Вуди был уверен, что команда включила свет раньше, чем следовало, торопясь поскорее сбросить своих парашютистов и убраться от опасности. Но карты были у них, и спорить он не мог.
Он поднялся на ноги.
– Встать! Пристегнуться! – прокричал он. Почти никто из ребят его не слышал, но все знали, что он говорит. Они встали, каждый пристегнул свою вытяжную веревку к проходящему над головой тросу, чтобы его случайно не вынесло за борт раньше времени. Дверь открылась, с ревом ворвался ветер. Самолет все еще летел слишком быстро. Прыгать на такой скорости было неприятно, но главная беда была не в этом. Они приземлятся дальше друг от друга, и Вуди придется намного дольше искать своих ребят на земле. И к цели они подойдут с задержкой. Он начнет выполнять задание позже, чем следует. Чертов Боннер!
Самолет продолжал крениться то на один бок, то на другой, уходя от огня зениток. Ребята пытались удержать равновесие на скользком от блевотины полу.
Вуди выглянул в открытую дверь. Пытаясь набрать скорость, Боннер потерял высоту, и теперь самолет от земли отделяло пять сотен футов – слишком мало. Парашюты не успеют раскрыться, прежде чем люди достигнут земли. Он заколебался, потом махнул сержанту, чтобы тот подошел.
Дефо встал рядом с ним и посмотрел вниз, потом покачал головой. Приложив губы к уху Вуди, он заорал:
– На такой высоте половина ребят себе ноги переломает! Те, что с базуками, – точно убьются!
Вуди принял решение.
– Смотри, чтобы никто не прыгал! – крикнул он Дефо.
Потом он отстегнул свою веревку и пошел вперед, через два ряда своих стоящих солдат, к кабине экипажа.
В кабине было трое. Изо всех сил Вуди крикнул им:
– Набирайте высоту!
– Иди назад и прыгай! – заорал Боннер.
– На этой высоте прыгать никто не будет! – Вуди наклонился вперед и ткнул пальцем в альтиметр, показывающий уже четыреста восемьдесят футов. – Это самоубийство!
– Убирайся из кабины, лейтенант! Это приказ!
Вуди был младше по званию, но стоял на своем.
– Сначала наберите высоту.
– Не прыгнете сейчас – пройдем мимо вашей зоны высадки!
Вуди потерял терпение.
– Да набирай ты высоту, дубина чертова! Поднимай самолет!
Боннер пришел в ярость, но Вуди не двигался с места. Он знал, что пилот не посмеет вернуться домой с полным самолетом десантников. Ему пришлось бы предстать перед трибуналом и уже там объяснять, что произошло. Но для этого слишком много нарушений он сегодня допустил. Боннер с бранью дернул рычаг назад. Нос немедленно поднялся, и самолет начал набирать высоту, теряя скорость.
– Доволен? – рявкнул Боннер.
– Черта с два! – Вуди не собирался уходить и дать возможность Боннеру отменить маневр. – Мы будем прыгать с тысячи!
Боннер перевел двигатели на максимум. Вуди следил за альтиметром. Когда стрелка коснулась тысячи, он пошел в хвост. Протолкался между ребятами, добрался до двери, выглянул, сделал ребятам знак «Все отлично!» поднятыми вверх большими пальцами – и прыгнул.
Парашют раскрылся сразу же. Вуди стремительно падал, пока разворачивался купол, потом падение замедлилось. Через несколько десятков секунд он упал в воду. И пережил миг паники, испугавшись, что Боннер, струсив, сбросил их в море. Но тут его ноги коснулись твердой земли – или, точнее, вязкой грязи, и он понял, что приземлился на залитое водой поле.
Вокруг него опускался парашют. Он выбрался из складок шелка и отстегнул подвесную систему.
Стоя в воде – было по колено, – он огляделся. То ли заливной луг, то ли – что более вероятно – поле, затопленное немцами, чтобы помешать продвижению вражеских войск. Вуди никого не увидел, ни врагов, ни союзников, ни людей, ни животных, – правда, освещение было неважное.
Он взглянул на часы – было три сорок утра, – потом посмотрел на компас и сориентировался.
Затем он вынул из чехла свой карабин и откинул приклад, присоединил магазин на пятнадцать патронов и щелкнул затвором, чтобы дослать патрон в патронник. И наконец перевел предохранитель в безопасное положение.
Сунув руку в карман, он вынул маленький металлический предмет, похожий на детскую игрушку. При нажатии тот издавал отчетливый щелкающий звук. Им всем раздали такие, чтобы они могли узнавать друг друга в темноте, не выдавая английский пароль.
Приготовившись идти, он снова огляделся.
Эксперимента ради он дважды нажал на кнопку. Через секунду прямо впереди раздалась ответная серия щелчков.
Он зачавкал по воде. Запахло рвотой.
– Кто здесь? – тихо окликнул он.
– Патрик Тимоти.
– Лейтенант Дьюар. За мной.
Тимоти прыгал из самолета вторым, и Вуди прикинул, что, если будет двигаться в том же направлении, у него есть неплохие шансы найти остальных.
Метров через пятьдесят он наткнулся на уже встретившихся Мака и Курилку Джо.
Они выбрались из воды на узкую дорогу и нашли первых своих пострадавших. Для Лонни и Тони, прыгавших с базуками в пристегнутых к поясу сумках, посадка оказалась слишком жесткой.
– Мне кажется, Лонни мертв, – сказал Тони. Вуди проверил – он оказался прав. Лонни не дышал. По его виду было похоже, что у него сломана шея. Сам Тони двигаться не мог – он сломал ногу. Вуди вколол Тони дозу морфия, потом того стащили с дороги на следующее поле. Придется ему ждать санитаров.
Вуди велел Маку и Курилке Джо спрятать тело Лонни – оно могло навести немцев на Тони.
Он старался рассмотреть местность вокруг, пытаясь узнать что-нибудь соотносящееся с его картой. Это казалось невозможным, особенно в темноте. Как он поведет ребят к цели, если даже не знает, куда они попали? Лишь в одном он имел основания быть уверенным: что приземлились они не там, где должны были.
Тут он услышал странный шум, а в следующий миг увидел свет.
Вуди сделал остальным знак пригнуться.
Парашютистам включать фонари не следовало, а у французов был приказ о затемнении, поэтому приближающийся к ним наверняка был немецким солдатом.
В тусклом полусвете Вуди увидел велосипед.
Он встал и прицелился. Он собирался немедленно застрелить велосипедиста, но не мог себя заставить это сделать. Вместо этого он крикнул:
– Стой! Arretez!
[12]
Велосипедист остановился.
– Привет, лейтенант, – сказал он, и Вуди узнал голос Асса Веббера.
– Где ты взял велосипед? – изумленно спросил Вуди, опуская оружие.
– На ферме, у дома, – лаконично ответил Асс.
Вуди повел группу в ту сторону, откуда приехал Асс, прикинув, что скорее всего остальные должны быть именно в этом направлении. Он обеспокоенно выискивал черты местности, которые могли совпасть с отмеченными на карте, но было слишком темно. Он почувствовал себя никчемным и бестолковым. Но он офицер. И принимать решения должен он.
