— Слышь, качок, тут в этой машине наше имущество. Мы на задачу, а ящички без нас едут — ты понял, к чему я клоню?
— Та понял, всё нормально будет! Я тут старший разгрузочной команды, вы мне тока скажите, кто на приёме будет?
— Честно говоря, даже и не знаю, как оно там разгружаться будет. Мы баталеру закрыли, все комплекты ключей у Сани Федосова… Щас у Михеля спрошу.
— Михал Михалыч, удели пару секунд своего драгоценного времени, окажи бесплатную консультацию старшему разгрузочной команды — куда имущество сгружаться будет?
— Да вот ключи вы мне свои не оставили, закидают в холодную баталеру и всё. Хотя, ежели замок ваш ключ даст, сгрузим вам в лучшем виде.
К разговору подключился Палыч, навостривший уши.
— Да! Ага, дай ключи! У меня добра там на всю группу, числящегося за мной, немеряно. А пропадёт что, кто потом отвечать будет?
— Федосов, не ссы, не пропадёт! Вам лучше мне ключи отдать, а то, я как уезжал, Маркуша появлялся, всё вокруг вашей баталеры крутился, хотел замок ломать — у него там, вишь ли, имущество несданное хранится.
— Ааа как? Что? — испугался Федосов. — Какое на хрен имущество! Нет за ним ничего!! Это, Михалыч, давай отойдём, потрещим в сторонку, а?..
Баталёр и замкомгруппы вышли из палатки на улицу посовещаться и вскоре вернулись вполне довольные друг другом. Видно, пришли к какому-то обоюдному решению.
— Саня, чё там? — поинтересовался я.
— Всё нормально. Скажи своему корешку — пусть в нашу разгружают! Михель покажет, где наша кандея.
— Да он и сам знает. Да, Степан?
— Точно так, уже в курсах, — ответил Падайлист и, в одиночку взвалив на себя ящик с чем-то тяжелым, поволок его к кузову.
— Здаров, однако, морячок! — покачал головой Федос. — Блин, а чего в том ящике?.. Что-то не упомню?
— Дык я туда дрова оставшиеся закидал. Чурки хорошие, сухие, — заржал сидевший поблизости Зелёный.
Пришёл Поповских и вывел всю группу на построение. Строевой смотр перед убытием прошёл очень быстро. Начальники служб отработанно сверяли ведомости обеспечения с имуществом. Медики осмотрели и опросили на предмет самочувствия. Кратенько высказался секретчик, напомнив о сохранности карт и блокнотов у радистов. Связисты занимались в сторонке со Смирновым и Уткиным, проверяли аккумуляторные пояса и антенны, даже для чего-то вызвали Маслова, который что-то рассказывал с умным видом. Заместитель командира пункта по боевой подготовке отвёл меня и Зеленого обратно к макету местности в еще не убранную палатку, начал расспрашивать нас о всякой ерунде.
Мы с Зелёным бодро ему рассказывали о «легенде» карты, азимутах, дирекционных углах. Заместитель остался доволен, спросил нас еще о порядке действий при различных вариантах высадки, организации связи головного дозора с ядром группы, условных знаках — на том и остановился.
