– Разумеется, она хочет именно этого, – ответил маркиз. – Вот почему я уверен, Ленди, что вы единственная, кто может помешать этому.
– И как же милорд предполагает сделать это?
– Алиса, как и любая другая девушка, очень хочет, чтобы ей предсказали судьбу. Я же намерен устроить прием, на котором вы погадаете всем присутствующим.
Он всплеснул руками.
– Но вы должны быть очень осторожны в разговорах о том, почему вас пригласили, потому что мужчина, преследующий Алису, отнюдь не дурак.
– Вы полагаете, что он подозревает… что у вас есть причины пригласить меня в ваш прекрасный особняк, милорд.
– Он наверняка именно так и подумает, если вы приедете ради одной только Алисы. Вот почему я должен буду пригласить на вечеринку по крайней мере десять или пятнадцать молодых людей.
Он немного помолчал, прежде чем продолжить:
– Все, кто захочет узнать свою судьбу, после ужина будут приглашены в отдельную комнату, где вы сможете рассказать им обо всех замечательных вещах, которые произойдут с ними в будущем.
– Если только они действительно захотят узнать…
– Вот именно! – согласился маркиз. – И мне не нужно говорить вам, что, если кто-либо женится на Алисе исключительно из-за ее денег, сердце ее будет разбито и она почувствует себя жалкой и несчастной, как женщина с тонкой и ранимой душой.
– Понимаю. Я все понимаю. Но, милорд, я больная женщина. Я не могу встать с постели. А вы сами сказали, что это будет слишком очевидно… если леди Алиса придет ко мне и я скажу ей, что… она в опасности.
Маркиз схватился за голову.
– А я так рассчитывал на вас. И что же мне делать?
– У меня есть идея. – Ленди подняла указательный палец. – Кое-кто другой займет мое место и проделает все как нужно. Она здесь… слушает вас. Она понимает – леди Алису нужно спасти.
С этими словами цыганка указала на Деллу.
Когда маркиз посмотрел на нее, Делла ахнула от изумления.
Но, когда она встретила его взгляд, слова, которые уже были готовы сорваться с ее губ, замерли у нее на языке.
По какой-то неведомой причине она вдруг совершенно отчетливо поняла, что просто обязана помочь ему.
Быть может, это будет трудно или даже почти невозможно, но именно так она и должна будет поступить.
Глава пятая
Уходя, маркиз еще раз поблагодарил Ленди за помощь и поднес ее руку к своим губам.
Делла решила, что это очень мило с его стороны, понимая, сколь высоко Ленди оценила этот его жест.
Когда же он наконец откланялся, Делла спросила:
– Зачем вы сказали, что я займу ваше место? Я уверена, что Мирели справилась бы куда лучше.
Но Ленди лишь покачала головой в ответ.
– Нет, Леди, ты живешь в больших домах… водишься с важными людьми. А Мирели еще только предстоит узнать их. Предсказывать судьбы деревенских жителей – совсем другое дело.
Делла решила, что в том, что говорит старая цыганка, есть смысл, но все-таки ей стало страшно.
– Но как я же стану гадать, если не умею этого делать?
– Читай их мысли, – негромко ответила Ленди.
Делла погрузилась в задумчивость.
Она знала, что иногда ей удается прочесть мысли других людей, но проделать подобный трюк с незнакомцами будет нелегко.
А Ленди, словно угадав, о чем она думает, продолжала:
– Молодежь… они все хотят любви. Они вглядываются в хрусталь. Сама увидишь, как легко понять… о чем они думают.
– Я постараюсь, – вздохнула Делла.
Ей очень хотелось ответить отказом, но девушка вполне отдавала себе отчет в том, что Ленди может обидеться. Да и по отношению к остальным цыганам, которые без возражений согласились взять ее с собой, это было бы крайне невежливо.
И разве может она отказать им в одолжении, о котором они ее просят?
Судорожно стиснув ладони, она опустилась на колени перед Ленди и взмолилась:
– Дайте мне урок. Научите меня. Пожалуйста, прошу вас!
– Хорошо, – пообещала Ленди. – Спешить некуда. Луна поможет… лучше меня.
Делла уже собралась было возразить, но потом решила, что это бесполезно. Все, что ей оставалось, – попробовать за два дня научиться у Ленди тому, на что у старой цыганки ушла целая жизнь.
Однако немного погодя, выйдя из кибитки, она пришла в восторг, увидев, что ее поджидает Пирам.
– Его милость, уходя, сказал, что вы можете покататься в лесу, если хотите, – радостно сообщил он ей.
– Он так сказал?! – изумленно вскричала Делла. – Но почему?
– Он увидел Аполлона. А тот отличается от наших лошадей. Его милость спросил, откуда он у меня. Я сказал ему, что Аполлон принадлежит вам. Так что теперь вы можете кататься по полям и лесам.
– Ушам своим не верю! – с восторгом воскликнула Делла. – Но в таком случае я немедленно отправляюсь на прогулку, пока его милость не передумал.
– Благородные так не поступают, – улыбнулся Пирам.
Поскольку мысль о том, что она может проехаться верхом по поместью, привела ее в восторг и требовала немедленного удовлетворения, Делла не стала переодеваться. Она быстро оседлала Аполлона и поскакала к густому лесу, раскинувшемуся справа от того места, где они встали табором.
Ей казалось, что он такой же чудесный, как и тот, который принадлежал герцогу и к которому она всегда относилась как к своему. В кустах прыгали кролики, а по стволам деревьев сновали белки.
Отъехав уже достаточно далеко от табора, она вдруг наткнулась на пруд, совсем такой же, как и тот, что она часто навещала дома.
Однако этот был чуточку больше и окружен деревьями, которые придавали ему вид таинственный и загадочный, но при этом берега его поросли ирисами и лютиками, отчего выглядел он очень красиво.
Она запросто могла представить себе, что в прохладной его глубине резвятся русалки, а потом выходят из воды, чтобы погреться на солнце. Делла долго стояла у пруда, зачарованная его красотой.
И только на обратном пути в цыганский табор она сообразила, что впервые увидела дом маркиза.
Он стоял совсем недалеко, на пригорке, и поэтому она поначалу не заметила его. Особняк был большим, пусть и не таким огромным, как у герцога, и, хотя думать так было дурно, казался куда привлекательнее.
Делла решила, что он построен примерно в середине восемнадцатого столетия по проекту братьев Адам
[3].
