Тогда же, в декабре 1840 г., «за написанный ею портрет Государыни Императрицы» художнице уплатили 2285 руб. 71 коп. серебром
[981]. В 1841 г. ростовой портрет императрицы художница выставила, с позволения царственных заказчиков, на выставке в Императорской Академии художеств вместе с портретами в полный рост великих княжон: Марии, Ольги и Александры, также выполненными К. Робертсон. За эти работы она получила звание почетного члена Императорской Академии художеств, став второй женщиной, удостоенной этого звания, после М. Виже-Лебрён. Это один из самых известных портретов императрицы Александры Федоровны. После окончания работы выставки его поместили в Ротонде Зимнего дворца, то есть на «жилой территории» императорской семьи. Портрет императрицы украшал Ротонду вплоть до Октября 1917 г., когда во время штурма Зимнего дворца его повредили штыками.
К середине февраля 1840 г. был готов «написанный ею портрет Ея Императорского Высочества великой княжны Александры Николаевны», обошедшийся в 1572 руб. серебром. Тогда же художница написала не дошедший до нас портрет цесаревича Александра Николаевича, получив за работу 1572 руб. сер.
К. Робертсон. Великая княжна Александра Николаевна. 1843 г.
Позже, в 1843 г., К. Робертсон написала еще один портрет великой княжны Александры Николаевны – тот самый портрет влюбленной 18-летней девушки, глядя на который, и представить нельзя, что через год она умрет от скоротечной чахотки. Ее старшая сестра, великая княгиня Ольга Николаевна, упоминает (1843 г.), что «в октябре приехала мистрис Робертсон, известная английская художница, чтобы написать с Адини большой портрет в натуральную величину. В розовом платье, с волосами, заплетенными в косы по обе стороны лица, – такой она изображена на нем».
Этот портрет до 1844 г. находился на половине императорской четы, а в августе 1844 г., после трагической смерти Александры Николаевны, его было «высочайше повелено, вынув из рамы, свернуть и хранить в кладовой Эрмитажа»
[982]. Родителям было тяжело видеть портрет, на котором художница так талантливо изобразила их юную дочь. Но на рабочем столе Николая I продолжала стоять акварель «живописца Гау… копия с портрета в Бозе почивающей великой княгини Александры Николаевны», купленная императором в августе 1845 г. за 100 руб.
Граф М. Д. Бутурлин вспоминал в своих «Записках»: «Модная Британская артистка написала поочередно всю царскую семью во весь рост и получила за то около ста тысяч рублей серебром. Из императрицы Александры Федоровны, которая тогда, конечно, считала себе все 40 лет сполна, льстивая кисть Британки сделала двадцатилетнюю красавицу; но ей трудно было польстить великим княжнам: тут сама натура могла спорить с идеалом искусства. Но по коловратности всего житейского не прошло и шести лет, как все эти знаменитые произведения перешли из дворцовых зал в полутемные коридоры, и о г-же Робертсон едва ли кто ныне помнит»
[983].
К. Робертсон. Портрет великой княжны Марии Николаевны. 1841 г.
К. Робертсон. Портрет великой княжны Ольги Николаевны. 1841 г.
Отметим, что граф несколько ошибался и по деньгам, и по оценке творческого наследия художницы. При жизни Александра II акварельные портреты матери и жены работы К. Робертсон всегда находились на его письменном столе в Зимнем дворце и в Царском Селе. И сегодня эти семь парадных и камерных портретов Романовых занимают почетные места в постоянных экспозициях Государственного Эрмитажа.
К лету 1841 г. К. Робертсон написала портреты великой княгини Марии Николаевны и великой княжны Ольги Николаевны. Над этими портретами художница работала в Петергофе. В августе 1841 г. их по распоряжению Николая I доставили в Зимний дворец и временно поместили в столовой «Их Величества». 16 августа 1841 г. Николай Павлович распорядился «за написанные портреты Их Императорских Высочеств, Любезнейших Дочерей Моих, Великой Княгини Марии Николаевны и Великой Княжны Ольги Николаевны… повелеваю заплатить из Кабинета Англичанке Робертсон 3285 руб. 71 3/4 коп. сер.»
[984]. Отметим, что цены на свои работы, как следует из документа, К. Робертсон назначала сама
[985].
К. Робертсон. Портрет великой княгини Марии Александровны. 1849 г.
К. Робертсон. Портрет великой княгини Марии Александровны. 1849 г.
В следующий раз К. Робертсон приезжает в Петербург в 1847 г. Она много работает, оставив нам галерею портретов русской аристократии. В январе 1849 г. ее вновь приглашают в Зимний дворец для написания ростовых портретов цесаревны, будущей императрицы Марии Александровны и великой княгини Александры Иосифовны. По условиям контракта, цена на эти портреты устанавливалась в 3000 руб. серебром, которые предполагалось выплатить художнице «по высочайшему их одобрению». Для работы К. Робертсон выделялась отдельная комната в Малом Эрмитаже.
Император позаботился и о таких бытовых пустяках, как питание художницы. Сначала предполагалось кормить ее обедом, но К. Робертсон попросила отпускать ей «завтрак, а не обед… прибавляя к оному один бульон». В результате Николай I повелел «отпускать в 12 часов завтрак г-же Робертсон в Эрмитаж, когда будет там писать портреты». Холодный фрыштик, то есть завтрак, для художницы обходился в 86 коп. ежедневно, со всякими добавками – в 2 руб. 30 коп. серебром.