Строевой смотр закончился, и свита вместе с каперангом убыла восвояси. Поповских ушёл с ними. Федосов увёл группу в район ожидания посадки. Настроение у всех резко сменилось на приподнятое. Наконец-то и мы всем своим составом идём на задачу. Каплейт еще задерживался, а на площадку прибежал матрос-авианаводчик с вертолетной радиостанцией и начал разворачивать антенну. Я валялся, опершись спиной о свой рюкзак и закинув ноги на контейнер с радиостанцией Смирнова. Меланхолично перебирал содержимое отсеков сумки минера и вспоминал решение командира, отработанное мною на его карте. Вывод у нас должен был осуществиться воздушным путём посадочным способом — значит, до района доставят с комфортом. В прошлый раз мне пришлось с вертолета высаживаться на воду, здесь на сушу. Так что ничего страшного. Однако вон, смотрю, Федосов уже группу поднимает и строить начинает, решил потренировать в посадке. Наверняка нужное дело. Как бы не замешкаться перед люком и не застопорить движение. Я перекатился на четыре конечности, встал, поправил на плече кобуру с пистолетом, приладил на грудь свой пулемёт и побежал в строй. Тренировка проходила весело. На страховке возле воображаемого люка стоял гранатомётчик Габой и якобы подсаживал нас на борт. На моё замечание о том, что бортовой техник выставляет маленький металлический трап, не отреагировали. Зеленый пояснил, что частенько лётчики требуют быстрой посадки и на трап возле люка лучше не рассчитывать. Первым несся Федос, прыгал на спину Габоя и с нее в воображаемый люк. Потом, по плану, Федосов должен был помогать остальным, а заодно и пересчитывать, сколько разведчиков на борту. Крайними заходили на борт я, Зелёный и «киевлянин»-пулемётчик. Пулемётчик должен был выпрыгивать первым, прикрывая своим огнем высадку основной группы. Мы с Зелёным должны сразу бежать по направлению движения, занимать оборону и организовывать пункт сбора после высадки. Потренировались достаточно, однако командир все не появлялся. Начали тяготить дурные предчувствия: а вдруг задачу отменят или вывод осуществят на каких-нибудь грузовиках? А еще того хуже — потопаем на ножках. А забивать ноги с самого начала выхода как-то неохота. Матрос-авианаводчик начал переговоры с кем-то по станции, и тут же появился наш каплейт в сопровождении оперативного офицера и еще парочки штабных. Поповских подбежал к группе, Федос и Зеленый нацепили ему на спину рюкзак и подали его АКМ-С. Поповских, экипируясь, вполголоса начал доводить распоряжения до заместителя. Задачу нам не отменили, но добавили еще одну попутную. Сейчас полетим не сразу в район, а еще куда-то — и только оттуда нас выбросят. Вот почему так долго наш каплейт находился у кэпа.
Из-за сопки, шумя винтами и чуть ли не задевая вершины деревьев, выскочила пара транспортно-десантных КА-29 и прошлась над посадочной площадкой. Авианаводчик швырнул на землю сигнальный патрон оранжевого дыма для определения скорости и направления ветра. Тут же один из вертолётов резко пошёл вниз, завис над площадкой и аккуратно опустился на стойки шасси. Открылся люк, и оттуда выглянул один из летчиков и призывно замахал рукой. Как и говорили мне наши моряки, металлического трапа никто перед люком не выставил.
— Группа! В боевом порядке на борт — марш! — скомандовал командир.
В колонну по одному мы понеслись к вертолету. Федосов и Габой обогнали всех и подбежали первые. Габой сразу же нагнулся, ухватившись за вертолетный комингс. Федос прыгнул ему на спину и пулей залетел в вертолет. Посадка прошла секунд за двадцать. Я с разбегу, оттолкнувшись левой, прыгнул на спину Габою, оттолкнулся правой и влетел, несмотря на туго набитый рюкзак, внутрь. Меня тут же принял Федосов и откинул в сторону. Габоя затащили мощным рывком. И сразу же — на взлёт! Я прилип к бортовому иллюминатору. Прошли над площадкой, внизу виднелся авианаводчик, у которого сдуло пилотку, и он лихорадочно её догонял под потоками воздуха от винтов. Прошли над сопками и ушли в сторону моря.
