Как же ему не хотелось! Как же не рад он был этакой сомнительной чести, но сделка есть сделка, а слово свое Кузьма держать привык.
– Я знаю, – сказал, не сводя взгляда с мертвого Кайсы. Старик выглядел спокойным, даже умиротворенным. Разгладились глубокие морщины, губы тронула усмешка. Отмучился? Или встретил наконец на той стороне тех, кого потерял много лет назад. – Он говорил про зеркала…
– Не нужно тебе об этом пока знать. – Албасты глянула на него искоса. – Если придет время, расскажу…
Может быть, пришло время? Пришло, а они оба не заметили, не подготовились?..
Желтый луч Демьянова фонаря скользил по каменным, кое-где сочащимся водой стенам, отвоевывал у темноты клочок света и тут же его терял. Такое уж это было место.
– Расскажи мне про албасты. – Не просьба, а требование, и луч замер, ослепляя Кузьму.
– Убери, – велел он, прикрывая глаза рукой.
– Прости. – Луч скользнул в сторону. – Ты ведь о ней знаешь?
– Я-то знаю. – Кузьма вздохнул. – Меня другое волнует, ты откуда знаешь?
– Я ее видел. Веришь?
Верит. Отчего ж не верить? Албасты она такая, является, кому сама захочет. Видать, зачем-то понадобился ей Демьян.
– Дважды. – А Демьян, похоже, обрадовался, что Кузьма над ним не смеется, слушает внимательно, не перебивает. – Первый раз тут, на острове. Я тогда не один был, а с Марком. Это в ту ночь, когда волк кухарку убил.
– Не волк. – Кузьма покачал головой. – Она это, албасты.
И ведь не удивился, не стал спорить, только вздохнул тяжело, а Кузьме вдруг захотелось его утешить.
– Она дрянной бабой была, эта кухарка. Детишек травила.
– Как травила?
– Известное дело, как. Насмерть! Одним детдомовцем больше, одним меньше… Кто ж их сейчас считает. Ты про албасты начал и про Марка, – напомнил Кузьма, а в уме сделал зарубку, что нужно бы и с мальцом переговорить, и с албасты. Если, конечно, еще доведется свидеться.
– На нас она не нападала. Наоборот, мне показалось, она пыталась нас защитить. Стояла между нами и волками, не подпускала их близко. Может такое быть, дядька Кузьма?
– На этом острове еще и не такое может быть. А второй раз ты ее когда видел?
– Прошлым вечером в своей бане. Лиза в бане мылась, а потом закричала…
Значит, уже Лиза. Значит, в бане мылась. Ну и что тут такого? Дело молодое, Демьян мужик видный, да и Лиза девка красивая.
– Когда я в баню вбежал, она над ней стояла.
– Албасты?
– Албасты. Лиза лежала на полу, а эта… собиралась расчесать ей волосы.
Демьян говорил, а по голосу было слышно, что ему, коммунисту, начальнику милиции, до зубовного скрежета неловко о таком рассказывать. Ладно, девка в бане, это хоть и неприлично, но понятно. Но албасты… А Кузьме вдруг стало интересно, что задумала албасты. Про гребень ее он кое-что знал, помнил еще из рассказов Кайсы. Помнил, что с обычным человеком могут сделать прикосновения его костяных зубьев. Да то же самое, что и прикосновения ее когтей и кос! Не выжить обычному человеку после такого. Спасти может лишь Полозова кровь. И тут же вспомнился серебряный клинок, который он собственной рукой по самую рукоять воткнул девчонке в сердце. А ведь выходит, что течет теперь по ее жилам серебряная кровь, защищает.
– И что ты сделал? – спросил Кузьма, стараясь, чтобы голос его не выдал волнения. Давненько, надо сказать, он так не волновался.
– Выстрелил, – ответил Демьян, и луч света нервно дернулся. – Прямо ей в горло. Если бы она была обычным человеком, она бы не выжила…
– Она не человек, и она выжила.
– Лиза тоже выжила. – Демьян замолчал, и это было очень многозначительное молчание. От такого не отмахнешься.
Кузьма шагал по гулкому подземелью, вслушивался в эхо их шагов и думал, с чего лучше начать.
– Дядька Кузьма, я помню, какой ее нашел, помню ее рану. Чудо, что я вообще довез ее до дома живой. Даже Палий расписался в своем бессилии, а Палий, ты же знаешь, за каждого больного борется до конца. И вот появляешься ты с этим своим ножом… Мне продолжать? – спросил Демьян требовательно.
– Не нужно. – Коридор закончился, уперся в глухую стену, а Кузьма подумал, что если не оставлять каких-нибудь меток, то запросто можно заблудиться. – Я знаю, о чем ты хочешь меня спросить. Вот только я не знаю, как ответить на твои вопросы.
– Расскажи все как есть.
– Она пришла ко мне.
– Албасты?
– Да. Пришла, сказала, что ей нужна моя помощь. И не спрашивай, почему за помощью она пришла именно ко мне, это долгая история. Не о том сейчас речь. Значит, пришла, рассказала, где я найду девчонку и что должен сделать. Сказала, что если не сделаю как велено, девчонка погибнет.
– Поэтому ты, не раздумывая, вогнал ей в сердце кинжал?! – Голос Демьяна вибрировал от ярости.
– Отчего же не раздумывая? Всю дорогу только об этом и думал, а сомневаться перестал, когда эту твою Лизу увидел своими собственными глазами. Она бы все равно не выжила.
– И ты решил ее добить?..
– И я решил ее спасти! Если уж ты поверил в существование албасты, то поверить в существование особенных вещей тебе будет еще проще. Так вот, мой нож – особенная вещь. Вернее, металл, из которого сделано его лезвие. Когда-то точно таким же ножом албасты спасла и мою жизнь тоже. Считай, с той поры началось наше с ней… знакомство.
Не удивился, воспринял все как должное, вместо этого спросил:
– Зачем ей Лиза?
– Не знаю, – ответил Кузьма и не покривил душой, он и в самом деле не знал. – Но смерть ее албасты не нужна. Наоборот, она пытается твою рыжую защитить. Знаешь, я пожил на этом свете достаточно, чтобы уже ничему не удивляться. И добро видел, и зло. И вот что я тебе скажу: албасты, может, и нежить, но числятся за ней и светлые дела. Марка она спасла, ты сам говорил. – И тут же вспомнился другой разговор, когда албасты просила его защитить детей. От нее защитить. Это добро или зло?
– Лизу уже дважды пытались убить, – сказал Демьян после долгого молчания, во время которого они обследовали другой коридор. – И дважды на одном и том же месте. Первый раз ее ударили по голове, а второй раз в нее выстрелили. Если бы не волк, она бы точно погибла.
– Волк? – Кузьма нахмурился.
– В первый раз, когда я ее нашел, она была окружена волками. Второй раз, когда в нее выстрелили, волк прикрыл ее своим телом. То есть не прикрыл, а просто выпрыгнул на дорогу и попал под пулю вместо Лизы. И вот сейчас, после всего, что ты рассказал мне про албасты, и после того, что я видел своими собственными глазами, я думаю, – он снова замолчал, подбирая нужные слова, – я думаю, а что, если волков прислала она? Что, если она каким-то образом может ими управлять?
