Выбор пал на Адель. София искренне восхищалась молодым талантом. Ее глубоким голосом, красотой, пронзительностью песен, которые иногда удивительно точно ложились на ее настроение. У Адель был удивительный дар петь о том, что близко каждой женщине. София остановила свой выбор на песне о мужчине, вернувшем к жизни ту, которая в ней полностью разуверилась. «Один поцелуй, и все изменилось к лучшему», — утверждала британка, и София была с ней полностью согласна. Иногда один-единственный поцелуй может изменить все. Она быстро собрала волосы на затылке в пучок, оставив несколько прядей. Включила фен и при помощи щетки начала их сушить и распрямлять. Через полчаса София включила в розетку утюжок для волос. Пока он нагревался, она сбросила халат, оставшись в черном кружевном белье, которое купила в последний момент. Окинула себя в зеркало критическим взглядом. Да, полновата, да целлюлит, но стоило ей купить белье на один размер больше, как выглядеть она стала совершенно по-другому. А из плеера неслось: «Жить стоит ради таких моментов — когда я и ты лежим рядом, и больше ничего не нужно».
София потянулась к пакету с покупками и достала новую упаковку чулок. Медленно надела их и посмотрела на себя в зеркало. В этот момент утюжок слабо пискнул, сигнализируя, что готов к работе. София снова подсела к трюмо, включила свет, мягко осветивший зеркало, и приступила к таинству. Она быстро прошлась утюжком по волосам, окончательно распрямив и пригладив их. Волосы, давно не знавшие ухода, сушки феном и укладки, выглядели просто великолепно. Они действительно были похожи на шелк, как утверждали модели в рекламах, чем всегда жутко веселили Софию. Ей казалось, из всех известных человечеству материалов свою шевелюру она могла сравнить разве что с мочалом. Но нет. Бывают моменты в жизни — их можно пересчитать по пальцам, — когда в нужный момент твои волосы выглядят так, как тебе хочется, а не как карта ляжет. София подумала над тем, чтобы выпрямить челку. Та порядком отросла и падала на глаза. Но сейчас это было даже к лучшему — челка скрыла лоб и сделала еще больший акцент на глазах. Распрямив волосы, София мягким движением откинула их со лба. Осталось вспомнить все, чему учили ее стилисты.
Она потянулась к пакету из парфюмерного магазина и достала новый тональный крем, базу для макияжа, консилер, фломастер для глаз, набор для скульптурирования лица, мерцающую пудру и тушь, которой всегда отдавала предпочтение. Увлажнила лицо кремом, подождала несколько секунд. Затем нанесла основу под макияж. Легкими движениями вбила ее в кожу и бросила быстрый взгляд на телефон — от Тани по-прежнему ничего. Настала очередь консилера, любимая марка в очередной раз не подвела. С помощью кисти она нанесла маскирующее средство в два слоя и слегка растушевала в уголках глаз светоотражающие пигменты. Открыла тональный крем, вылила несколько капель на руку и согрела их. Легкими мазками начала наносить на лицо. Крем ложился просто идеально, выравнивая цвет лица, все мелкие шероховатости и огрехи скрадывались. Кожа Софии стала абсолютно идеального персикового цвета. При помощи фломастера нарисовала внушительные стрелки, чьи кончики направила к бровям, и сразу стала похожа на кошку. София подмигнула сама себе, стараясь отогнать щемящее чувство беспокойства. Скульптурирование лица, подчеркивание скул, тушь, очерчивание бровей — руки сами выполняли привычные движения, София даже не задумывалась о том, что делает. Макияж ложился мягкими, выверенными линиями. Из зеркала на нее смотрело лицо с рекламы часов. Тот снимок Софии очень нравился. Фотографу удалось поймать что-то неуловимое, легкое, чувственное, изобразив ее живой, желанной женщиной, не идеальной, но настоящей.
