Вадим похлопал мужичка по плечу, сел на его место и вдавил педаль газа. Обалдевший от неожиданности владелец «Москвича» остался стоять столбом, открыв рот, так и не врубившись, что происходит. Опомнился он только тогда, когда его десятилетнего возраста аппарат скрылся за поворотом.
Вадим не собирался убегать от «волчиц», поэтому не стал показывать чудеса ловкости и экстремального вождения. Увеличив скорость, он попетлял по улицам и переулкам северо-западной части Костромы и свернул к городскому кладбищу, где заранее подготовил «плацдарм» для ведения «партизанской войны».
Загнав машину в кусты за воротами кладбища, чтобы ее не было видно с центральной аллеи кладбища, он подхватил на руки Диану, принимающую его деятельность за игру, и оставил в часовенке с горящими свечами и лампадами, пообещав принести подарки (он все еще был для нее «Дедушкой Морозом») и строго-настрого запретив уходить отсюда; зная характер девочки, он мог быть уверен, что она его послушается.
После этого Вадим вернулся ко входу на кладбище, освещенному слабеньким фонарем, и дождался появления «девятки» с «волчицами» Равновесия. Здесь и выяснилось, что охот-группа состоит из пяти профессионалок: из машины вышли четыре женщины, одна из которых была Эльвирой; пятая осталась у детсада, обезоруженная Вадимом.
Две из них расположились у входа, включив аппаратуру для слежения за людьми по их тепловому излучению, две медленно двинулись в глубь кладбища, нацепив инфраоптические усилители и вооружившись длиннерами. Вадим дождался, когда одна из них поравняется с каменным надгробием, за которым прятался он, и выстрелил в нее из своего электрошокера, экспроприированного у «волчицы» возле детского сада.
Выстрел из длиннера бесшумен, однако хорошо заметен, да и девица рухнула на землю с приличным грохотом, и ее напарница, мгновенно сориентировавшись, открыла стрельбу по кустам и надгробьям из всего своего арсенала, в который входил пистолет и длиннер. Пули с визгом заскакали по каменным обелискам, одна из них прожужжала в миллиметре от уха Вадима, и он вынужден был нырнуть в проход между оградами могил, спасаясь от огня. Однако к «волчице» присоединились ее спутницы, и положение его осложнилось.
Тогда Вадим нащупал под руками кирпич, которым был выложен бордюрчик могилы, бросил его в сторону и, пока «волчицы» стреляли на звук упавшего кирпича, бесшумной тенью перелетел на соседнюю линию могил, сделал крюк и вышел охотницам Равновесия в тыл.
Он мог бы перестрелять их всех, прекрасно ориентируясь в темноте и без прибора ночного видения, но убийство было глубоко противно его натуре, к тому же служба в группе антитеррора приучила его пользоваться огнестрельным оружием в последнюю очередь, когда другие способы обезоружить противника оказывались бесполезными. Поэтому Вадим действовал иначе.
Выстрелив в крайнюю справа «волчицу» из длиннера (и тем самым обнаружив себя), он прыгнул на ее соседку и могучим ударом перебросил ее через ограду на мраморную плиту чьей-то могилы. Подхватил выпавший из ее руки длиннер, открыл огонь с двух рук, падая за гранитный обелиск соседней могилы.
Пуля, выпущенная из пистолета третьей «волчицей», пропахала ему спину (впечатление было такое, будто спину обожгла раскаленная плеть), разряд из длиннера с шелестом пролетел перед носом, оставляя озоновый след, и наступила тишина. Однако он напрасно посчитал свою атаку удачной, надеясь, что уж с одной-то девицей справится легко. Охот-группа имела прикрытие, которое вступило в игру в нужный момент.
Кладбище вдруг залил яркий свет нескольких фонарей, выхватив из темноты фигуру капитана, и чей-то женский голос прокричал:
– Сдавайся, старик! Иначе мы убьем твою внучку!
Луч фонаря в десяти шагах высветил женщину в униформе спецназа Равновесия, держащую за плечи Диану.
Вадим беззвучно прошептал проклятие, несколько мгновений раздумывал, потом бросил пистолет и длиннер на землю, поднял руки над головой:
– Не стреляйте, я выхожу!
К нему метнулись две фигуры, толкнули в спину, так что он вынужден был просеменить вперед, чтобы не упасть, но удар в грудь остановил его. Перед Боричем появилась еще одна женщина в синем костюме, в которой он узнал Эльвиру.
– Что вам нужно? – просипел Вадим сдавленным голосом.
– Кто ты? – Предводительница охотниц пристально заглянула Вадиму в лицо. – «Девятка» или «шестерка»?
Капитан понял, что Эльвира приняла его за сотрудника альтернативного Равновесия.
– «Девятка».
– Я так и думала, – кивнула женщина. – Значит, она и в самом деле работает на вас. – Эльвира посмотрела на Диану, усмехнулась. – Симпатичная кроха, жаль убивать. Девочка, ты знаешь этого дедушку?
– Он не дедушка, – простодушно сообщила Диана, – он дядя и приехал из Москвы.
– Не дедушка, говоришь? – Эльвира повернулась к Вадиму, и тот, понимая, что положение почти безнадежно, ударил командиршу охот-группы по руке, державшей длиннер.
В ответ его ударили сзади по голове, однако он был готов к схватке «на четыре стороны света» и ушел от удара, нанося ответный усиро кэри
[8]
. Раздался вскрик, полыхнули молнии разрядов длиннера, но Вадима не задели: стреляли не в него. И тотчас же все вокруг пришло в движение, раздались чьи-то голоса, выстрелы, крики, стоны, глухие удары, кто-то с кем-то дрался, кто-то от кого-то бежал, однако Вадим не мог оценить причины шума, потому что Эльвира не дала ему ни секунды на размышление, переходя в контратаку.
Легенды не врали, она действительно мастерски владела рукопашным боем, а именно – унибосом
[9]
, культивируемым в спецподразделениях таких силовых ведомств, как Служба внешней разведки и ФСБ, поэтому Вадиму пришлось некоторое время просто отбиваться и блокировать удары, сыпавшиеся на него со всех сторон, пока он не приноровился к прыжковой манере передвижения противницы и не провел «длинный» спирально-цепочечный захват ее руки – плеча – шеи, закончившийся удушением Эльвиры и потерей ею сознания.
Вадим отпустил «волчицу», поискал глазами Диану, взмолившись в душе, чтобы она была жива. Увидел ее стоящей с какой-то женщиной, метнулся к ней и споткнулся, услышав знакомый голос:
– Притормози, герой! Все закончилось.
Вадим, вертя во все стороны головой и отмечая мелькание каких-то темных фигур, недоверчиво приблизился к женщине, державшей Диану за руку. Свет фонаря сместился, стало видно лицо говорившей: это была Виолетта Валерьевна, мать Дианы!
– Спасибо за помощь, – продолжала она, не обращая внимания на тихую суету вокруг, закончившуюся через несколько мгновений. – Ты едва не спутал нам карты, и мы с трудом успели нейтрализовать команду.
– Кто – мы? – Вадим проглотил ком в горле, огляделся, не веря глазам: тела «волчиц» исчезли, пропали и таинственные фигуры, кладбище опустело. – «Волки»? Неужели вы тоже работаете на Равновесие-А, Виолетта?
