– Не очень-то похоже на суперприбыльное вложение, – честно заметила Вика.
– Не суперприбыльное, – согласился Михаил. – Тем не менее пусть и умеренный, но доход с этого мы все-таки ожидаем. А заодно и доброе дело сделаем – как-никак будет у кубинцев новая промышленность, новые рабочие места и новый продукт для экспорта.
– Хорошо, но при чем здесь американцы – они тоже хотят выпускать эти все экзотические соки?
– Не совсем, – прищурился Михаил. – Американцы собираются строить на Кубе завод по производству своей знаменитой газировки. И хотят выкупить для этого дела участок земли, где сейчас разбиты фруктовые плантации, те самые, с которых мы собирались получать сырье на наш завод. И, разумеется, плантации под их строительство придется вырубить.
– А им принципиально строить завод именно там, а не где-то еще?
– Это о-очень хороший вопрос! – протянул Михаил. – Им с тем же успехом подошло бы и другое место. Но ты же понимаешь, с нашим заводом у кубинцев появится самостоятельное независимое производство и собственный уникальный товар. А с Kola.Co завод будет не кубинский, а американский. И товар не уникальный кубинский, а типовой американский, которого полно по всему миру. И все остальное будет тоже полностью в руках американцев – и технологии, и производство, и сбыт, и финансы. А кубинцы так и останутся просто наемной рабочей силой без права голоса.
– Кубинцы же не могут не понимать, что для них куда выгоднее ваш проект, чем американская газировка, – задумчиво наморщила лоб Вика.
– Мы тоже так думаем, – кивнул Михаил. – Тем более что контракт на строительство мы подписали еще в прошлом году, запустили первые транши, согласовали графики поставок оборудования и планы строительства – так что пока все идет по плану. Но буквально на днях мы узнали, что Kola.Co направила сюда своих представителей, и на всякий случай решили тоже поприсутствовать. Мы, конечно, не думаем, что кубинцы расторгнут договор – им это и невыгодно, и неустойка в случае нарушения договора им абсолютно ни к чему. Но ты же знаешь, что говорят про грех и стреляющие грабли?
Вика подумала было, что Михаил зря так переживает – ну не могли кубинцы быть так глупы, чтобы отказаться от выгодного контракта с компанией мужа в пользу заведомо худшего! Но, машинально просканировав ауры членов американской делегации, она с удивлением обнаружила, что двое из них были Темными Иными – загорелый мужчина с седыми висками и полная молодая женщина с крашеными светлыми волосами. Причем их уровень Вика уловить не смогла – и вот это все меняло. Вряд ли сильные Темные будут сидеть на переговорах в сторонке и помалкивать, они наверняка попробуют воздействовать на участников переговоров; это было логично, потому что только в таком случае у них появлялись реальные шансы заставить кубинцев отказаться от выгодного проекта с компанией ее мужа. Разумеется, воздействовать они будут лишь минимально, на грани Силы – чтобы не привлекать внимание Дозоров и не нарушать Договор. Но и такой малости Темным будет более чем достаточно, чтобы добиться своих целей. И Михаил с кубинцами, попав под их влияние, ничего не смогут поделать.
Кажется, отпуск переставал быть томным.
Глава 2
Обычно Вика старалась пользоваться Силой только в крайних случаях и в быту все проблемы предпочитала решать самостоятельно. Поэтому многие приемы и навыки из тех, которым ее когда-то обучали в Дозорах, она основательно подзабыла – слишком давно не было практики.
Однако создать незатейливый амулет, защищающий от простых заклинаний влияния Темных, она все-таки сумела, и к следующему утру тот был готов. Самая обычная булавка, которую она приколола Михаилу внутрь кармана брюк. На других амулет, конечно, не подействует, защитит только мужа, да и то лишь в том случае, если воздействие на него будет не выше шестого уровня.
Впрочем, Вика не думала, что американские Темные рискнут применять серьезную Силу. За подобное вмешательство они могли схлопотать нешуточные проблемы с местным Ночным Дозором. Ссориться с Дозорами вообще никто не любит, а уж с чужими Дозорами, да на чужой территории! И особенно если ты – американский Иной, а дозор – кубинский.
И тем не менее, провожая утром мужа, Вика волновалась. Закрыв за Михаилом дверь номера, она сделала несколько глубоких вдохов – и усмехнулась, вспомнив, как во время обучения в Дозоре кто-то из наставников – очень опытных Иных – предупреждал недавно инициированных учеников:
– Вам еще только предстоит понять, что вы – не люди, а Иные. Это не хорошо и не плохо, это просто по-другому. Пройдет время, и между вами и вашими близкими появится дистанция. Говоря о людях, вы перестанете использовать слово «мы» и будете говорить «они», а их беды и проблемы не будут вас волновать.
Что ж, возможно, выбрав обычную человеческую жизнь, Вика слишком редко имела дело с другими Иными, чтобы почувствовать ту самую дистанцию, о которой говорил наставник. Или же она просто еще недостаточно долго пробыла Иной, еще не прожила полностью свою первую человеческую жизнь, чтобы осознать, что она и правда принадлежит другому виду. В любом случае пока человеческие проблемы не оставляли ее равнодушной. В особенности – проблемы мужа или дочери.
Весь день Вика честно пыталась отвлечься и не думать о том, как проходят переговоры у мужа. Пока Яся играла на скрипке, она читала книгу; не сумев сосредоточиться на романе, открыла скачанные на планшет материалы по своим пациентам – все с тем же успехом. И поскольку Вика не могла ни на чем сосредоточиться, она соблазнила дочку пораньше окончить репетицию, и они, спустившись вниз, долго плавали в роскошном бассейне. После зашли в салон красоты и сделали себе оригинальный маникюр, а затем посидели в ресторане.
Михаил позвонил после обеда и сообщил, что переговоры затягиваются до вечера.
После звонка мужа на душе стало совсем неспокойно. Вика даже попыталась посмотреть линии вероятностей на его ближайшее будущее, но… Ей это вообще никогда особенно хорошо не удавалось, а на этот раз вышло еще хуже: если обычно Вика могла уловить хотя бы общий прогноз на уровне «все будет хорошо» или «ожидаются неприятности», то сейчас линии вероятности тонули в клубах тумана.
Волнение Вики словно передалось дочке – после обеда она снова приступила к репетициям, но «Гроза» у нее выходила какой-то скомканной, неровной. Чем сильнее Яся старалась, тем хуже у нее получалось – и тем больше она расстраивалась.
– Тебе надо отвлечься, – глядя на мучения дочери, решительно заявила Вика. «Да и мне не помешает», – подумала она про себя. – Пойдем лучше прогуляемся и развеемся.
– Мам, но у меня же скоро концерт! – возмутилась дочка. – Мне надо репетировать в два раза больше!
– Пока ты в таком состоянии, у тебя ничего толкового не получится, – ответила Вика и в который уже раз подумала, какая же не по годам серьезная и ответственная у нее дочка. – А так ты отвлечешься, расслабишься – и вечером порепетируешь с новыми силами.
Яся неохотно согласилась, и вскоре они уже шагали по знаменитой гаванской набережной Малекон. Бывшая когда-то важной частью городских укреплений, она брала свое начало как раз от «Насьоналя» – и тянулась на километры вперед. Справа открывался вид на бухту и океан, слева вплотную друг к другу теснились старинные памятники, колониальные постройки с фасадами пастельных цветов, роскошные отели и дорогие рестораны.
