Однако познакомиться с мамой и отцом Даши он не успел.
Событие, ради предотвращения которого он прибыл в девяностый год конца двадцатого века, произошло в среду, второго июня. Если бы Станислав знал, что из-за отца Дарьи – крупного ученого-нейролингвиста, участвующего в создании психотронного оружия, и начался конфликт между двумя Равновесиями, он действовал бы иначе. Возможно, даже рассказал бы ему о реальном положении вещей и уговорил увезти Дашу на какое-то время из Москвы. Но Стас этого не знал и слишком поздно понял, что напрасно занял пассивную, выжидательную позицию.
В этот вечер Дашу забирал из детсада сам Валентин Григорьевич. Он подъехал к зданию детсада на Маленковской улице на служебной «Волге» в сопровождении штатного телохранителя, и Стас вздохнул с разочарованием: он приготовился сопровождать девочку с мамой, которые обычно шли домой пешком. И вдруг почувствовал странное раздражение, стеснение в груди, неуютное сосущее чувство забытой вещи, а затем и тревогу. Это сработала интуиция, включившая органы чувств в режим повышенной чувствительности.
Он сразу начал замечать то, на что раньше не обращал внимания.
Вместе с «Волгой» остановились еще две машины, одна впереди нее, другая сзади: серая «девятка» и темно-коричневая «семерка». Отец Даши вышел из «Волги» и направился по аллее к зданию детсада в глубине двора, не глядя на своего чуть приотставшего охранника, но одновременно с ним из «девятки» и «семерки» вышли две мощного телосложения девушки в строгих фиолетовых костюмах и двинулись за Валентином Григорьевичем.
Однако это было еще не все. Чувства Стаса обострились настолько, что он физически, буквально всей кожей спины ощутил поток внимания, пронизывающий скверик насквозь. Стас кинул взгляд назад – он сидел на скамеечке с газетой в руках – и безошибочно определил инициаторов потока. По аллее шла воркующая парочка – молодой парень и девушка, то и дело останавливаясь и начиная целоваться, бросая при этом острые взгляды по сторонам. В джипе «Патфайндер», стоящем у тротуара по другую сторону улицы, сидели двое мужчин и тоже наблюдали за происходящим, а с крыши ближайшего старенького четырехэтажного жилого дома любовался пейзажем ствол снайперской винтовки. Стас понял, что готовится операция по ликвидации или захвату важной персоны, которой вполне мог быть отец Даши, однако изменить ничего уже не мог. Но хотел!
Поэтому начал действовать, не задумываясь о последствиях.
Догнав Страшко, он сказал, не обращая внимания на угрожающего приблизившегося телохранителя:
– Здравствуйте, Валентин Григорьевич. Немедленно звоните на работу! Пусть пришлют подмогу.
– Что? – с удивлением оглянулся отец Даши. – Что вы сказали? О какой подмоге речь?
– Эй, мужик, отойди! – оттолкнул Стаса охранник, сунув руку под мышку. – Кому говорю!
– Подожди, Коля, – приостановился Страшко, оглядывая Стаса. – Вы не из наших, я вас не знаю. В чем дело?
– Не останавливайтесь, пожалуйста! Обратите внимание на девиц и людей в сквере, только не вертите головой. Я не уверен на все сто процентов, но, похоже, это по вашу душу. У вас есть телеком?
– Что?!
– Мобильный телефон. Черт с ним, в саду есть телефон, бегите туда и звоните начальству, просите помощи. И побыстрей! О дочери не беспокойтесь, я ее заберу и привезу домой.
– Да кто вы такой, черт побери?! – возмутился ошеломленный отец Дарьи.
– Ангел-хранитель вашей дочери, – хотел пошутить Стас, но не успел.
Сзади сверкнула тонкая молния электрического разряда, вонзилась в бок озиравшегося телохранителя Страшко, и тот с изумленным вскриком упал. Стас толкнул Валентина Григорьевича в плечо, вторая молния пролетела мимо.
