– Ладно.
– Доброй ночи и еще раз спасибо.
Кайл молчал и смотрел в сторону двери, пока Элена не скрылась и ее шаги не стихли, а затем вернулся на террасу.
– Джон, ко мне. Пойдем спать.
Через несколько дней после знаменательного ужина в ресторане «Жюль Верн» Монтьер позвонил Моник и попросил ее приехать в «Нарциссус» вместе с подругой.
– Дойдем пешком, покажу тебе дорогу, – предложила Моник.
– А это далеко? – поинтересовалась Элена, которая в последнее время быстро уставала и не была настроена на долгую прогулку.
– Примерно полчаса, до конца улицы Риволи и потом до Вандомской площади. По дороге много всего интересного.
– Ну ладно, пойдем.
Скоро Моник уже поджидала Элену у подъезда. Подруги казались задумчивыми и скованными, но очень скоро тучи рассеялись.
Улица Риволи чем-то напоминает театр – всюду шикарные витрины, здесь всегда много людей. Пока Элена шла под руку с Моник, болтая о том о сем, она совсем успокоилась и напряжение, сковавшее ее при мысли о встрече с Монтьером, исчезло. И вот наконец подруги оказались у входа в знаменитый магазин, о котором Элена столько слышала. Внушительная деревянная дверь и две длинные витрины расположились под одним из портиков каменной арки, выходящей на знаменитую площадь. Над дверью висела простая старая вывеска.
Если бы Элене нужно было выбрать цвет, чтобы охарактеризовать «Нарциссус», она бы выбрала золотой. Высокие стены, увешенные зеркалами в тяжелых дорогих рамах, прилавки из розового мрамора и сияющие стеклянные витрины подавляли входящего. Повсюду стояли хрустальные флаконы всех размеров и цветов, и простые и вычурные: некоторые с духами, другие пустые. Розовый мраморный пол блестел, отражая свет хрустальных люстр. Все здесь светилось и переливалось, все дышало роскошью и великолепием. Надежды, мечты, иллюзии, очарование, соблазн – все это воплощал собою «Нарциссус».
Однако запах этого места показался Элене слишком сильным, почти удушающим. Ей было странно, что в подобном магазине, где все было исполнено совершенства, витал такой тяжелый запах. Магазин подавлял клиента, не считаясь с его желанием найти здесь что-то уникальное, только свое.
В «Нарциссусе» все было четко, ясно, определенно. Из-за плотно заставленных духами витрин создавалось впечатление тесноты. Казалось, что здесь не предлагают, а навязывают запахи. Роскошные, великолепные, но выбранные за тебя, предрешенные раз и навсегда.
Элена почувствовала какую-то тяжесть. Все в этой обстановке соответствовало характеру Жака Монтьера. Точно магазин был вторым Жаком и служил зеркалом его взглядов, его образа жизни и его мыслей.
Неудивительно, что Моник решила порвать с этим человеком! Элена была уверена, что Моник испытывает к Жаку серьезные чувства, но не хочет, чтобы он распоряжался ею, как игрушкой. Моник такого не потерпит! Тщеславному эгоисту Монтьеру было нужно ее тело, а не душа. Он жаждал обладать, в самом широком смысле этого слова.
Элена вздохнула. Почувствовав вездесущий навязчивый запах, она пожалела о том, что выбрала Жаку духи. И дело было вовсе не в том, что ее тошнило от сильного запаха, повисшего в магазине. Скорее, Элена чувствовала себя хорошим художником, стоящим перед безвкусной картиной. Если бы это зависело от нее, Элена постаралась бы придать огромному залу как можно более общие черты, смягчить обстановку. Здесь нужна была тонкая, легкая, простая, едва уловимая нота, способная естественно встроиться в любой букет, в любую композицию, как самую нежную, так и самую яркую. Запах ее магазина ни к чему бы не обязывал. Элена привыкла намекать, предлагать, а не навязывать.
Ей захотелось поделиться своими наблюдениями с Моник, но подруга была не одна – ее сопровождал стройный элегантный мужчина с худым лицом и ускользающим взглядом. Над его натужной улыбкой красовались тонкие напомаженные усы. Волосы были того же смолистого оттенка. От него исходил сладкий сахаристый запах, которым он пытался перекрыть другой, не менее сильный. Элена сразу узнала запах аммиака. Ей показалось это очень странным, и она нахмурилась. Но это была не единственная странность Филиппа. Элена почувствовала, что он недоволен ее появлением. В обращенном к ней осторожном взгляде она уловила что-то пугающее. Казалось, что Филипп смотрит на нее с укоризной.
Элена ощутила легкое беспокойство. Она ясно поняла, что вызвала неприязнь мужчины, но ведь поводов для этого не было – Филипп видел ее первый раз в жизни.
Внезапно мужчина протянул ей руку. Его ладонь была узкой и влажной, а рукопожатие вялым. Чтобы ответить на такое рукопожатие, Элене пришлось собраться с духом. Ей не терпелось незаметно вытереть ладонь о краешек юбки.
– Очень приятно, мадемуазель.
Вблизи Филипп казался чуть более приветливым. Он улыбался, но опасения на его счет не покидали девушку.
Как хорошо, что она догадалась прилично одеться! Под руководством Моник она выбрала простое черное платье, собрала волосы, накрасилась и надела туфли на высоком каблуке. Преображенная таким образом, Элена была очень хороша. Ведь в ее новой жизни все должно быть по-новому, разве не так?
Новый сосед, Маклин, тоже привнес в ее жизнь перемены. С ним Элене было уютно, она чувствовала себя уверенно, несмотря на то, что они немного стеснялись друг друга. Она решила пока что не посвящать Моник в подробности своей личной жизни. «Позже ей расскажу», – подумала Элена. Кайл был заметным мужчиной. Немного резковатым, но, очевидно, заботливым и деликатным. Однако сейчас нужно было подумать совсем о другом. «Опять эти дурацкие фантазии», – оборвала себя Элена.
– Элена, позволь представить тебе Филиппа. Здесь все держится на нем!
Филипп наклонил голову и прикрыл глаза, точно смакуя каждое слово Моник.
– Когда женщина начинает расточать тебе комплименты, самое время насторожиться, – сказал он, обращаясь к Элене. – Я всего лишь управляющий этого магазина.
Элена вновь почувствовала сладкий запах духов, но теперь он казался почти тошнотворным. Очевидно, что Филипп не отличался искренностью, и его показная скромность только еще больше оттолкнула Элену.
– Господин Монтьер, – вот на ком держится «Нарциссус», – возразил он. – А прежде он держался на плечах его отца и деда. Вам известно, что эта компания – одна из немногих в нашей отрасли, где еще хранят семейные традиции? Магазин пережил уже несколько поколений! И всегда находился на этой площади. – В голосе Филиппа вдруг послышалось уважение, он стал серьезен и преисполнился ощущения собственной важности. Он погрузился в рассказы о великом прошлом магазина, перечисляя имена знаменитых клиентов, которые обращались к Монтьерам. Девушки молча слушали, избегая смотреть друг другу в глаза.
– Господин Монтьер любезно показал мне духи, которые вы для него выбрали. Поздравляю с прекрасным выбором, мадемуазель. Полагаю, нам будет интересно работать с таким специалистом, как вы. У вас есть определенный талант. Определенная чуткость в том, что касается парфюмерии. Надо сказать, такое встречается не часто.
