«…находился севернее древнего Элама, откуда она распространилась не только на Кавказ, но и в страны Западной Европы»
[1311].
«На территории Грузии во многих местах обнаружено большое количество медных топоров, форма которых родственна медному топору из Майкопского кургана и ранним топорам сумерийской эпохи из Ура. Таким образом, бесспорно существование в Грузии длительного периода металлической культуры…»
[1312]. Рассказывая о производстве железа, Амиранашвили сослался на мнение древних: «…Амиан Марцелин и др. считали железо произведением картвельского племени халибов»
[1313].
Сталину явно понравилось, что установлена обширная связь металлических памятников, найденных на территории Грузии, с памятниками других древнейших цивилизаций, а первые на земле выплавки железа вообще связываются с именем одного из коренных грузинских племен халибов. (На самом деле это не так.)
На Сталина также произвело хорошее впечатление и то, как автор сближал грузинский пантеон языческих богов с пантеонами других древнейших народов. Амиранашвили проводил мысль, что для всех народов Древнего Востока был единый культ женского божества плодородия: «Сумеры называли эту богиню Нина, Нана (Нинни, Иннина), а в Ассиро-Вавилонии ее чтили под названием Иштар и т. д.»
[1314]. Нина (Нана) – одно из самых распространенных на Кавказе женских имен и доныне.
«Грузинские летописи сообщают, что статуя этой богини стояла среди других изображений богов в Армази, и приводят её сумерийское название – Аннина»
[1315].
«Как известно, Рея, Кибелла, Иштар, Нина – имена одной и той же богини плодородия»
[1316]. И здесь, в этом сближении имен, автор явно следовал по стопам только что табуированного вождем Марра.
На пятидесятой странице монографии Сталин подчеркнул всего одно имя, но имя это было особо значимо: «В грузинском сознании миф о непревзойденном герое Амиране занимает такое же место, какое занимал в Месопотамии и частично в Малой Азии эпос о Гильгамеше. Заимствованное странами античного мира у картвельских племен, это сказание в виде мифа о Прометее заняло почетное место в религиозно-мифологическом творчестве человечества»
[1317].
Так автор широко, по-марровски связал историю и культуру Грузии с древнейшими культурами мира: Шумера, Ассирии и Вавилона, Древнего Рима, Греции и Финикии сразу.
И все же на этот раз Сталин читал книгу не только из любознательности или по необходимости из цензурных и политических соображений. Очень может быть, что он читал эту книгу в разгар дискуссии или буквально сразу после нее. Он заранее знал, что ищет. Сталин уже несколько раз натыкался глазами на те общие места, в которых автор почтительно ссылался на мнение Марра и марристов. Но вот он обнаружил прямое влияние концепции Марра:
«Итак, в искусстве древней Колхиды основной темой является изображение племенного тотема волка, которое на определенной стадии развития религиозно-магического мышления имело доминирующее значение»
[1318]. Подчеркнув определение древнейшей стадии развития мышления человека как «религиозно-магическое», Сталин на полях красным карандашом с толстым грифелем написал: «ха-ха».
«Тотемное животное сопровождается фантастическими атрибутами, объяснение которых нужно искать в народных сказаниях и в религиозно-магических обрядах и представлениях», – писал автор. Сталин на чистом верхнем поле страницы комментирует: «Религиозно-магический чудак»
[1319].
«Как было отмечено выше, в искусстве древней Колхиды раннего периода основное место занимала космическая тематика, которая на более поздней стадии развития заменилась тотемической»
[1320]. И вновь на полях справа: «ха-ха». И так он комментирует почти везде, где встречает слова «магический», «магия». Жирно их подчеркивает и пишет: «Чудак» или «ха-ха». К счастью для автора, это были благодушные реплики, которые символизировали доброе, хотя и критическое отношение вождя к автору научного труда, к его «марристским» заскокам. Печальных последствий для судьбы Амиранашвили они не имели. И все же пусть косвенно, но и для него стали предостережением строки из письма Сталина «К некоторым вопросам языкознания. Ответ товарищу Е. Крашенинниковой». Тогда, цитируя Марра, Сталин писал: «Если эту “труд-магическую” тарабарщину перевести на простой человеческий язык, то можно притти к выводу, что… Марр отрывает мышление от языка»
[1321]… и т. д.
* * *
Одним из преемников Марра по линии археологических изысканий и исследований культуры древнего государства Урарту был его ученик историк-востоковед и археолог Б. Б. Пиотровский. В 1945 году он был избран в члены-корреспонденты АН Армянской ССР, а через год награжден Сталинской премией. В Академию наук Армении его избрали за труды по древней истории армянского народа. Престижную в те времена Сталинскую премию он получил за книгу «История и культура Урарту», вышедшую в Ереване в 1944 году. Марр был одним из ее героев. Пиотровский, занимая множество административно-научных должностей, был одновременно в руководстве Государственного Эрмитажа в Ленинграде. В конце своей длительной и очень плодотворной жизни он написал воспоминания, которые я уже не раз цитировал в этой книге. Вновь сошлюсь на мнение не только очевидца событий, но и человека прямо в них участвовавшего. Пиотровский вполне ясно намекнул на то, что проблема этно-национальной принадлежности государства Урарту стала объектом фальсификации со стороны националистически ориентированных грузинских историков еще с 30-х годов XX века. А спровоцировал их выйти на всесоюзную арену учебник истории СССР для младших классов общеобразовательной школы, изданный под редакцией профессора А. В. Шестакова.
Пиотровский вспоминал: «…в 1937 г. вышел учебник “История СССР” под редакцией А. В. Шестакова, в котором писалось: “Первое государство Закавказья называлось Урарту в районе Арарата у Ванского озера. Его повелители властвовали над грузинскими племенами. У них было много рабов, которые строили им дворцы, рыли канавы для орошения царских полей и садов. Это было государство родоначальников нынешней Грузии”.
