– Да. Спасибо, что предоставил мне свою постель. – Она густо покраснела. Браво, Элиза!
Самолет снова попал в воздушную яму. Взглянув на небольшое расстояние между макушкой Алехандро и низким потолком, она усмехнулась.
– Может, присядешь, пока не пробил головой дыру в обшивке самолета и не обрек нас на смерть?
Он улыбнулся и сел на краешек кровати.
– Я смотрю, настроение твое тоже улучшилось. Оно как-то связано с этим? – Он кивнул в сторону папки с ее рисунками.
Элиза напряглась, но, увидев в его глазах неподдельный интерес, кивнула.
– Да, я давно этим не занималась, но сегодня это помогло.
– Ты хочешь, чтобы я умолял тебя позволить мне увидеть твои рисунки?
– Не знаю. – Она нервно затеребила уголок покрывала. – Возможно…
– Пожалуйста. Ты окажешь мне честь, показав свои рисунки.
– Черт! Ты ведешь нечестную игру.
– Абсолютно верно, – хмыкнул он.
Элиза потянулась к альбому, понимая, что будет абсолютно раздавлена, если ему не понравится. Обозвав себя дурой, она протянула Алехандро альбом.
Алехандро открыл его, и удивление мелькнуло в его глазах. Он начал медленно перелистывать страницы, внимательно разглядывая изображения. Когда Элиза уже подумала, что больше не выдержит его молчания, Алехандро поднял на нее взгляд и что-то хрипло пробормотал по-испански.
– Я не поняла ни слова…
– Это великолепно.
– Спасибо. – Ее лицо осветила счастливая улыбка.
Алехандро пристально посмотрел на нее.
– Этим ты собираешься заниматься, когда закончишь работать на родителей?
– Я хотела заниматься этим долгое время, но я боялась, что потеряла что-то…
– А твои родители были против?
– Мои родители против большинства вещей, которые я делаю. Точнее, не делаю. – Она прикусила язык, чтобы не сказать лишнего.
– А чего они хотят от тебя? – прищурился Алехандро.
– Я бы предпочла не затрагивать эту тему.
– У тебя бесспорно настоящий талант. Почему они не хотят поддержать тебя?
– Твои родители поддерживают тебя во всем, что ты делаешь?
– Мы говорим не обо мне. – Его взгляд моментально стал жестким и колючим.
– Ответь, и я отвечу тебе.
Алехандро молчал так долго, что Элиза подумала, что он решил ей не отвечать.
– Я никогда не просил одобрения моих родителей, да они и не в состоянии были бы мне его дать, потому что я не видел их почти пятнадцать лет. Твоя очередь.
Элиза вернула отвисшую челюсть на место и нахмурилась.
– Я не люблю говорить о них.
– Потому что я ошибочно сравнил тебя с ними? – напрягся он.
– Возможно…
– Признаю, что был не прав. Кому, как не мне знать, что даже если генетически мы состоим из клеток родителей, то вовсе не обязаны копировать их поведение и убеждения.
К горлу Элизы подступил комок, она с трудом смогла заговорить.
– Я… спасибо, – нервно сглотнула она и продолжила, понимая, что Алехандро ждет большего. – Они считают, что я не умею пользоваться своими… активами.
– Активами? – не понял он.
– Хочешь знать, почему я улыбаюсь каждому, с кем встречаюсь?
– Не особенно, но продолжай.
– Когда мне было семнадцать, моя мать сказала, что, если я не буду улыбаться, это сделает меня более загадочной и привлекательной в глазах мужчин. Что они будут падать к моим ногам, если я стану сохранять некую… отстраненность. Подобные советы я получаю с подросткового возраста. После того, что произошло с Брайаном, я долгое время задавалась вопросом, были ли родители правы. – Она горько усмехнулась. – Может быть, я сама спровоцировала его…
Алехандро так стремительно взял ее за подбородок, что у нее перехватило дыхание.
– Никогда больше так не говори и не думай. Виноват только он.
Элиза коротко кивнула, и через пару мгновений он отпустил ее.
– Значит, ты решила всем улыбаться, чтобы мужчины не падали к твоим ногам?
– Знаю, звучит глупо, – поморщилась она. – Но я предпочитаю, чтобы мужчина для начала оценил уровень моего интеллекта и тогда уже решил, стоит ли падать передо мной ниц.
Алехандро раскатисто рассмеялся.
Самолет упал в воздушную яму, и Элиза неловко повалилась на кровать. Алехандро удержал ее, но папка в его руке распахнулась на той самой странице, которую она вовсе не собиралась ему показывать.
– Нет! – Элиза подалась вперед, но Алехандро уже увидел рисунок. В комнате повисла напряженная тишина.
– Значит, вот как ты меня видишь? – спросил он после бесконечно долгого молчания. Голос его был лишен всяких эмоций, и Элиза не могла понять, как он относится к увиденному.
– Я… да, – с трудом выговорила она.
– Я выгляжу…
– Злым. Печальным. Одиноким.
– Почему ты это нарисовала? – грубо спросил он.
– Я не знаю.
– Знаешь, – настаивал он. – Почему?
– Потому что я… думала о тебе?
– Это вопрос или утверждение?
– Хорошо, – выдохнула Элиза, кровь громко стучала у нее в ушах. – Думала, и много.
Алехандро отбросил папку в сторону и стремительно приблизился к ней. Он запустил пальцы в ее волосы и внимательно посмотрел Элизе в глаза.
– Ты знаешь, почему я злюсь.
– Сделка. Твой брат, – кивнула она.
– Я не печальный.
– В данный момент – нет.
– Я не одинокий, – хрипло возразил он.
– Ладно. – Она затрепетала, потому что в его глазах читала совсем другое.
Он пожал плечами.
– Этот рисунок… Ты видишь слишком многое, и мне это не нравится, Элиза.
– Ты тоже можешь читать меня, как открытую книгу, если захочешь, но я же не закатываю из-за этого истерику.
Его глаза потемнели. Желание переполняло Элизу, погружая ее в сладкую негу предвкушения.
– Алехандро…
– Помолчи.
Он наклонился к ней и приник губами к ее губам, вложив в поцелуй все то, что испытывал сейчас. Элизе не нужны были слова, чтобы понять, как ее рисунок повлиял на Алехандро. Она отвечала на его ласки с не меньшей страстью, ощущая, как напрягаются его мышцы от ее прикосновений.
– Элиза.
Он на мгновение оторвался от нее, и она увидела в его взгляде такое обжигающее желание, что она тут же вспомнила, что играет с огнем. Если она разожжет это пламя, то пути назад уже не будет. Алехандро снова поцеловал ее и опустил на кровать, прежде чем она успела что-то возразить. Он прошептал ей по-испански что-то безумно эротичное.
