Например, когда осенью 1906 г. закончился «отпуск» семьи Николая II, проведенный в финляндских шхерах на яхте «Штандарт», то «в день ухода с рейда, утром, государь раздавал подарки всем без исключения матросам, уходившим с яхты в запас. Унтер-офицеры получали серебряные часы с государственным орлом и медали за усердие – старшим золотые, младшим серебряные. Матросы запаса – по пяти рублей золотом, и все по медали. Государыня же с детьми раздавали офицерам, всем без исключения, портсигары с орлами или запонки; на портсигарах государыня и все княжны ставили свои автографы. Я получил в это плавание запонки с орлами». При этом мемуарист подчеркивает, что при раздаче «царских подарков», «никогда не бывало обиженных, о чем, впрочем, государыня как-то очень деликатно осведомилась у меня, когда я был флаг-офицером»
[506].
В последний раз император Николай II покидал границы империи в 1913 г. для участия в очередной «семейной» свадьбе в Берлине. Императрица Мария Федоровна последний раз покидала Россию летом 1914 г., когда она традиционно посетила родную Данию и свою старшую сестру в Англии. Вернулась императрица с большим трудом, уже после того, как в августе 1914 г. Россия и Германия вступили в войну. С учетом того, что на «отпуск» Марии Федоровны в 1914 г. наложился такой форс-мажор, как Первая мировая война, то уже после возвращения императрицы в Россию из Камерального отделения был затребован дорогой «Золотой портсигар (самородок) с изображением Государственного герба, украшенный бриллиантами» за 200 руб., который подарили начальнику личной охраны императрицы помощнику начальника Дворцовой полиции полковнику Шепелю.
Бывало так, что в награду «разным лицам» выдавались и наличные в виде золотых царских полуимпериалов. Это практиковалось до введения в свободное обращение золотых монет с профилем Николая II. Например, при подготовке очередного визита Александра III в финляндские шхеры было выдано «в награду разным лицам: полуимпериалов 10 шт. (50 р.)». Безусловно, для «награжденных» эти золотые монеты имели бо́льшее значение, чем обычная «наличность»
[507].
Последние пожалования царских подарков из кладовых Камерального отделения состоялись в январе – начале февраля 1917 г. Например, 17 января 1917 г. «серебряные с цепочкою часы с изображением Государственного герба из Кабинета Его Величества» были пожалованы «санитару дамского лазарета в городе Новгороде Гергарду Беркману», однако он их не получил «вследствие происшедших в конце февраля сего года событий»
[508].
Кладовая № 2. Драгоценные камни
Второй важнейшей позицией, хранившейся в кладовой № 2 Камерального отделения, являлись драгоценные камни. С одной стороны, закупаемые Кабинетом драгоценные камни являлись рабочим материалом, выдаваемым придворным ювелирам для изготовления заказных вещей, с другой стороны, часть закупаемых драгоценных камней, наиболее выдающихся по своим характеристикам, включалась в коллекцию драгоценных камней, которая подбиралась на протяжении длительного времени.
Если приводить конкретные факты, связанные с масштабами оборота драгоценных камней, то в качестве примера обратимся к документам конца 1830-х гг. Это было блестящее время николаевского царствования, когда Российский Императорский двор, по общему мнению, являлся одним из самых роскошных дворов Европы.
Например, за весь 1837 г. в кладовую № 2 поступило бриллиантов на 1 633 152 руб. 26 коп. При этом в черновом документе, написанном «для себя», очень небрежным почерком эти поступления бриллиантов подробно разнесли по месяцам. Кроме бриллиантов в кладовую поступило в 1837 г. ювелирных бриллиантовых роз на сумму в 105 352 руб. 90 коп.
[509] В конце документа указывалась общая стоимость камней, которые хранились в кладовой № 2 на 1 января 1838 г. Поскольку документ явно составлялся как черновик для последующего отчета, то часть надписей совершенно не читается, поэтому мы приводим только те наименования камней, которые читаются «надежно». Итак, на 1 января 1838 г. в кладовой № 2 хранилось: бриллиантов на 606 353 руб. 48 коп.; алмазов на 21 205 руб. 43 коп.; бриллиантовых роз на 9472 руб. 50 коп.; изумрудов на 164 258 руб. 41 коп.; яхонтов красных и рубинов на 96 589 руб. 93 коп.; аквамарины на 12 487 руб. 50 коп.; аметисты на 50 409 руб. 20 коп.; хризолиты на 227 руб.; бирюза на 29 439 руб. 2 коп.; опалы на 239 737 руб.; хризопразы на 300 руб.; лабрадор на 1480 руб.; сердолик на 125 руб. 36 коп.; жемчуга на 209 693 руб. 50 коп. Общая же сумма хранимых в кладовой драгоценных камней составляла 1 574 228 руб. 80 коп.
[510] Эта разница в суммах на начало 1837 г. и начало 1838 г. показывает, насколько интенсивен был оборот драгоценных камней, проходивших через кладовую № 2.
Поскольку в кладовой № 2 хранились ювелирные вещи и драгоценные камни, то и те, и другие активно использовались в качестве исходного материала для создания новых ювелирных украшений. Из старых вещей выламывались драгоценные камни, к ним добавлялись камни из коллекции кладовой и из этого исходного материала ювелиры делали новые вещи. Поэтому эти две составляющие – расходные ювелирные изделия и коллекцию драгоценных камней мы рассматриваем, как некое единое целое, поскольку процесс «кругооборота» ювелирных изделий шел непрерывно. Это был очень противоречивый процесс. С одной стороны, даже в самые тяжелые в финансовом отношении для Кабинета годы приобретались целые коллекции уникальных ювелирных изделий. А с другой, через несколько лет их бестрепетно отправляли «в лом».
Приведем один яркий пример подобной практики. В 1861 г. в кладовую № 2 Камерального отделения поступила коронационная корона умершей императрицы Александры Федоровны ценой в 132 070 руб. ассигнациями, или 37 784 руб. сер. Эта корона «по резолюции Кабинета» была сломана в 1865 г., и полученные бриллианты на 60 029 руб. были записаны в приход и предназначены «для делания вещей»
[511].
Вместе с тем, когда одни уникальные вещи с историей ломались ради камней «на делание вещей», тогда же Кабинет тратил очень приличные деньги на пополнение своей коллекции драгоценных камней. Например, в мае 1874 г. в Петербурге у ювелира Болина был куплен сапфир-кабошон весом 57 3/4 карата за 21 700 руб. В июне 1874 г. в Лондоне у ювелирной фирмы «Гаррот и К°» приобретен бриллиантовый кулон с двумя жемчужинами за 3500 фунтов стерлингов (25 121 руб.). В 1877 г. у великой княгини Александры Иосифовны куплены две булавки и браслет за 27 145 руб. В 1879 г. у ювелира Вальяно приобретены сапфир весом 59 7/8 карата за 40 000 руб. и жемчужное ожерелье из 237 зерен за 63 000 руб.
