Дверь распахнулась, и во внутрь, тут же ввалилась вся четверка. Послышались хлопки выстрелов. Клинок с легким треском взрезал натянутый пузырь, открывая обзор. Напротив ожиданий, два светильник подвешенных к потолку не погасли, а потому видимость была вполне приемлемой. Четверо караульных коротали время за игрой в кости, и пали первыми. Остальные отдыхали, расположившись на деревянных лежаках, покрытых соломой.
Саня сразу же поймал в прицел одного из проснувшихся, который весьма сноровисто вскочил на ноги. Но больше предпринять ничего не успел. Хлоп-п. Солдат нелепо взмахнул руками и откинулся на стену. Пока перезаряжался раздалось еще несколько хлопков. Хрипы умирающих и тихие стоны вскоре прекратились, погрузив ночь в привычную тишину. Контроль прошел без сучка, без задоринки.
Двое лешаков уже напяливают на себя снятые с убитых форменные синие кафтаны. Муром со своими подался вправо, к бастиону Триумф. Ворота представляют собой эдакий коридор между стенами, причем не прямой, а с поворотами, что значительно осложняет жизнь штурмующим, и упрощает обороняющимся. Так вот, вторая пара караульных сейчас находится у дальних ворот, в том самом коридоре.
Но это уже проблема Митрохи. Саня подал своим знак, и скользнул влево, к входу в подземный коридор, ведущий на бастион Фортуна. Дверь из толстых плах, обитых полосами металла не заперта. Ничего в общем-то удивительного. Мирный город. Впрочем, на тот случай, если бы она оказалась запертой имеется веревка с кошкой обернутой заячьими шкурками, на конце. Не попадут, через нижние галереи, пройдут по верху. Чуть мешкотнее, но… Ага. А Мурому похоже пришлось-таки идти верхом.
Едва оказавшись в галерее, тут же прикрыли за собой дверь задвинув засов. Вот интересно, кому сегодня повезет, шведам или русским. У них ить бога удачи Авосем кличут. Хм. С другой стороны, Фортуна богиня удачи древних римлян, как говаривал на занятиях брат Карпова, Дмитрий Архипович. То есть, к шведам она не имеет никакого отношения. При это мысли, Сашка оскалился в злой усмешке. Не повезет шведу, что тут еще скажешь. Коли уж поминаете языческих богов, так хотя бы к своим взор оборотили бы, а не на чужих глядели.
Приметно с сотню шагов по извилистому коридору. Трудностей никаких. На каждом повороте в держателях торчит чадящий факел. Света вполне достаточно для того, чтобы не блуждать в потемках. Ноги обутые в мягкие поршни скрадывают шаги, хорошо подогнанная амуниция не звенит не громыхает. А вот и дверь караулки. Чуть приоткрыта. Изнутри доносятся приглушенные голоса. Подал знак одной паре оставаться здесь и блокировать караул. Они там сейчас как в каменном мешке.
Прошли еще десяток шагов и оказались на перекрестке в виде стрелы. Вправо и влево уходят галереи каждая шагов на сто. Вдоль наружных стен видно множество ячеек с бойницами. Установлено несколько пушек. Здесь проходит подземная линия обороны. На верху расположен парапет, из-за которого ведут стрельбу пушки и солдаты.
Александр, кивком указал направление, и они поли влево. Вскоре нашлась каменная лестница наверх. Соблюдая осторожность поднялись наверх, разделив между собой сектора, и выискивая караульного. Хлоп-п. Расслышав выстрел, Александр и не подумал расслабляться. Еще чего не хватало. Мало ли что удумают со скуки эти караульные. Опять же ночь такая, что хоть глаз коли. Вроде чисто.
Итак, они вышли на караульного на юго-восточном углу бастиона. Теперь вдоль парапета, к его вершине на юго-западе. И не спешить. Вот так, аккуратно, тщательно выбирая место куда ставишь ногу. И все время держать свой сектор. Черное одеяние способствует маскировке. И все же, лучше как можно раньше заметить караульного, дабы он не успел подать сигнал тревоги.
Хлоп-п. Хлоп-п. Они выстрелили практически одновременно. Караульный сраженный сразу двумя пулями, упал не безмолвно, а издав болезненный стон. Мало того, он и сейчас продолжает оглашать окрестности своими стенаниями. Пусть и не такими громкими, а ночь полна различных звуков, от собачьего бреха, до шума ветра с реки. Но все же, лишний шум нежелателен.
Напарник стрелой сорвался с места и подскочив к раненому, до которого было порядка пары десятков шагов, полоснул его ножом по горлу.
— Олаф, с тобой все в порядке?
Не сказать, что лешаки так уж хорошо владеют шведским, но кое-как объясниться смогут. Их несколько месяцев учили вдумчиво, а спрашивали строго. Причем не только шведвскому, но и немецкому и эстонскому. А то как же! Им ведь не только диверсиями заниматься, но еще и разведкой. А какая разведка, коли объясниться с пленным не можешь.
Правда, на чудеса рассчитывать не приходилось. Каждый из лешаков учил только один язык. Хм. Впрочем, не каждый. Были знатные бойцы, которым инородная речь не давалась. Но в этой дюжине, все владели либо шведским либо немецким.
Хлоп-п.
— А-а, дьявол, — болезненно простонал появившийся третий караульный.
Хлоп-п. Это уже добавил напарник. И после этого солдат тихо повалился кулем. Все. С караульными на бастионе порядок. Александр подошел к парапету со стороны ворот, и высунувшись над ним, чиркнул огнивом, высекая искру. Вскоре сверкнуло и на бастионе Триумф. А вот и внизу полетели искры. Даже если кто и заметит с других постов, ничего особенного. Курением караульных на посту никого не удивить.
Порядок. Оба бастиона и ворота под контролем. Александр подошел к вершине, многоугольника бастиона, обращенной наружу, и прикрывшись зажег ручную кабрибку. Несколько раз прикрыл и открыл огонек за стеклом, так чтобы рассмотреть можно было только снаружи. После чего погасил фонарь.
Все. Сигнал однозначно замечен и опознан. Иначе и быть не может. Бастион под пристальным наблюдением уже не один час. Причем, наблюдатели меняются достаточно часто, чтоб не проспали, или не увидели то, чего не было и в помине.
Теперь блокировать караулку и ждать. Минимум час до смены караульных у них есть. А за это время полная рота лешаков в сто двадцать бойцов успеет наворотить столько всего занятного, что только держись.
Когда спустились к караулке, один из бойцов поманил Александра в сторону, и отдалившись от приоткрытой двери, прошептал в самое ухо.
— Командир, мы тут в щелочку заглянули. Там только трое сидят за столом и в кости играют. Шестеро спят, ружья в пирамидах, пистолей нет. Этих троих снесем одним махом. Потом спящих. Даже если крикнут, их никто не услышит. Пальнуть никак не успеют. Да они со сна вообще ничего не поймут. Ну может за ножи по хватаются.
Вообще-то, это та самая самодеятельность о которой он и говорил Мурому. Но с другой стороны. Мало того, что у Григория Семеновича сейчас на счету будет каждый боец. Так еще и в их дюжине были одни десятники, то есть, наиболее подготовленные бойцы. Уж больно ставка была велика, а потому отбирали лучших из лучших. Наличие же у десятка командира…
— Хм. А что, осуществимо, — задумчиво помяв подбородок, прошептал Александр, а потом решительно рубанул. — Делаем.
Трое стрелков заняли позицию напротив двери, распределив между собой цели. Четвертый приготовился распахнуть дверь, предоставляя возможность для стрельбы всем стрелкам разом.
