Во время эпидемий холеры, периодически вспыхивавшей в Петербурге с начала 1830-х гг., в Зимнем дворце имелась практика создания временных лазаретов. Так, в 1847 г. в главной резиденции устроили временную больницу «по случаю появления холеры»
[868].
Поскольку все российские императоры и члены их семей лечились «на дому», то в Зимнем дворце оказывалась и стоматологическая помощь. К концу XIX в. стандарты зубоврачебной помощи были таковы, что наличие специального кресла и бормашины стало обязательным для лечения больного. Поэтому в Зимнем дворце для дантиста императора оборудовали «рабочее место». Подтверждением этому служит счет, по которому в 1896 г. «доктору Воллисону» уплатили из средств императрицы Александры Федоровны «за одно кресло – 250 руб.»
[869].
Вероятнее всего, в процессе ремонта половины Николая II в 1896 г. где-то в служебных комнатах Зимнего дворца установили «собственное» стоматологическое кресло Их Величеств. Надо заметить, что это было в традициях Императорского двора. У российских императоров имелись лошадь «собственного седла» или «собственные сервизы», следовательно, могло быть и «собственное стоматологическое кресло». К «собственному креслу» прилагался и «собственный зубоврачебный инструментарий». Другими словами, то, к чему российская стоматология пришла относительно недавно, – разовый или «собственный» стоматологический инструментарий, все это появилось в Зимнем дворце уже в конце XIX в.
[870]
Глава 6. Российское общество красного креста создавалось в зимнем дворце
С Зимним дворцом связано появление в России самой крупной общественной организации (под плотным государственным патронатом) – Российского общества Красного Креста.
Связана эта история, с одной стороны, с женитьбой Александра III и, с другой стороны, с двумя подругами, жившими в квартирах Фрейлинского коридора на третьем этаже Зимнего дворца, – с фрейлиной М. П. Фредерикс и учительницей музыки М. С. Сабининой
[871].
Баронесса М. П. Фредерикс в буквальном смысле выросла при Императорском дворе. В 1814 г., во время заграничного похода русской армии, барон Петр Андреевич Фредерике женился на подданной Пруссии – Сесилии Гуровской, которая воспитывалась «с самых юных лет» при Дворе прусского короля вместе с принцессой Шарлоттой. В 1817 г. принцесса Шарлотта, выйдя замуж за великого князя Николая Павловича, превратилась в великую княгиню Александру Федоровну, с 1825 г. – в императрицу всероссийскую. Поскольку Сесилия Фредерике являлась ближайшей подругой императрицы, то ее дочь – Маша Фредерике – буквально «росла на скамеечке у ног императрицы!»
[872].
Маша Фредерике родилась в 1832 г. Ее крестным отцом стал Николай I. Любопытно, что она родилась в доме, на месте которого позже построят Министерство государственных имуществ. Через 35 лет после ее рождения, в 1867, г. в этом здании М. П. Фредерикс открыла первый в России склад «Ея Императорского Величества» – Дамского комитета Российского общества Красного Креста.
Исключительное положение семейства Фредериксов при Императорском дворе обеспечило Маше штатное место
[873] фрейлины при императрице Александре Федоровне, которое она получила в 16 лет. Поскольку М. П. Фредерикс росла при Императорском дворе, она была завидной невестой и императрица неоднократно пыталась выдать ее замуж. Однако «варианты» не складывались, и Мария Фредерике замуж так и не вышла.
Маша Фредерике жила жизнью императорской семьи. Бесконечные придворные развлечения, достаточно хлопотная профессия «штатной» фрейлины, знакомства с интересными людьми поглощали все ее время. Так, Маша неоднократно танцевала на балах с «железным канцлером» Бисмарком, сидела за придворным обедом рядом с Александром Гумбольдтом. Позже она писала, что если бы ей сказали в 1850-х гг., что она окажется в 1870 г. на Франко-Прусской войне в качестве сестры милосердия, – «вот посмеялась бы я и сочла это предсказания сумасбродным, однако же, оно было так»
[874].
В начале 1850-х гг. молодая фрейлина потеряла родителей, а в 1860 г. умерла ее высочайшая покровительница – императрица Александра Федоровна. Несколько позже, осенью 1864 г., у 28-летней фрейлины вызревает мысль по достижении 35 лет оставить Императорский двор
[875]. Говоря об этом решении М. П. Фредерике, следует подчеркнуть, что она и при императрице Марии Александровне занимала совершенно исключительное положение. Тогда, неофициально, она считалась «главной» фрейлиной императрицы. Ее положению завидовали очень многие, но им и в голову не приходило, что фрейлина Маша Фредерике, находясь на «горе Фавора», может оставить Императорский двор, куда попасть мечтали очень многие.
Возможно, именно тогда баронесса М. П. Фредерикс начала задумываться о том, чем она будет дальше заниматься в жизни. К этому времени рядом с ней уже была ее подруга Марфа Степановна Сабинина, с которой она познакомилась в 1860 г., будучи соседкой по Фрейлинскому коридору Зимнего дворца. Уже тогда Фредерикс решает создать общину сестер милосердия. В своих записках М. П. Фредерике упоминает, что она уговорила Марфу Сабинину «идти на это поприще со мной».
В неопубликованной части «Воспоминаний старушки» Фредерике упоминает, что, готовясь к новому поприщу, она стала посещать Крестовоздвиженскую общину сестер милосердия не позднее 1860 г. Фредерике писала в воспоминаниях: «Мысль быть сестрой милосердия мне так запала в душу, что, когда я находилась в Петербурге, еще до моего знакомства с г-жой Сабининой, я ездила дежурить в Крестовоздвиженскую Общину, основанную, как известно, великой княгиней Еленой Павловной во время осады Севастополя в 1855 г. В амбулаторной Общины я работала под непосредственным руководством известной сестры милосердия Елисаветы Петровны Карцовой. Об этих моих дежурствах в Крестовоздвиженской Общине знали только: императрица, великая княгиня Елена Павловна, фрейлина ее г-жа Эйлер, через которую я это все себе и устраивала, и мой друг княгиня Голицына – больше никто. Утром я была испытуемой сестрой, а вечером я являлась на балы, театры и проч. светской барыней, и это в продолжение довольно многих лет»
[876].
