А парни будто родились на сцене! Теперь они не походили на кельтов – они синхронно и в такт музыке «играли титьками»: напрягали и расслабляли грудные мышцы, заставляя соски скакать. Разворот, руки на собственные крепкие задницы – поводили ягодицами, как коромыслом, – хлоп, переложили ладони на чужие задницы, еще покрутили ягодицами. Народ перед сценой грохнул от хохота; Шерин почти сползла на землю от смеха:
– Халк такой смешной, такой серьезный…
Лайза не смогла ей ответить – смеялась уже беззвучно, почти осипла; прыгал в ее руках сотовый.
И вот на сцене все «наши» – выстроились линейкой, покачали бедрами, а после встали прямо, чуть согнулись и принялись синхронно напрягать пресс: твердые кубики, мягкие кубики, твердые кубики, мягкие кубики… От того, чтобы осесть на землю, меня удерживал Дрейк.
Я же усохла от собственных хрюканий, словила полный эстетический оргазм…
Они выглядели поддатыми шотландцами-завоевателями, танцующими «павлиний» танец перед самками – то, не забывая коротко приседать в коленях, согнут руки в локтях, напрягая «банки»-бицепсы, то повернутся боком и пройдутся по сцене паровозиком, то вновь развернутся задом и порадуют зал поступательными движениями, при которых непозволительно свободно раскачивается юбка. А под ней-то, под ней!
Свистели теперь так громко, что люди стеклись к музыкальному павильону со всего центра.
– Ой, какие!
– А хоть один свободен?
– Им можно заказать еще танец?
«Наши» же не обращали внимания на публику. Сохраняя крайне серьезные выражения на лицах, оттанцевали свое, обнялись и поклонились. Сначала передом. Затем задом.
И на бесценную секунду почти что открылись жадным взглядам публики махровые шары.
* * *
Лучший день в моей жизни. Лучший вечер.
Лежала на тумбочке грамота в рамочке, которую я не успела передать Клэр. Тускло светилась на бархатной подложке золотая медаль. Праздник не просто удался – он прошелся ураганом радости по всем, кто сегодня вышел на улицу.
Журчал из-за закрытой двери душ.
Из ванной Дрейк вышел не в той одежде, которую предпочитал дома – рубашке и джинсах, – но в серебристой форме.
И я удивилась. Ждала, что после долгого дня мы так же долго сможем обнимать друг друга перед сном.
– Тебе нужно в Реактор?
– Нет.
Мы стояли посреди полутемной гостиной и смотрели друг на друга – я с непониманием, он – странно.
– Знаешь, я подумал, что не пристало мне… при всех. Должность не та.
Я не понимала, о чем он.
– Но дома… Подумал, ты ведь тоже его заслужила.
Кого?
В неведение я оставалась до самого последнего момента. Пока не грохнула вдруг из колонок бравая музыка, пока не сменилась по щелчку пальца серебристая форма на короткую юбку-шотландку, гольфы и берет… И когда начали проседать в такт музыке голые колени, когда заработали кулаки и запрыгали вверх-вниз на обнаженной груди сморщенные соски, я вместо возбуждения сотрясла истерическим хохотом весь Нордейл.
Конец
Послесловие
Ведь хотелось нам приключений. И чтобы все герои, чтобы все сразу и про всех. И чтобы женщины Комиссии.
Вот и получилась книжка. Не знаю, как вам, а мне после такой еще больше хочется о них читать.
Скажу честно: интересно было писать. Продумывать чужие миры, перемещаться туда вместе с Диной, смотреть на парней «до» мира Уровней, удивляться. Все разные, все интересные. И не сказать ведь, что роман простой и легкий, – наоборот. Поначалу очень жесткий и по чувствам, и по накалу, после еще более динамичный, а уж под конец, когда «Ани чуть не вырезала глаз», так вообще. Но концовка все исправила. Признаюсь, я бы хоть с минутку посмотрела на Дрейка с дрыгающимися сосками из-за шторки ☺ И однозначно не добежала бы до уборной, наблюдая руки «крестиком» на крепких попах наших ребят. Эх, где мой билетик в Нордейл? Я бы погуляла на их «ОктоНордфесте».
И всегда что-то еще хочется добавить. Вроде понимаешь, что все написал, а все равно тянет сказать, что Дина зашла в кафе к той тетке, которая ей в начале книги помогла советом; прописать, какие подарки получил каждый вместе с медалькой или когда именно Дрейк спросил Ди: «Ты ведь родишь мне Илайку?». И как она удивилась тому, когда он прошептал о том, что «мы никогда его не бросим, ведь так?» Конечно, не бросят. Уж кто-то, а Дрейк всегда знал, как сложно расти одному.
О чем еще хотелось бы написать? Как Клэр приделывает рамочку с грамотой возле картины с листьями, о том, что наши видели во время гуляния смеющихся Джона с Яной. О том, как покупали из лотка макаруны с предсказаниями Комиссии – настоящими предсказаниями, все по существу.
Но… все еще будет. Логан с Инигой вставят в пентхаусе новые стекла, Дэйн признается Ани в том, что танец, который они так ладно исполнили в музыкальном павильоне, они репетировали специально для ее дня рождения. Все это будет.
А пока, дамы и господа, «Фронтир 2».
Да-да, на очереди именно он.
И простите, но на «День Нордейла» я попросту не могла не прерваться. Уж больно захватывающим выглядел сюжет. Надеюсь, и вам он понравился.
На этом пока откланиваюсь.
Всегда Ваша,
Вероника Мелан
04.10.2017
