Вполне естественно, что таковое вскоре было получено, о чём граф Я. М. Ростовцов не замедлил сообщить Контр-Адмиралу Графу Н. М. Толстому в письме за № 835 от 7 февраля 1914 года.
В своём ответном послании от 10 февраля последний сообщал, что К. Г. Нагорный:
«будет получать от Экипажа: казённое обмундирование натурою, штатное жалование матроса по званию матроса 1-й статьи 12 р. 90 к., добавочного 240 р. в год и в конце года единовременную денежную выдачу в 40 руб. (…) А, кроме того, находясь в плавании, он будет получать и морское денежное довольствие по положению».
После того как Граф Я. Н. Ростовцов был извещён, что К. Г. Нагорный оставлен на сверхсрочной службе в Гвардейском Экипаже с упомянутым окладом и вещевым довольствием и присвоением ему чина Квартирмейстера, он известил об этом Государыню письменным докладом от 26 февраля 1914 года.
Сообщая о назначенном К. Г. Нагорному денежном довольствии в Гвардейском Экипаже (252 руб. 90 коп. + единовременное пособие в 40 руб.), а также о его окладе Лакея 2-го разряда в 460 руб. в год (за вычетом упомянутых 252 руб. 90 коп., что в конечном итоге составляло сумму в 167 руб. 10 коп.), он предлагал в дополнение к таковой выдавать последнему из сумм Наследника Цесаревича 240 руб. в год, то есть по 20 рублей в месяц, что, в конечном итоге, составляло 407 руб. 10 коп. в год.
Надо сказать, что чуть ли не с первых дней их знакомства Наследник Цесаревич полюбил всей душой молодого и сильного матроса. Сам же К. Г. Нагорный, заменяя этому маленькому и неизлечимо больному мальчику и няньку, и телохранителя, был к нему не просто привязан, а обожал его всей глубиной своей бесхитростной души.
С началом Первой мировой войны К. Г. Нагорный оставался в прежней должности, а в 1916 году в награду отлично-усердной службы ему Всемилостивейше была пожалована Серебряная медаль «За усердие».
В связи с этим событием весьма любопытен тот факт, что, будучи представленным к награде, К. Г. Нагорный обратился с просьбой выдать ему в качестве подарка Золотые часы с Государственным Гербом, в чём ему было отказано ввиду того, что к этому моменту выдача подарков уже была прекращена.
За свою недолгую, но беспорочную службу К. Г. Нагорный был награждён:
• Кульмским знаком в память 200-летия Гвардейского Экипажа (8 мая 1910 года);
• Светло-бронзовой медалью «В память 100-летнего юбилея Отечественной войны 1912 года (26 августа 1912 года);
• Светло-бронзовой медалью «В память 300-летия Российского Императорского Дома Романовых (21 февраля 1913 года);
• Серебряными часами с Государственным Гербом (к 300-летнему Юбилею Российского Императорского Дома Романовых);
• Серебряной медалью «За усердие» для ношения на груди на Станиславской ленте (23 августа 1916 года);
• Германской серебряной медалью «За военные заслуги» (27 февраля 1910 года);
• Бухарской большой серебряной медалью (7 декабря 1911 года);
• Гессенской серебряной медалью (12 (26) мая 1912 года).
С началом Первой мировой войны Государь вместе с Наследником Цесаревичем часто выезжают в Ставку Верховного Главнокомандующего, где на К. Г. Нагорного впервые обратил внимание состоявший при ней же Британский Военный Атташе в Петрограде генерал сэр Джон Хенбери-Вильямс, который в своей книге «Император Николай II, каким я его знал» отмечал:
«“Дядька” Цесаревича, здоровенный матрос Нагорный, которого мальчик обожал, всегда был рядом – огромный, весёлый, обожающий слуга своего маленького господина. Этот человек многим знаком по фотографиям, запечатлевшим его с Цесаревичем. Сообщали, что Нагорный был убит вместе с другими в июле 1918 года. Можно не сомневаться, он до конца оставался преданным своему долгу. Через два месяца его тело было найдено на месте массовой казни».
[499]
Не меньшей любовью «Дядьке» платил и его подопечный. Так, в дневниковых записях Наследника Цесаревича за 1916 год К. Г. Нагорный упоминается неоднократно:
« 29 Января.
Встал рано. Учился и гулял. Завтракали с Мама мы 5 (“мы 5” – значит, мы впятером. Так в тексте). Днём гулял и катался на санях. Папа телеграфировал. Видел много войск. Обедал в 6 ч. [асов]. Приготов. [лял] уроки. Лёг поздно. У Нагорного украли 90 рублей с кошельком.
11 Июля.
Сегодня мне, Мама и сёстрам привили оспу. Был на молебне. Катались и купались с Нагорным. Все пили чай в Конвое, а я обедал. Вечером поехали в поезд. Когда приехал, разболелась голова. Температура 38,2°. Лёг рано.
21 Июля.
С утра лил дождь. После ванны оставался наверху и написал 3 письма: Маме, Бабушке и Марии. Завтракал со всеми в столовой наверху. Днём играл в саду с Папа, П.В.П.,
[500]Макаровым
[501]и с Нагорным в войну. Макаров пил чай и обедал со мною. Читал и лёг рано.
13 Октября.
Утром занимался и катался на моторе. Писал Мама. Завтракал со всеми. После завтрака прогулка к месту старой Ставки. Играл с Ж.[ильяром], Г. Светличным
[502]и Нагорным».
[503]
Дружбу Своего Августейшего Сына с К. Г. Нагорным отмечал в Своих письмах и Государь. Так, к примеру, в письме к Государыне от 26 октября 1916 года Он описал такой курьёзный случай:
«… Убежала кошка
[504]Алексея и спряталась под большой кучей досок. Мы надели пальто и пошли искать её. Нагорный сразу нашёл её при помощи электрического фонаря, но много времени стоило заставить эту дрянь выйти, – она не слушалась Ал. [ексея]. Наконец он схватил её за задние лапы и вытащил через узкую щель. Сейчас так тихо в поезде…»
