Самое главное все-таки не диагностические компоненты, не определение уровня боеспособности, а именно выявление тех лиц, кто не выполнит боевой задачи, и проведение с ними соответствующих коррегирующих мероприятий. И вот здесь действительно очень много интересных вещей. Коррекция осуществляется даже в полевых условиях посредством в основном аппаратно-программных комплексов — портативных, разработанных на биологические обратные связи. То есть компьютер диагностирует состояние, исходя из этого определяет комплекс мероприятий и сам задает ритм дыхания, необходимые движения, которые позволяют достаточно быстро восстановить те сниженные функциональные резервы, которые имели место, скажем, накануне.
В центре есть уникальный прибор. Он позволяет человеку (порой даже неожиданно для себя) стать воистину суперменом, корректируя психофизические данные солдата под требования конкретной боевой операции. Посылаемые им точечные электромагнитные импульсы массируют головной мозг, буквально вымывая из него усталость, депрессию, эмоциональное перенапряжение. Сенсационные возможности этого прибора заключаются в том, что весь сеанс длится не более 20 минут!
Здесь, в центре, впервые согласились приоткрыть завесу тайны над такой сверхсекретной наукой, как военная фармакология. Например, знаменитые таблетки против страха, слухи о которых так долго муссировались в обществе, — это уже не вчерашний, а даже позавчерашний день. Сегодня в спецоперациях используются препараты, которые позволяют нашему спецназу выполнять задания любой сложности в тылу врага, полностью обходясь без сна в течение 8 дней. Но едва ли их получат солдаты-срочники, воюющие ныне в какой-нибудь из горячих точек. И не только потому, что эти препараты безумно дороги, просто рассчитаны они на других людей, на тех, кто согласен принять и другой препарат. Действие его может показаться чем-то фантастическим — он позволяет солдату без всяких средств защиты выжить, даже если противник применит любое оружие массового поражения. И эти солдаты знают о последствиях.
В военной фармакологии сегодня существует целый ряд препаратов, в частности, для защиты от ионизирующих излучений. Эти препараты предотвращают немедленный летальный исход при сверхсмертельных дозах поражения. То есть введение такого препарата может отсрочить гибель военнослужащего, скажем, на трое или на четверо суток. Антигуманно это? Возможно. Но ведь вместе с ним идут в бой другие бойцы, которые рядом и нуждаются в огневой поддержке и т. д.
Когда мы говорим о гуманизме, человечности или античеловечности войны, мы должны помнить, что человечность и гуманизм относятся ко всем категориям лиц, людей, народов, которые участвуют в войне, кроме солдата. Если для всех остальных высшей ценностью является жизнь, для солдата высшей ценностью является выполнение долга.
Можно предвидеть обвинения — так куют зомби. Нет, зомби может быть сверхвынослив, его можно запрограммировать на любую задачу, но он не способен мыслить, а значит, как бы цинично это ни звучало, для спецопераций он не представляет абсолютно никакой ценности, даже наоборот.
Боец ХХI века, или супербоец, как его называют, — это в первую очередь человек думающий, вот основной посыл. Как только человек перестает думать, он снижает свою эффективность в профессиональной деятельности. Поэтому перед сотрудниками центра экстремальной медицины стоит задача — обеспечить фармакологическими, физическими, физиотерапевтическими, психологическими методами именно активизацию мозговых, интеллектуальных возможностей бойца.
Вопреки всем общепринятым стереотипам, спецназ без интеллекта — ничто. При наблюдении за рукопашным боем настоящих профессионалов, как ни странно, кабинетный ученый-физик поймет здесь больше, чем воспитанник спортивной секции. Если посмотреть этот бой в замедленной съемке, станет ясно: это ведь физика, которую после окончания школы мы так поторопились забыть. Это правило рычага, хотя едва ли даже академики могли подумать, что эти научные постулаты станут основой не только рукопашного боя, а самой жизни профессионального спецназа, где, оказывается, хорошее всестороннее образование гораздо важнее пудовых кулаков. У кулака есть очень неприятная особенность — его можно разбить. Знания же спасут жизнь и позволят выполнить боевую задачу, для чего, собственно, и создан спецназ.
Спецназовец должен постоянно быть в тренинге, знать оптику, как она работает. Знание оптики дает возможность уйти от снайпера, перехитрить его или выиграть бой-сражение.
Город для выполнения задания хуже джунглей. В джунглях москиты, змеи, на худой конец крокодилы. А город под завязку набит враждебными спецслужбами, которые недаром едят свой хлеб. И надо провести операцию, будь то даже похищение министра, и раствориться, так и оставшись человеком без тени. Киношники любят снимать спецагентов в широкополых шляпах или кепках. Это лишь дань имиджу, который, оказывается, родился из правды, хотя мало кто об этом подозревает. Например, необходимо знать, что лоб человека в темноте начинает светиться. Это знали ниндзя. Кстати, вся тематика из прошлых веков, она наукой доказывается и доказывается очень серьезно. Если у человека светится лоб, то будут видны все его контуры, даже если он будет стоять ночью возле стены. Необходимо замотать лоб материалом плотным и толстым, черной лентой. И тогда, если человек просто встанет в темную часть здания, его контуры начнут расплываться для зрения.
Спецназ — это действительно не только академические знания, но и иное восприятие мира, в котором надо выжить. О тупости военных любят рассказывать анекдоты, но почему-то не замечают главного. Именно в закрытых военных НИИ ведутся самые, может быть, передовые исследования человеческого мозга. Здесь прямо говорят, развитие мозга — это не только познание нового, но и освобождение от старых догм. Только так можно сознательно жить в ситуации, которая для обычного человека — смерть. Говорят, сон разума рождает чудовищ, но освобождение разума от глупых догм, неизвестно кем поставленных, но всеми почему-то безоговорочно принятых, рождает тех, кого обыватель, может быть, назовет сверхчеловеком. Хотя это норма для человека, привыкшего жить на грани смерти.
Недавно впервые разрешили снять на кинопленку бесконтактный бой во время учений. Вот это и есть спецназ, люди без тени. Они управляют не только собой, на расстоянии они вполне могут управлять и другим человеком. И не одним.
Поверить в такое, конечно, трудно. Даже похоже на какую-то подставу, но не потому ли, что это просто непривычно? Кстати, на этих учениях присутствовали инструкторы американского спецназа, кадровые военные, что называется с той стороны. Они тоже не верили. И вот им доказано. Вот это и есть спецназ, вот так совершенно случайно мы увидели лишь тень искусства тех, кого называют людьми без тени. Этим мастерством — управлять людьми на расстоянии — владеют считаные единицы. Но оно, оказывается, доступно всем. Долгие годы спецназ держал это искусство в секрете, ведь овладевшие им могут воспользоваться своими умениями… Однако сегодня люди без тени впервые согласились выйти на свет, мы даже не знаем почему. То, что они расскажут и покажут, на самом деле иной мир, который обыватель привык считать чем-то неестественным и надуманным, но он реальность. Только вот готовы ли мы к этой реальности?