Летим уже полчаса и всё над морем. Неужто нас сбросят по «мокрому»? У нас ведь ни плавсредств, ни спасательных жилетов. Потонем к чертям и до берега не доберемся, даже если рюкзаки отстегнем. Хотя нет. Вооон аж возле самого горизонта виднеются силуэты походного порядка отряда кораблей. Неужто сядем на палубу? Жаль, что я не умею различать корабли по силуэтам, как матросы наблюдатели с коробок. Хотя вон тот, самый здоровенный, что-то напоминает. Действительно, это же ведь наш старый знакомец — большой десантный польской постройки, на котором мы совершали переход морем. Вертолет взял курс на именно этот корабль. Интересно, нас снова разместят в спорткубрике среди непонятных розеток, труб, каких-то виндзелей и прочей «железячной» атрибутики или засунут в твиндеки к морпехам. Если в спорткубрике, то неплохо: можно чайку будет сварганить. Хотя нет, кипятильник я упаковал в ящики. Да ладно, можно наверняка с бортовыми морпехами договориться — у них есть что-нибудь кипятящее наверняка. Да и аппетит разыгрался, а мы ведь не завтракали. А ожидание на свежем воздухе и перелет морем только разожгли желание чем-нибудь перекусить. Тут еще один насущный вопрос. Листы карт мы получали с Зеленым того самого первоначального района и азимуты движения отрабатывали применительно для той местности. А вот сейчас, если добавили попутную задачу, куда идти, какие азимуты брать, где поворачивать, где выбирать видимые на местности ориентиры?? Хотя, зачем зря переживать, у нас есть командир группы — надеюсь, он этим озаботится. Стойки шасси коснулись палубы, и мы посыпались через открытый люк на корабельную площадку. Хорошо нас вовремя каплейт предупредил, что высадка не по-боевому, а то бы начали всех пугать своими автоматами и перебежками. Лично я бы рванул куда-нибудь к камбузу, а Зеленый наверняка бы меня поддержал. Вертолет ушёл. К нам подбежал кто-то из корабельных офицеров и увел группу за собой. Слава богу, не в твиндеки, а в уже хорошо знакомый спортивный кубрик. Времени оказалось было предостаточно. Поповских снова ушёл, озадачив Федосова кормежкой личного состава и выставлением вахты. На этот раз палубу и борта патрулировали корабельные матросы, бравых морпехов видно не было. Моряки, видимо, принимали нас за своих, поэтому отнеслись более дружелюбно. Мы с Зеленым выползли на знакомый маршрут кубрик-гальюн и по дороге, встретив патрульного по борту, начали его допрашивать. Бравый «годок» в темно-синей робе и оранжевом спасжилете сперва оглянулся по сторонам, потом сопроводил нас до гальюна и, вытащив из-за пазухи помятую пачку «Охотничьих», с наслаждением закурил и, выпуская дым в сторону вентиляции, принялся рассказывать нам всяческие ужасы о предстоящем десантировании. Морпехи сейчас сидели по своим местам, перепроверяли готовность своих машин и готовились «удариться» об берег. Моряк рассказал, что боцкоманды готовят к пуску на воду одну моторную шлюпку, и сегодня на «коробку» вертолетами доставили каких-то «шишек» из штаба флота и еще несколько «красных фуражек» (сухопутчиков). Проводив нас до кубрика и пообещав за пару банок пайковой сгущенки достать у электриков кипятильник, матрос вальяжно удалился. Когда я заступил на вахту по охране кубрика, новый знакомец вернулся. Кипятильник оказался точной копией нашего, только вместо подковок на провод были прикрученные какие-то непонятные пластины. Совершив обмен, я отстоял вахту и с удовольствием принялся разбираться с новым кипятильником и сразу же опробовал его методом кипячения воды в котелке. Где же замкомгруппы шляется?.. Времени прошло уже достаточно, я даже часовую вахту успел отстоять, а его все нет. Может, заблудился в хитросплетениях металлических коридоров большого десантного? А может, морпехи вылезли из своих трюмов и утащили его к себе. Почему-то морские десантники сейчас у меня ассоциировались с чертями. Сидят в своих твиндеках, как черти в адских пещерах, все в черном и в готовности вырваться на волю и порвать всех на своем пути. Недаром ведь их в войну фашисты обзывали «Черной смертью». Наверняка ведь заслуженно. Только вспомнил Федосова, так вот он и появился. Никто его никуда не уволок. Саня тащил в одной руке термос, в другой бачок и вдобавок зажимал под мышкой две булки хлеба.
