– Мы направляем людей на Кейбл-стрит, – сказал Берни. – Полицейские могут изменить направление удара, решив, что там у них вероятность успеха больше, так что мы посылаем туда подкрепление. Сходи туда, посмотри, что там происходит, – и сообщи.
– Ладно, – сказал Ллойд и повесил трубку прежде, чем сообразил: ведь он не сказал отчиму, что Милли увезли в больницу. Но может быть, лучше его сейчас не волновать.
Прогулка на Кейбл-стрит обещала стать делом нелегким. От Гардинерз-корнер прямо на юг шла Леман-стрит и менее чем через полмили пересекалась с ближним концом Кейбл-стрит, – но дорога была перекрыта демонстрантами, дерущимися с полицией. Придется Ллойду пойти не таким прямым путем. Он пробился через толпу на восток, на Коммершл-роуд. Оказавшись там, он увидел, что идти дальше будет не намного легче. Там полиции не было, а значит, не было драки, но толпа была почти такая же густая. Ллойд пал духом, но был вознагражден мыслью, что никогда полиции не пройти там, где людей так много.
Интересно, подумалось ему, что сейчас делает Дейзи Пешкова? Сидит, наверное, в машине и ждет, когда начнется шествие, нетерпеливо притоптывая носком дорогой туфельки по ковру на полу «Роллс-Ройса». Мысль, что он мешает ее намерениям осуществиться, принесла ему злорадное удовольствие.
Настойчиво и несколько грубовато по отношению к стоящим на его пути он стал проталкиваться через давку. Его маршрут преграждала железная дорога, идущая по северной стороне Кейбл-стрит, и ему пришлось немного пройти к переулку, который туннелем проходил под путями. Он прошел под рельсами и вышел на Кейбл-стрит.
Здесь толпа была не такая густая. Но улица была узкая, и идти было все еще трудно. Это было хорошо: здесь полиции будет еще тяжелее пробиться. Но здесь он увидел еще одно препятствие: дорогу перекрывал лежащий на боку грузовик. По обе его стороны баррикаду продолжили во всю ширину улицы – с помощью старых столов и стульев, разных бревен и прочего мусора, сложив из всего этого высокую стену.
Баррикада! Ллойд вспомнил Французскую революцию. Но сейчас не революция. Жители Ист-Энда не хотели свергать правительство Великобритании. Напротив, они очень преданно относились к выборам, окружным советам и своим Домам парламента. Им так нравилась их система управления, что они были полны решимости защищать ее от фашизма, даже если сама она себя защитить была не в состоянии.
Выйдя из переулка, он оказался за баррикадой и теперь двинулся вперед, чтобы узнать, что происходит. Чтобы было лучше видно, он влез на заграждение.
На улице было оживленно. На дальней стороне полицейские пытались разбирать баррикаду, вытаскивая из нее поломанную мебель и уволакивая старые матрасы. Но это им давалось нелегко. По их каскам бил град летящих предметов – их бросали и с баррикады, и из верхних окон домов, тесно стоящих по обе стороны улицы: камни, бутылки из-под молока, разбитые горшки и – Ллойд заметил – даже кирпичи с расположенного тут же склада стройматериалов. Несколько отчаянных парней стояли на вершине баррикады, отгоняя полицейских палками, порой завязывалась и драка – когда полицейские пытались стащить кого-нибудь с баррикады и навалять ему. Ллойд вдруг узнал двоих из стоящих на баррикаде: это были Дейв Уильямс, его двоюродный брат, и Ленни Гриффитс из Эйбрауэна. Стоя бок о бок, они отгоняли полицейских лопатами.
Но время шло, и скоро Ллойд увидел, что полицейские побеждают. Они работали методично, вынимали из баррикады бревна и доски и уносили. Со стороны Ллойда несколько человек укрепляли баррикаду, возмещая то, что унесли полицейские, но эти работали не так дружно, и запас стройматериалов был не бесконечен. Ллойд подумал, что полиция скоро добьется своего. А если они смогут расчистить Кейбл-стрит, то пустят шествие фашистов сюда, от одного еврейского магазина к другому…
Потом, оглянувшись назад, он увидел, что организатор защиты Кейбл-стрит, кто бы он ни был, оказался предусмотрительным. Пока полиция разбирала эту баррикаду, в нескольких сотнях метров дальше по улице росла новая.
Ллойд перешел туда и начал с жаром помогать строить второе укрепление. Рабочие кирками выламывали камни из мостовой, домохозяйки тащили из дворов ведра с мусором, владельцы магазинов несли пустые коробки и ящики. Ллойд помог принести парковую скамью, потом повалил у муниципалитета доску объявлений. Строители учились на своих ошибках, и на этот раз баррикада получалась лучше – материал расходовали экономнее и смотрели, чтобы конструкция была устойчивой.
Снова оглянувшись, Ллойд увидел, что дальше по улице начинают возводить третью баррикаду.
Народ стал отступать от первой баррикады и собираться за второй. Через несколько минут полицейские сделали проход в первой баррикаде и бросились в него. Первые пустились в погоню за несколькими парнями, что оставались на баррикаде до конца. Ллойд увидел, что Дейв и Ленни бегут по переулку, преследуемые полицейскими. Дома по обе стороны быстро запирались, закрывались двери, захлопывались ставни.
А потом Ллойд увидел, что полиция не знает, что делать дальше. Они взяли одну баррикаду – и увидели впереди новую, еще крепче. Казалось, им не хватает духа начать разбирать и вторую. Они бесцельно кружили посередине Кейбл-стрит, перебрасывались бессвязными репликами, возмущенно поглядывая на жителей, следящих за ними из верхних окон.
Объявлять о победе было еще слишком рано, но Ллойд не мог подавить радостное чувство торжества. Ему начинало казаться, что антифашисты могут и победить.
Он оставался на своем посту еще четверть часа, но полиция больше ничего не предпринимала, так что он оставил место действия, нашел телефонную будку и позвонил.
Берни отнесся к его сообщению сдержанно.
– У нас нет информации о том, что происходит, – сказал он. – Повсюду, кажется, затишье, но мы должны выяснить, какие у фашистов планы. Ты можешь снова пойти к Тауэру?
Конечно, пробиться через всю эту полицию Ллойд не мог, но, возможно, есть и другой путь.
– Я мог бы попробовать пройти по Сент-Джордж-стрит, – нерешительно сказал он.
– Постарайся изо всех сил. Мне нужно знать, каков будет их следующий ход.
Ллойд направился через лабиринт переулков на юг. Он надеялся, что предположение о Сент-Джордж-стрит окажется верным. Она была за пределами района, за который велась борьба, но толпа могла выплеснуться и туда.
Однако, как он и полагал, никаких толп там не оказалось, хотя отсюда было слышно демонстрацию протеста – и крики, и полицейские свистки. Несколько женщин стояли на улице и разговаривали, а прямо посреди дороги стайка маленьких девочек прыгала через веревочку. Ллойд направился на запад, то и дело переходя на бег. За каждым поворотом он ожидал, что увидит толпу демонстрантов или полицию. Ему встретилось несколько человек, ушедших с поля боя: двое мужчин с перебинтованными головами, женщина в изорванном пальто, увешанный медалями ветеран с рукой на перевязи – но никаких толп не было. Ллойд бежал по улице до самого конца, где она подходила к Тауэру. Ему удалось без помех войти в сады Тауэра.
