И после короткой, но весьма эмоциональной паузы:
– Наконец-то в нашей семье появится девочка!
Всё. Шок перешел в крайнюю стадию, а в сознании вспыхнула совершенно безумная и какая-то излишне чёткая мысль: из замка меня не выпустят! Разве что с обручальным кольцом на пальце.
Я сперва вздрогнула, а потом отмахнулась от этой вопиющей глупости и вздрогнула ещё раз. Просто голос Осберта прозвучал слишком серьёзно и по-настоящему искренне.
– Не понял, – сказал судья. – А мы?
Лишь после этого маркиза выпустила меня из объятий и, развернувшись к сыновьям, воскликнула:
– Вам я тоже очень рада!
И принялась обнимать каждого. Начиная с возмущённого Осба.
Рост у братьев был примерно одинаков, и всем приходилось наклониться, чтобы мама могла обнять как следует. На фоне сыновей леди Элва выглядела совсем уж миниатюрной – худенькая, тонкая, на голову ниже своих великовозрастных чад.
Я, глядя на всю эту картину, прониклась к маркизе некоторым сочувствием. Просто я сама, с учётом каблуков, была на полголовы ниже и всё равно чувствовала себя, как в лесу. А каково же ей?
– Ой, Идгард, и ты здесь! – К восторгу леди Элвы добавилось изумление. – Но если ты тут, то как же твоё…
Старшенький от вопроса отмахнулся, давая понять, что всё то ли под контролем, то ли неважно, и маркиза замолчала. Чмокнула Ида в щёку и принялась тискать Селвина.
– Вы все вместе ехали? – в процессе этого тисканья спросила она.
Ну а после того, как Селв кивнул…
– Айрин, надеюсь, они тебя не обижали?
Я, услыхав вопрос, немного взвилась. Даже воздуха в грудь набрала и собралась ответить, но взгляд очень не вовремя зацепился за Тунора, на лице которого отразилась довольно своеобразная гамма – мольба и некое подобие угрозы.
Это было настолько неожиданно, что я растерялась и промолчала. Впрочем, маркиза ответа, как выяснилось, и не ждала…
– Знаешь, они очень хорошие, – продолжила она. – Но иногда ведут себя как настоящие поросята.
Братья замечание матери не оценили и как-то очень дружно насупились. Причём все, включая Вирджина.
– «Поросята»? – повторила я. – Хм… какое чудесное сравнение.
Теперь внимание светловолосой пятёрки обратилось ко мне – во взглядах застыл укор. А вот леди Элва комментарий не расслышала, и это было всё-таки хорошо, позволило избежать лишних вопросов.
Может, глупо, но жаловаться на представителей благородного семейства расхотелось. Просто вот эти их лица подарили надежду на то, что мы всё же сможем договориться.
Ещё секунда, и леди Элва вновь оказалась рядом. Ловко оттеснила зазевавшегося Вирджа и, ухватив меня за руку, потащила дальше. К центру зала – собственно, туда, где по-прежнему поджидали отец семейства и престарелый герцог. И куда спешил выскочивший невесть откуда слуга с подносом.
– О! – воскликнула маркиза. – А вот и глинтвейн!
Потом повернулась и спросила:
– Вы же замёрзли, пока ехали?
– Да не то чтобы очень… – ответила я.
– Вино в любом случае не помешает, – заявила леди Элва. – А ужин вот-вот подадут!
Лично у меня мысль о глинтвейне удовольствия не вызвала, просто алкоголь на пустой желудок – штука коварная. Зато «поросята» заметно оживились и даже шагу прибавили. Впрочем, до бокалов добрались далеко не сразу.
Для начала ринулись здороваться с отцом и дедом. Первый стоял, чинно заложив руки за спину, а второй сидел в кресле-каталке и взирал на происходящее хитрым цепким взглядом.
Едва компания «детей» приблизилась, спокойствие маркиза отступило, а на лице расцвела улыбка. В этот миг и без того заметное сходство стало прямо-таки разительным – ну точно отец, и не просто родной, а наироднейший.
Герцог, чьё лицо напоминало сушеное яблоко, тоже повеселел – потянул руки, желая обнять каждого. Зато потом крякнул и заявил строго:
– Так, расступитесь. Дайте посмотреть на девочку!
Братья, конечно, повиновались, а я почувствовала себя крайне неуютно. Просто настолько пристальное внимание было совершенно излишним, а спрятаться от него я не могла. Единственное, что успокаивало, – близкое присутствие леди Элвы. Отчего-то казалось, что она в обиду не даст.
Впрочем, герцог Раванширский обижать и не думал, просто смерил долгим взглядом серых глаз и, улыбнувшись уголками губ, сказал скрипуче:
– Добро пожаловать в замок, Айрин.
Лишь теперь я вспомнила о приличиях и неловко присела в положенном реверансе. Пробормотала:
– Благодарю, ваша светлость. Рада знакомству.
– Можешь называть меня Стином, – заявил хозяин здешних земель, чем вогнал в ещё большую растерянность. И уже не мне, а сыну: – Джиспер, а ты чего в стороне стоишь?
Маркиз сразу приблизился, а я опять в реверансе присела. Через секунду услышала вежливое:
– Всё-таки у Вирджина великолепный вкус.
Упомянутый индивид громко фыркнул, мол, кто бы сомневался! А я улыбнулась лорду Джисперу и уже открыла рот, дабы поблагодарить за комплимент, но не успела. Ровно в этот миг Селвин заявил, что глинтвейн стынет, и всё внимание переключилось на наполненные пурпурной жидкостью бокалы.
Глинтвейн оказался очень вкусным, правда, главная приятность заключалась в другом – в том, что все присутствующие угомонились, только мама пяти «поросят» выглядела так, словно вот-вот начнёт прыгать на месте и хлопать в ладоши.
Леди Элва по-настоящему сияла, и от этого стало очень неуютно. Наш с Вирджином обман приобретал новые очертания, и мне эти очертания не нравились!
Только пути назад не было, и раз так, оставалось лишь пить глинтвейн и улыбаться. Ну и верить, что вот теперь-то, после знакомства с родителями, всё точно наладится.
Глава 4
Мои надежды, может, частично, но оправдались. То есть подколки со стороны братьев закончились, а расспросы от леди Элвы и остальных так и не начались. Было понятно, что вот такое молчание – лишь затишье перед бурей, но я всё равно радовалась. Искренне наслаждалась каждой секундой.
Ужин, который подали буквально через пятнадцать минут, был изысканным и очень вкусным. Разговоры за столом ни к чему не обязывали и за рамки простой светской беседы не выходили.
«Возлюбленный», которого, конечно, усадили рядом со мной, вёл себя очень галантно – лично подкладывал на мою тарелку всякие вкусности, доливал в стакан сок и с обещаниями высечь бюст в мраморе уже не лез.
Ид, Осб, Тунор и Селв так и вовсе в этаких сдержанных мужчин превратились. Глядя на нынешнее их поведение, было почти невозможно поверить, что вот эта четвёрка вычислила поезд, в котором «младшенький» везёт девушку, и нагло оккупировала наше купе.
