила.
Если бы Катарина знала, зачем свекровь намылилась к давней знакомой, она бы застрелилась. Честное слово, с каждым днем Розалию заносило все дальше. Но подобной выходки Катка никак не ожидала.
Без четверти три довольная Розалия Станиславовна вернулась от Варвары и, метнувшись наверх, крикнула:
– Наталья, принеси мне в спальню булавки, резинку и нитку с иголкой. Ката, я спущусь максимум через полчаса.
Глядя на пакет в руках свекрови, Ката вспомнила встречу с Петровым. Под ложечкой засосало.
Спустя какое-то время вниз спустилась Наташка.
– Для чего ей иголка и булавки? – встрепенулась Копейкина.
– Ой, Катуш, там такое… такое… даже страшно сказать.
– Что там?
– Рост-то у них один, а вот размер брюк разный. Пришлось булавочками в нескольких местах прихватить.
– У кого рост один? Какие брюки ты прихватила?
– Поднимись наверх, не пожалеешь. – Наталья перекрестилась.
Катарина ворвалась в спальню без стука. В конце концов, она у себя дома и имеет полное право входить в любое помещение когда заблагорассудится.
Увиденное не укладывалось в голове.
Розалия Станиславовна стояла перед трюмо в форме военного. Да-да, в самой настоящей форме военного. Брюки, рубашка, китель, фуражка, а на ногах туфли на одиннадцатисантиметровой шпильке.
Подойдя сзади к Катке, Наталья зашелестела:
– Ну и как тебе?
– Я не поняла, это что такое?
Свекровь поправила складку на брюках.
– Форма полковника в отставке Петра Андреевича Синицина. Разумеется, нет погон, но думаю, тетка настолько ошалеет, что не обратит на это никакого внимания. Классно выгляжу, да? Никогда не думала, что мне к лицу военная форма. Брючки, правда, великоваты. Но у Натки золотые руки. Смотри, – Розалия покрутилась, – сидят как влитые.
– Вы собираетесь ехать в этом? – отмерла Копейкина.
– Ты туго соображаешь? Конечно же в этом! И не спорь. Так нужно для дела. Мы обязаны напугать эту Маргариту. Мое чутье подсказывает – она убийца! И если припремся в гражданке, Ритка навешает нам лапши на уши. Этого допустить нельзя! Ее надо припугнуть, чтобы баба сразу поняла, мы не лыком шиты.
– Абсурд!
– Ты злишься, потому что сама не додумалась облачиться в форму военного.
– Да мне и в страшном сне не могло присниться такое!
– А мне приснилось! Время поджимает, пора выходить. Да, кстати, обращайся ко мне официально – товарищ полковник. Не вздумай забыть!
– У вас нет погон, – напомнила Наталья. – Кто поверит, что вы полковник?
– Ах да. Натусик, ты чудо. Спасибо, детка, что напомнила. Отсутствие погон нам с лихвой компенсируют значки.
– Значки?
