— Я, товарищ майор, еще не совсем понял, о чем идет речь, и не могу ничего подсказать. Но если два отряда прислали в Дагестан, то и специалисту, думаю, дорога туда же лежит.
— Здесь ты прав. Но нас это дело касается непосредственно…
Глава третья
— Значит, нам предстоит под землю лезть? — спросил я напрямую, к удивлению майора, не демонстрируя буйной радости.
— Придется. В обязательном порядке. Но я тебе еще, как ты верно заметил, не все рассказал. — Начальник штаба наклонил крупную породистую голову: — Слушай внимательно, Олег Анатольевич.
— Я весь внимание, товарищ майор.
Сосредотачиваться, то есть концентрировать внимание на чем-то конкретном, я был хорошо обучен, как и любой офицер спецназа ГРУ. У нас этому всегда уделяется большое внимание. Причем помимо общих занятий мы всегда занимаемся еще и самостоятельно. Даже дома, когда появляется свободное время.
— Началось с того, что между селом, где проходил местный праздник, и горным массивом, ожидая нападения банды, которую местные жители уже замечали несколько раз, был выставлен кордон из полицейского спецназа. Обыкновенная засада. Нельзя не заметить, что засада была хорошо подготовлена, бойцы даже оборудовали небольшое минное поле на единственном возможном проходе. Обойти засаду было невозможно. Разве что по воздуху пролететь. Там конфигурация гор такая, что путь есть только один. Другого даже люди, что всю жизнь там прожили, не знают. А банду на праздник ждали. Были сигналы, что они пожалуют.
И они пожаловали. Причем таким значительным составом, что одна половина вошла в село, где перебила почти все местное руководство вместе с полицией, а вторая атаковала в спину полицейский кордон и уничтожила одиннадцать полицейских спецназовцев. Четверо оставшихся в живых отступили и попали на собственноручно выставленное минное поле. Короче говоря, вся засада погибла — пятнадцать ментов. Впрочем, что у бандитов есть значительные силы, в полиции подозревали. И потому держали «под парами» вертолет с подмогой в составе взвода. Говорят, подозрения вызвало отсутствие связи с засадой. До этого короткие сеансы проводились каждые десять минут. А потом в какой-то момент засада не ответила. И вертолет сразу вылетел. Когда они уже были в воздухе, кто-то из села сумел дозвониться и сообщить о том, что случилось. В вертолет была дана радиокоманда перекрыть возможные пути отступления банды в ущелье. Причем не было известно даже, в какое из ущелий они будут уходить. Вертолет пролетел над всем возможным районом отступления и никого не нашел. Бандиты как сквозь землю провалились. Причем значительным числом.
— Под землю и провалились, — констатировал я, уже точно зная, что говорю. — И не провалились, а спокойно ушли…
— Да, ушли, — согласился майор Жандармов. — В тех местах о подземных ходах знали мало. Считается, что горные породы лежат не только на поверхности, но и под землей. А горные породы — это чаще всего крупные каменные массивы, и под поверхностью мало простой земли. В данном случае — глины, поскольку почва там очень глинистая.
Сначала вопрос о подземных ходах вообще не вставал. Но после существенных потерь спецназа полиции дело о банде передали в ведение ФСБ и антитеррористического комитета республики. Там, естественно, подключили сводный отряд спецназа ГРУ. Но только в самый последний момент подключили. Сначала провели разведку высотными беспилотниками, обнаружили сильно укрепленную базу бандитов, которые умудрились перегородить одно из ущелий стенами с двух сторон. Собственную крепость создали, по сути дела. Вход в тоннель находится, видимо, между двух стен, по крайней мере, данные одной аэросъемки об этом говорят почти напрямую. Там есть пара чего-то, отдаленно напоминающего терриконы, как у угольных шахт. Но угольные терриконы — это продукт механического прохождения породы. Здесь же, похоже, копали вручную, и очень умело. На видеосъемке с беспилотника видно оба таких террикона. Похоже, там почву извлекали. А распределить ее по поверхности базы, чтобы убрать подозрения, элементарно не успели. Правда, при повторной съемке заметили, что один террикон потерял половину своей высоты. Куда почву выносили — не видно. Очевидно, рассыпали между искусственных стен или на сами стены понизу. Укрепляли.
— То есть они сами себя заперли в замкнутом пространстве? — Мне в такое откровенно не верилось. — Не настолько же они дураки! Хватит пары штурмовых вертолетов, чтобы их уничтожить…
— Ты правильно, Олег Анатольевич, мыслишь. В оперативном отделе сводного отряда тоже так посчитали и сразу отправили единственное свободное на тот момент подразделение — взвод старшего лейтенанта Простолюдинова — на поиски подземных ходов.
Искали, понятно, не в ущелье, а на одном из выходов. Между засадой, что спецназ полиции выставлял, и селом. Одновременно запросили сирийские службы безопасности. Из Дамаска пришло подтверждение. Большой отряд, состоящий из дагестанцев и китайских уйгуров, ранее известный скоростным и качественным строительством подземных ходов там же, в Сирии, пропал из поля зрения спецслужб страны. Подозревалось, что отряд был перебазирован в Ирак для проведения какой-то специфической операции. Уйгуры были большими мастерами строить подземные галереи в горной местности. А в Ираке гор — на каждого жителя по отдельной хватит! И даже было выслано предупреждение об этом отряде иракским вооруженным силам. Ответа из Ирака, впрочем, получено не было. Должно быть, там начали поиск подразделения, но еще не нашли. И не найдут, я думаю, потому что его там нет. Отряд этот у нас в Дагестане.
Взвод старшего лейтенанта Простолюдинова нашел выход из тоннеля, уходящего в горы, а в самом тоннеле, рядом с входом, но уже в темноте, нашел следы крови и окровавленную тюбетейку с нехарактерным для населения России и окрестных стран орнаментом. Специалисты, привлеченные антитеррористическим комитетом, определили орнамент как уйгурский. Во взводе Простолюдинова есть хороший солдат-следопыт, он определил по следам, что четыре человека несли пятого. Несли скорее всего на его халате, пропитанном кровью. Уйгуры, как и жители Средней Азии, носят халаты. Кровь сначала капала, потом перестала. Раненый, видимо, умер, и его на какое-то время укладывали прямо на земляной пол прохода — там кровь отпечаталась и часть тела, под которым кровь расползлась по почве. А тюбетейку при переноске просто уронили и не заметили — спешно уходили от полицейского вертолета. Предполагалось, что спецназ полиции тоже стрелять иногда умеет, особенно когда его пытаются уничтожить, и надежды на милость победителей нет никакой. То есть полицейские по мере сил отстреливались и могли кого-то убить или ранить. Даже смертельно ранить. И даже не одного человека. Тела бандиты выносили на свою базу в ущелье, возможно, чтобы не показать свой национальный состав
[5]. Но национальный состав определился. Его же подтвердили жители пострадавшего села. Они сказали, что среди нападавших были и дагестанцы, и какие-то неизвестные люди, говорящие на незнакомом языке, носящие тюбетейки и халаты. Они сами предполагали, что это узбеки или таджики, уехавшие воевать за ИГИЛ. Но мы, опираясь на полученные данные, имеем право смотреть шире. Резонно предположить, что это и были китайские уйгуры, которые в Сирии, особенно в районах проживания курдов, отметились кровавой жестокостью. В пострадавшем селе они тоже свою жестокость проявили сполна. Но это разговор другой…