София придирчиво осмотрела себя в зеркале — не переборщила ли. Включила верхний свет — при искусственном освещении макияж смотрелся почти естественно. София встала. Секунду поколебалась, выбирая между платьем и обувью. Выбрала обувь. Черные лабутены. Жуткий китч, но в них она чувствовала себя уверенно. Женщина, излучающая магнетизм. А она знала, что может его излучать, если приложит определенные усилия. По крайней мере, она редко оставалась незамеченной. И ей очень хотелось показаться Мартину такой, какой она может быть. Она и сама толком не понимала, зачем: разбитое в очередной раз сердце и краткосрочный роман — это совсем не то, что ей сейчас нужно. Но раз уж сегодня день иррациональных желаний, пусть он таким и остается.
София достала коробку с платьем, сняла крышку, с удовольствием погладила тончайший папирус, в который завернуто произведение швейного искусства. Сняла наклейку с названием бренда, достала платье, вдохнула запах нового материала, расстегнула молнию и надела его. Затем медленно застегнула. Стараясь не смотреть в зеркало, достала новенький клатч — бросила туда телефон и помаду. И последний штрих — серьги с изумрудами и кольцо.
Маникюр все еще выглядел пристойно. Нанесла духи на пульсирующие части тела — сгибы локтей, шею, кисти рук и, немного поколебавшись, брызнула духами под платье. Кажется, кто-то из голливудских звезд советовал так делать, если собираешься на важное свидание. София медленно вошла в ванную, подошла к зеркалу, отражавшему ее в полный рост, и включила свет. Ей понравилось то, что она увидела. Высокая, стройная, пышущая здоровьем и жизнью женщина. Черное платье, тончайшие колготки и черные туфли. Лицо женщины приковывало взгляд. Полные чувственные губы, огромные кошачьи глаза. София смотрела на себя и не могла ответить на один простой вопрос «Какая София настоящая? Та, которая избегает своего отражения, ненавидит свое тело и ведет борьбу с тем, что дала ей природа? Или та, которая сейчас с удовольствием смотрит на себя в зеркало и получает невероятное удовольствие от того, что она там видит?». От размышлений ее отвлек деликатный стук в дверь. Сердце отозвалось где-то в шее, перехватив дыхание.
Она бросилась к плееру и выключила музыку. Почувствовала, как тело охватывает нервная дрожь, и удивилась — да что это с ней? Хотела удивить и восхитить приятного мужчину, а у самой ноги подкашиваются, как у школьницы на первом свидании. Кажется, она переборщила. Может, стоит собрать волосы? Куда она так вырядилась? Она же идет не на вручение премии и не на свидание. Свидание. Сердце вновь заколотилось как бешеное. Она вдруг поняла, что идет на самое настоящее свидание с Мартином. Никакой это не скучный светский раут. И она очень хочет понравиться этому мужчине. Боже, когда она испытывала это чувство в последний раз? Стук в дверь повторился.
— София? — Она услышала глубокий, мягкий и такой успокаивающий голос Мартина. Чего она боится, в конце концов? Не девочка уже. София решительно подошла к двери, попыталась стереть с лица дурацкую улыбку первоклассницы, которая непроизвольно появлялась каждый раз, когда ей хотелось сбить градус напряжения и отшутиться, понизить торжественность момента. Она взрослая женщина, в конце концов.
София распахнула дверь.
Мартин узнал ее сразу же. Женщина с рекламы часов. Она же преследовала его повсюду. Все началось в аэропорту, он постоянно видел ее лицо на рекламных щитах в городе, на трассах. Как он мог этого не заметить? И… кто она, черт возьми, такая? Мысль исчезла, не успев развиться. Мартин смотрел на фантастически красивую женщину, стоящую перед ним, и почувствовал прилив жгучего желания. Больше всего на свете ему хотелось втолкнуть ее в номер и бросить на кровать. Или на ковер. Нет, лучше всего припереть к стенке прямо в прихожей, стащить с нее платье. Можно и в платье. Неважно. Он хотел ее прямо здесь и прямо сейчас. Кровь ударила в голову, слова застряли в горле. Все, что удалось выдавить из себя, было дурацкое «Вау».
