Нужно отдать должное Яне Вячеславовне: злобные и откровенно провокационные комменты она не удаляла. Но и без ее вмешательства хейтеров в щепы разносили фанаты вайнруховской психологической эквилибристики. Улюлюкая и размахивая дрекольем, они гнали нечисть со страницы, совершенно не замечая других записей. На первый взгляд — вполне безобидных. Впрочем, безобидными они были и на второй взгляд, и на третий. Только немного странными:
22 мая.
Найди ключ.
11 апреля. Запертая комната.
Зеркало.
ИДЕАЛЬНАЯ ЧАШКА.
Ты ведь не оставишь меня, любовь моя? Ты меня спасешь?
Авторы (или автор) посланий скрывались за пустыми аккаунтами, не утруждая себя заполнить страницу даже поверхностным контентом. Ни тебе котиков на аватарках, ни мегапопулярной кубинской старухи с сигарой в зубах — одни пустые силуэты. Лишь однажды на смену силуэту пришло нечто более или менее осмысленное — египетский бог Тот с головой ибиса. Об этом персонаже Бахметьев и слыхом не слыхивал, а может, слышал и забыл. Но воспользоваться поиском-фильтром фотографий не составило особого труда, затем Бахметьев переключился на Википедию, и — вуаля! — спустя пять минут уже знал всю тотовскую подноготную. Включая участие в Суде Мертвых, где Тот подменял Осириса. В своей нынешней фейсбучной ипостаси он носил унылое финское имя Lukka Yarvolu, и именно от него прилетела мольба о спасении.
Страница LY немногим отличалась от страниц остальных анонимов, разве что на ней были рассыпаны картинки, в основном — пустыни и дальний космос.
Знаете Lukka Yarvolu? Чтобы посмотреть, чем он делится с друзьями, отправьте ему запрос на добавление в друзья.
Бахметьев и сам не заметил, как нажал на «отправить». Хотя заранее знал, что ничего путного из этой затеи не выйдет. Прикрывающийся латиницей LY пишет на самой что ни на есть кириллице — сетевой ублюдок, провокатор. Может, там, в дальнем космосе, вообще никого нет. Уже нет. Не исключено, что и аккаунт был создан только для того, чтобы оставить запись на стене Яны Вайнрух. Потроллить ее по какой-то, видимой лишь автору, причине и слиться. Хотя не исключено, что и причины не было, как нет никаких причин у бесхозных детей, что бегают по подъездам, звонят во все квартиры без исключения и убегают с громким хохотом.
Маленькие засранцы.
Но LY — не самый главный из засранцев. Он оставил одну-единственную, причем — нежную запись; немного грустную, в меру отчаянную.
Но почему он вообще ухватился именно за эти, излишне сентиментальные, фразы о любви? В других хотя бы присутствовала интрига. Запертая комната, вот чем не мешало бы поинтересоваться. Причем не у автора, а у профессиональной до мозга костей Я. В. Вайнрух. Существует ли понятие запертой комнаты в психоанализе? И если да — то что оно означает.
Бахметьеву просто хочется еще раз увидеть ее, вот и все. Но злоупотреблять своим служебным положением он не будет. Тем более что Я. В. Вайнрух не выказала особого энтузиазма, когда Бахметьев намекнул на возможность новой встречи, — исключительно в рамках расследования. Она снова заговорила об официальных запросах — при расставании в предбаннике ее рабочего кабинета. Короткое рукопожатие под присмотром помощницы Лилии — сколь энергичное, столь и равнодушное. Вот и весь итог личных контактов Бахметьева и высокооплачиваемого психоаналитика с Петроградки.
В принципе все личные контакты Бахметьева заканчиваются именно так.
Чтобы не впадать в излишние рефлексии, он прочел еще несколько утешающих вайнруховских постов. О человеческом равнодушии (очень актуально), о выборе и его последствиях (ничто никогда не потеряно, даже если ты вошел не в тот коридор возможностей) и об умении цивилизованно расставаться. Пост начинался так: «Однажды одна девушка купила букет ирисов и поняла: она не любит человека, за которого собиралась замуж еще пять минут назад…» И пока Бахметьев простодушно перекладывал выдуманные жизненные обстоятельства на свои собственные — реальные, на странице появилось очередное послание фейсбучным коринфянам. На этот раз — не похожее на все те, с которыми уже успел ознакомиться опер.
«Друзья! Обстоятельства складываются так, что некоторое время я не буду появляться на ФБ. Обещаю, разлука не продлится долго и впереди у нас — часы и дни общения, откровений и неожиданных открытий. Люблю вас всем сердцем. Ваша Яна».
Интересно, куда она намылилась? Или это такой хитрый маркетинговый ход, чтобы заставить почитателей скучать по себе?
Впрочем, Бахметьев тотчас же забыл о побудительных мотивах Яны Вайнрух. И о запертых комнатах, где паслись сетевые анонимы с идеальными чашками в клешнях. И о дальнем космосе. Все оттого, что он открыл вкладку с фотоальбомами. Фотографий было множество, самых разных, — что неудивительно: каждая проповедь заканчивалась визуальным релаксом из серии «терраса после дождя», где терраса и дождь были величинами непостоянными и легко заменялись на волны и ветер, снег и туман, радуги и водопады. Также присутствовали романтические паруса на горизонте, потешные белки в лесу и огни большого города. Собственно изображений Флоренс Найтингейл-Вайнрух было куда меньше, всего-то около пары десятков. Официальные («с коллегами на симпозиуме», «делаю доклад», «фестиваль практической психологии. Харьков»), полуофициальные («ужин с телемагнатами», «арт-сейшн в Брно») и, наконец — загруженное с телефона.
Этот снимок был третьим или четвертым по счету, без всяких поясняющих подписей. Нездешний (скорее всего африканский) пейзаж; старый джип посередине пейзажа — с багажником на крыше, устроенным на манер маленького подиума или большого гнезда. В гнезде-подиуме, сложив ноги по-турецки, сидели две белые женщины. Женщины улыбались. Одной из них была Яна, а другой… Ольга Ромашкина.
Независимый финансовый аналитик, видеоблогер, модератор форума игроков в «Мафию» и первая жертва «Красного и зеленого».
Бахметьев не помнил, сколько просидел, вперив взгляд в африканский снимок, — так потряс его факт знакомства психоаналитика Яны Вайнрух с обеими убитыми девушками. До сих пор Ковешников, а следом за ним и Женя Бахметьев придерживались версии случайного выбора жертв, поскольку никаких, даже отдаленных, связей между ними не просматривалось. И вот теперь… Теперь эта связь появилась и встала перед Бахметьевым в полный рост, — подобно большому синему киту, выпрыгнувшему из воды, да так и зависшему между небом и землей. Со стороны такой прыжок выглядит красиво, но наблюдатель, подобравшийся к киту слишком близко, рискует не уберечься от тонны мельчайших брызг.
Бахметьев, сам того не подозревая, подобрался слишком близко.
Первой его мыслью было сообщить обо всем сукину сыну Ковешникову.
…и Мустаевой — такой была вторая мысль.
Хороший, черт возьми, снимок! Ольга Ромашкина в подметки не годится утонченной Яне Вайнрух, но и она смотрится отлично. Белокожие женщины, белокожее небо, смуглая земля и черная щетина саванны — фотография могла бы украсить любую выставку. Но ни одного, даже самого завалящего лайка в Сети не собрала. И это при том, что гораздо более блеклые, застегнутые на все пуговицы коллеги на симпозиуме получили полторы тысячи отметок «нравится».
