– У вас что, агентство?
– Нет, в том-то и дело, я занимаюсь этим, ну… скажем, нелегально, поэтому и объявлений нигде не размещаю.
– И много у вас клиентов?
– Хватает. В основном приходят люди, которые уже совсем отчаялись встретить свою любовь. У меня в базе, – она кивнула в сторону монитора, – достаточно таких одиночек.
– И как? В смысле, каков результат?
– Без ложной скромности скажу: на моeм счету уже двенадцать браков!
– Впечатляет. А простите, какая вам выгода от всего этого?
– Ох, выгоды практически никакой. Я, конечно же, беру плату за свои услуги, но почти копейки. Если можно так выразиться, я, как добрая самаритянка, занимаюсь сватовством почти даром.
Катарина сильно сомневалась, что Перфильева занимается благотворительностью. Судя по обстановке в квартире и ухоженному виду самой хозяйки, плата явно не маленькая. Добрые самаритянки так не живут.
– Вот, например, Леонид, – продолжала Мария, – приходит ко мне уже третий раз. Два предыдущих варианта, которые я ему предлагала, парня не устроили. Но здесь тяжeлый случай.
– В каком смысле?
– Леня хороший парень, но вот запросы у него королевские. Ему подавай женщину обязательно обеспеченную, молодую и красивую. Знаете, этакую фотомодель, у которой ноги от ушей.
– Не думаю, что фотомодель польстится на Леонида.
– Вот и я про то же. Но как объяснить это парню? Мне его жалко, поэтому и стараюсь подобрать какую-нибудь подходящую женщину, только пока безрезультатно. Кстати, он мне по секрету сказал, что вы ему очень даже приглянулись.
– Я польщена.
– Он-то думал, вы пришли искать себе мужа.
– Вы сначала решили так же. Сказать честно, меня слегка задело ваше заявление, что к вам обращаются люди, потерявшие всякую надежду обрести счастье. Неужели я похожа на женщину, которая…
– Нет, что вы, как раз наоборот, я так не думаю. Насчeт «потерявших надежду» я погорячилась. Хотя знаете, сколько у меня обеспеченных клиенток, которые жаждут выйти замуж? Они и красавицы, и умницы, а вот в личном плане беда, так что люди разные.
– Всe ясно.
– Мы с вами беседуем, а ведь я даже не знаю вашего имени, – улыбнулась Перфильева.
– Катарина.
– Мария.
– Очень приятно.
– Ну так мы отвлеклись. Раз вы не моя клиентка, тогда комп можно на время выключить, ему тоже нужна передышка. Ката, вы сказали, что хотите поговорить о Свете, я правильно вас поняла?
– Да.
– А можно поконкретней?
– Вы хорошо знаете Игнатову?
– Достаточно хорошо, мы с ней подруги.
– Общаетесь?
– Сейчас нет, Светка уже два года как живeт с семьей в Гамбурге.
– Неужели вы после еe отъезда так ни разу и не говорили, и не переписывались?
Мария покачала головой и отхлебнула уже остывшего чаю.
– Нет, как только они уехали, наша связь прервалась.
– А в чeм причина?
Перфильева на секунду задумалась.
– Катарина, вы меня извините, но… почему вы интересуетесь Светланой? И вообще, кто вы?
– Я купила дом, где раньше проживали Игнатовы.
– А-а, – протянула сваха.
– И мне необходимо как можно больше узнать про Светлану. Не спрашивайте, зачем, я не смогу пока дать ответ, но поверьте, интересуюсь Игнатовой не из праздного любопытства.
– А как узнали, что мы со Светкой подруги, это можете сказать?
– Я нашла на чердаке старую записную книжку, там были ваши координаты.
– Понятно.
– Вы не ответили, как по-вашему, почему Светлана прекратила общение с вами?
– Не могу знать. До их с мужем отъезда мы общались достаточно тесно, я частенько бывала у них в коттедже, да и Света с Вадимом были в моeм доме желанными гостями.
– Может, произошла какая-нибудь размолвка, ссора?
– Нет, мы никогда не ссорились. Сказать честно, их отъезд меня несколько насторожил.
– Почему?
– Он был таким внезапным. Я знала, что улетать они должны в августе, разговаривала со Светой в июле. А потом, позвонив как-то еe матери, узнала, что они уже в Гамбурге.
– И я разговаривала с Елизаветой Викторовной.
– Мне не понравилось, как они поступили с ней. Конечно, я не в восторге от матери Светы, она тот ещe фрукт, но, согласитесь, уехать и даже не попрощаться – это, по меньшей мере, неприлично. Тем более что Игнатовым такое поведение вообще-то не свойственно.
– Но тем не менее они поступили именно так.
– Это-то для меня так и остается загадкой.
– Но у вас же наверняка должны были возникнуть какие-нибудь идеи, почему они поступили подобным образом.
– Вероятно, решили начать за границей новую жизнь, где нет места старым друзьям и знакомым.
– Значит, больше вы о них ничего не слышали?
– Абсолютно, они как в воду канули. Надеюсь, там у них всe складывается хорошо. Да скорей всего так и есть, иначе уже давно бы вернулись обратно.
«Думаю, оттуда, где они находятся, не возвращаются», – мысленно вздохнула Копейкина.
– Мария, вы случайно не знаете, у Игнатовых был знакомый по имени Олег?
– Олег? Олег… Хм, не припоминаю, по-моему, нет. Может быть, у Вадима на работе и был кто-то с таким именем, но я не в курсе. У Светы точно не имелось приятелей с этим именем.
– Вы уверены?
– Я бы наверняка знала. Катарина, позвольте маленький вопросик, вы из милиции?
Копейкина усмехнулась.
– С чего вы взяли?
– Да вот вопросы всe такие задаeте: для чего, почему. Точно как в правоохранительных органах.
– А вам приходилось иметь дело с органами?
– Нет, конечно. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить…
– Я не из милиции.
– А поче…
– Не спрашивайте.
Мария подняла вверх руки.
– Хорошо, хорошо, как скажете.
В коридоре раздался звонок.
– О, это клиентка, простите.
Копейкина поднялась и пошла к выходу следом за хозяйкой. В дверях она столкнулась с высокой женщиной. Даме было сильно за пятьдесят, и она смерила Кату презрительным взглядом.
– Это Раиса Андреевна, – шепотом сказала Копейкиной Мария, когда новая посетительница прошла в комнату. – Жуткая злюка, терпеть еe не могу.
– Зачем тогда ей помогаете?
