Я посмотрел на часы. Время у меня еще имелось. Я вполне мог потратить его на общение с майором Гребенщиковым.
Он приехал на каком-то частнике. Я видел в окно, как майор расплачивался с водителем. Похоже, он торговался. Но не долго.
Я не был постоянным жителем Махачкалы, но знал, что нравы тут примерно такие же, как и в Средней Азии. Здешний народ посещает базары не только для того, чтобы что-то купить. На рынке люди общаются, обмениваются новостями и обязательно торгуются. После этого они лучше себя чувствуют.
Код на подъездном замке Гребенщиков, разумеется, помнил. Он ведь сам же мне его и сообщал. Я заранее открыл дверь в квартиру, чтобы ему не пришлось звонить и ждать.
— Что у вас тут? — спросил Гребенщиков едва слышным шепотом.
Он, видимо, не был уверен в том, что я обезопасил себя и его.
— Камеры наблюдения и «жучки» в комнате и на кухне. Но вы можете говорить спокойно, они уже дезактивированы.
— Уверены?
— Если сам делал, то уверен.
— Все нашли? Точно? Может, еще где-нибудь есть какие-то хитрые штучки?
— Прибор больше ничего не показал. Вы хотите сказать, что это не ваша работа?
Я видел откровенно расстроенное лицо Гребенщикова и уже понимал, что это устроил не он. Возможно, командование разведцентра пожелало проконтролировать майора, но этот вариант тоже выглядел маловероятным. Сам майор в это, кажется, тоже не верил, но решил поберечься.
Он вытащил свой телефон, с сомнением посмотрел на него, убрал и проговорил:
— Если вы уверены в том, что ваш номер не прослушивается, то, может, разрешите позвонить с вашего аппарата? Хотя вы со мной уже разговаривали. Ваш телефон может контролироваться. Другого у вас нет?
— Есть симка другого оператора связи, — сказал я, переключил смартфон на ту сим-карту, которой еще ни разу не пользовался, и протянул его майору.
Он не хуже меня понимал, что излагать по телефону секреты рискованно. Поэтому пожелал доброго вечера Андрею Николаевичу — я уже знал, что так зовут командира разведцентра, — и попросил разрешения сейчас же приехать к нему.
После этого майор вернул мне смартфон и заявил:
— Завтра в девять утра я пошлю к вам человека. Он установит замок, который будет открываться сначала отпечатком вашего пальца, потом уже ключом. Я себе такой через Интернет выписал, хотел дома установить. Но это не к спеху, позже еще один куплю. Только не забудьте перед отъездом со мной повстречаться, чтобы я свой отпечаток тоже поставил.
— В девять утра пошлете или в это время человек уже будет у меня? — уточнил я на всякий случай.
— В девять утра пошлю. Он на машине. Быстро доберется, — ответил майор и покинул оперативную квартиру.
Я посмотрел на часы. Мне можно уже было ехать. Если двигаться неторопливо, то я успею как раз вовремя. Может быть, чуть-чуть раньше, но с полчасика смогу подождать и в машине. Для человека, имеющего навыки долгого томления в засаде, тридцать минут — это не срок. Значит, можно ехать.
Впрочем, на такой машине даже торопливость не поможет. Разгоняется она с удовольствием, не слишком резво, но старательно, однако только до скорости в шестьдесят, от силы в семьдесят километров в час. Это я уже проверял. Сей лимузин не позволял мне нарушать правила, берег мои нервы, которые могли бы пострадать в ходе беседы с суровым, но справедливым инспектором ДПС.
Но я не забыл и о предположении майора Гребенщикова, которое тот так и не озвучил. Он не сказал открыто, что кто-то еще имеет ключи от этой квартиры, но обещал утром прислать человека, который поставит хитрый замок с отпечатком моего пальца. Эти его слова означали, что кто-то еще посещает мое временное убежище.
Камеры и «жучки» перестали подавать сигнал. Вполне возможно, что некто пожалует сюда, дабы проверить их.
Я решил помочь этому человеку, избавить его от работы. «Жучки» я снял просто пальцами, а вот с камерами пришлось повозиться. Отвертки у меня не было, и мне пришлось работать ножом. Это было труднее, но я справился, потом еще раз посмотрел на часы. У меня все равно оставалось время.
Конечно, хорошо бы было дождаться здесь того типа, который пожелает проверить камеры и жучки. Но это отодвинет меня от основного дела, за которое я взялся. Я с удовольствием сначала сломал бы дорогому гостю челюсть, а потом послушал бы, как он, шепелявя, отвечает на мои вопросы. Каждый из них я сопровождал бы поднятым кулаком, угрозой дополнительного удара и, может быть, еще одного перелома.
Желание воплотить эту дивную идею в жизнь было настолько сильным, что я чуть было не поменял свои планы. Но все-таки удержался.
Я уложил в коробку глушилку, сунул туда же футляр с биноклем, совмещенным с тепловизором. После этого я вышел из квартиры закрыл дверь и поставил на нее контрольку — несколько волосинок, вырванных из парика. К моему удивлению, они держались там даже крепче, чем на голове. Парик был сделан на совесть.
Машина терпеливо ждала меня во дворе, неподалеку от подъезда. Я загрузил в багажник коробку с глушилкой и биноклем, запустил движок и медленно выехал со двора, где гуляли с детьми мамы и бабушки.
Смартфон, где уже был включен навигатор, я прикрепил присоской к лобовому стеклу. После этого я через отдельный кабель соединил этот аппарат с прикуривателем, чтобы постоянно обеспечивалось его питание. Не знаю, почему так получается, но без подключения к прикуривателю смартфон начинает работать как обычный переносной навигатор. В результате моментально садится аккумулятор.
Город, население которого не достигало шестисот тысяч человек, был достаточно большим по площади за счет того, что многие его кварталы состояли из частных домовладений. Пригородные поселки растягивали Махачкалу вдоль морского берега в промежутке между ним и горами, где строить сложно. В итоге Махачкала срослась с Каспийском, в сторону которого мне и предстояло двигаться.
Ехал я медленно, даже троллейбусы, которые ходили между Махачкалой и Каспийском, обгонял только на остановках, чтобы самому не останавливаться. Но все равно на месте я оказался раньше времени.
Я остановился на улице неподалеку от двухэтажного дома, выбрался из машины, запер дверцы и вошел в старый, обшарпанный подъезд. Но только на пару секунд, чтобы узнать количество квартир на лестничной площадке.
После чего я вернулся в машину и переехал на другое место, откуда мне были видны окна квартиры, расположенной на втором этаже.
В Махачкале рассвет приходит медленно, потому что солнце всходит из-за моря, плавно и постепенно поднимается над горизонтом. А вот темнеет здесь гораздо быстрее. Солнце просто сваливается за далекие горы, и наступает вечерняя темнота, которая ничем не отличается от ночной.
На всякий случай я взял из багажника бинокль. Он был снабжен зарядным устройством, которое можно было подключить и к автомобильному прикуривателю. Пока мне нечего было делать, я дополнительно подкормил бинокль.