– Бегите!
Страшко изменился в лице, понимая наконец, что происходит нечто странное, бросился бежать.
Стас рванул назад, навстречу приближавшимся девицам с электроразрядниками в руках (кажется, эти штучки называются длиннерами…), одна из них выстрелила, извилистая искра разряда вонзилась в грудь Панова… но за мгновение до этого ожившая «сливовая косточка» эйконала превратила его тело в сгусток низкотемпературной плазмы, и разряд длиннера вызвал лишь свечение кожи. Второй раз обалдевшая «волчица» выстрелить не успела. Стас налетел на нее как ураган, отвел руку, согнул так, чтобы ствол глянул на ее соседку, и девица рефлекторно нажала на спуск.
Выстрел, молния разряда, вскрик. Девица упала. Стас отобрал длиннер у той, которую держал, отшвырнул ее от себя, выстрелил в «девятку» в двадцати шагах от входа в детский сад, из которой вылезали еще две девушки в темных костюмах, и в это время словно туча закрыла солнце: на мгновение стало темно, холодный порыв ветра пронизал Панова насквозь. Затем небо снова засияло голубизной, и Стас оторопело огляделся вокруг, не сразу врубаясь, что произошло.
«Девятка» и «семерка» с «волчицами» исчезли. Длиннер в его руке тоже. По аллее детского сада неторопливо шествовал телохранитель Валентина Григорьевича, а за ним – отец Даши, ведя за руку весело щебечущую дочку. Судя по всему, только что происшедшие события их абсолютно не коснулись. И Стас наконец сообразил, что на его глазах произошла коррекция реальности. Сослуживцы Максима каким-то образом изменили предшествующий порядок событий, после чего сцена со схваткой Панова с «волчицами» превратилась в виртуальный вариант реальности, в «сон» Мира. Вариант этот мог запомнить только абсолютник, такой, как Станислав Панов.
У тротуара остановилась еще одна «Волга», темно-зеленого цвета, с затемненными стеклами. Интуиция Стаса снова «зарычала и вздыбила шерсть на загривке». Тренд, реализуемый сотрудниками РА, еще не закончился, они были здесь, повсюду, контролируя каждое изменение ситуации, и Стас почувствовал себя голым и беспомощным.
Бежать! – мелькнула трезвая мысль. Схватить Дарью и бежать! На Марс, на Сатурн, в космос, куда угодно – лишь бы подальше от Земли!..
Однако осуществить это Стас также не успел.
Из темно-зеленой «Волги» не спеша выбрались четверо парней, один из них выстрелил в телохранителя Страшко из длиннера, двое других подошли к замершему Валентину Григорьевичу, взяли его под руки, а четвертый, оказавшийся Максимом Барыбиным, сотрудником контрразведки РА, направился к остолбеневшему Панову.
– Привет, беглец. Не вздумай сопротивляться, мои ребята из тебя решето сделают, их тут полно. Поехали-ка по-хорошему домой.
– Без Дарьи не поеду, – глухо проговорил Стас.
– Не дури, – качнул головой Экс-Макс. – Ты не в силах изменить ход тренда. Реализуемый нами вариант стабилизирован по всем степеням свободы, его невозможно изменить.
– И все же я попробую.
– Тогда извини.
Максим направил ствол внезапно очутившегося в его руке длиннера в живот Стаса, нажал на курок, но Станислав был готов к такому повороту событий и отреагировал как мастер воинских искусств, разработанных десятки тысяч лет назад, во времена существования Атлантиды и Гипербореи: ладонью закрыл дуло электрошокера, принял разряд на себя (тело опять вобрало в себя импульс, как губка воду, лишь засветилась кожа рук и лица, излучая «лишнюю» энергию) и туго толкнул контрразведчика торцом ладони в лоб. Максим пролетел по воздуху несколько метров, плашмя упал на асфальт и потерял сознание.
