— Я просто хотела узнать… — начала Женя.
— С Левой все в порядке, его выписали, он уже дома. Спасибо вам за подарки и всего доброго.
Женя плакала. Теперь она очень много плакала, но старалась скрывать свои слезы от Станислава. Ее худоба стала болезненной. Наталья ругала ее на чем свет стоит и пыталась впихнуть в нее пирожное. Однажды Женя поддалась на уговоры, но уже через пять минут организм отторгнул пищу.
Они со Станиславом подали заявление. По его просьбе она коротко подстриглась. Свадьба должна была состояться через месяц. Ирена настояла на своем — все будет так, как мечтала Женя. Замок, Золушка и платье от «Мурада». На самом деле невесте было плевать, Станиславу идея очень нравилась, а она спорить не стала.
В конце концов она уволилась с работы, чтобы больше времени проводить дома и постараться заменить Станиславу заботу матери. Теперь ее единственные прогулки, точнее поездки, были на улицу Радужную. Она парковала полыхающий «Мерседес» в узком пространстве между гаражами и наблюдала за домом. Иногда ей везло, и она видела Веру и Леву, выходивших на короткую прогулку. Мальчик сидел на лавочке и грелся под солнышком, всегда слишком тепло одет. Волосы отросли, он снова отбрасывал их знакомым жестом, от которого щемило сердце. От модного парня не осталось и следа — просто мальчик, восстанавливающийся после продолжительной болезни.
Конечно, ему надо было бы поехать на море или в санаторий. Но у Веры наверняка не имелось на это денег, а от Жени она бы их не приняла.
В дождливые дни они не выходили. Тогда Женя просто парковалась между гаражами, включала дворники и сквозь мокрое стекло наблюдала за жизнью за желтыми занавесями, укрывавшими Верино окно от чужих глаз. Там было тепло и счастье наверняка, но до Жени долетали лишь холодные отблески, больно ранившие. Но она все равно продолжала приезжать. Она превратила эти ежедневные поездки в ритуал — пока она рядом, ее мальчику ничего не угрожает.
Еще она очень скучала по работе, по постоянному движению, да и просто по свежему ветру жизни, который не проникал за ее наглухо задраенные окна (из-за открытых окон в квартире оседало слишком много пыли, Женя не успевала с ней бороться). Канарейка умерла, а новую она заводить не стала. Достаточно с нее привязанностей. Теперь только Станислав.
Она станет идеальной женой, и это будет ее наказанием и наградой Станиславу, принявшему ее обратно.
Она старалась ни в чем ему не перечить. И когда он сказал, что завтра они идут на вечеринку в честь тренера, вернувшегося к работе после тяжелой операции, Женя не стала возражать, хотя ей самой совершенно не хотелось выходить из дома.
Она сделала над собой усилие, поехала в парикмахерскую, где привела себя в порядок — маникюр, укладка. Впервые за долгое время она осталась довольна увиденным. Купила новое платье. Вначале выбрала длинное, нежной цветочной расцветки. Увидев себя в зеркале, тут же сняла наряд и попросила консультанта принести ей простое черное. Короткое и немного вызывающее. Черные лабутены отлично к нему подойдут.
Женя вернулась домой и опять полдня просидела на подоконнике, бесцельно глядя в окно. Вяло подумала о том, что надо было бы перекусить, на такие мероприятия лучше не ходить с пустым желудком, иначе шампанское сразу же ударит в голову. Но есть совершенно не хотелось. Она сварила бульон для Станислава и напекла блинов, но у нее самой запахи никаких желаний не пробуждали.
Она смотрела на раскаленный город — в начале сентября он все еще плавился под лучами необыкновенно активного солнца. Они с городом были похожи. Им обоим любое движение давалось с трудом. Она ощущала тягучий ритм: медленный, ленивый, словно река, перетекающая от берега к берегу, в солнечной неге, и ей все больше хотелось открыть окно и стать частью этого ритма. На несколько секунд.
Станислав вернулся домой около шести. Удивительно, она просто не заметила, как пролетело время. Словно марионетку он посадил ее в машину и направился в центр, где на месте сгоревшего кукольного театра открыли новый ресторан под названием «Карабас Барабас». Да, в сфере ресторанного пиара не хватает по-настоящему творческих людей.
Алина тоже была там. Ворковала с Эмилией, дружба с которой в последнее время стало модной.
— Так и знала, что Анжелка врала! — воскликнула Алина, хватая руку Эмилии и разглядывая массивное кольцо в виде лягушки — мелкие изумруды и крупные алмазы-глаза.
— Ты о чем? — тягуче поинтересовалась Эмилия, делая глоток шампанского и не отнимая руки.
— Она говорила, что кольцо сделали ей в единственном экземпляре. Точно такое же, как у тебя.
Эмилия многозначительно улыбнулась.
— Возможно, его заказали у того же мастера.
— Сафронов? — с легкой завистью поинтересовалась Алина. Ее новоиспеченная подруга всего лишь закончила консерваторию, а сумела отхватить такого мужика!
— Именно, — Эмилия кивнула с плохо скрываемой гордостью.
— А ты слышала, что муженька Анжелы ограбили? — с ядовитой радостью поделилась Алина. В последнее время она все больше смаковала чужие беды, чем делилась собственными радостями. Как с этим бороться, в Оксфорде ее не научили.
— Да что ты? — Эмилия слегка приподняла брови. — Ничего об этом не знаю.
— Ну, он не афишировал. Говорят, с любовницей кувыркался, когда к ним залезли… Вот стерва! Все-таки окольцевала его, — прервала увлекательные сплетни Алина и даже сделала шаг назад, инстинктивно пытаясь спрятаться за спиной у Эмилии.
— Кто?
— Да Женька.
Эмилия повернулась, с интересом разглядывая вратаря национальной сборной по футболу и худенькую девушку, сопровождающую его. Та выглядела изможденной, с потухшим взглядом и полным отсутствием интереса к жизни. Совсем не похожа на женщину, способную кого-то окольцевать.
— Плохо выглядит, — не скрывая злорадства, констатировала Алина. — Впрочем, с чего бы ей выглядеть хорошо? — она хихикнула, обдумывая только ей понятную мысль. — За что боролись… Надо подойти поздороваться.
Она потянула Эмилию за руку. Пришла ее очередь взять реванш.
Пока Станислав здоровался и обнимался с товарищами по команде и расцеловывался с их пластиковыми подружками, Женя, взяв бокал шампанского, отошла в сторону к окну. Оно притягивало как магнит. Сквозь окна она наблюдала за жизнью.
— Я тебя и не узнала! — Женя оглянулась. Алина, ну, конечно. Рядом с какой-то девицей, похожей на саму Женю, — тощей длинноногой блондинкой в коротком платье. Девица показалась смутно знакомой.
— Богатой буду, — Женя даже не улыбнулась, снова отвернулась к окну.
— Ты не заболела? — с притворным беспокойством поинтересовалась Алина. Оно было настолько липким и душным, что Женю передернуло.
— Нет, я в порядке.
— Я тебя все-таки поздравляю, — сквозь зубы процедила Алина. Ее подружка смотрела настороженно, слишком внимательно разглядывая Женю. Та не выдержала первой.
