— Мама! Она ее убьет! — напряженно прошептала Елена и кинулась за заведующей.
Наталья Владимировна поспешила за Рябцевой.
Вадим стоял молча. Я не понимала, как лучше поступить: сделать вид, будто ничего не случилось? Сесть за стол и начать изучать материал об образовании девочек на Руси в прошлые века? Или попытаться поговорить с мальчиком? Сказать ему: «Неприятная история случилась, но ведь у каждого могут сдать нервы»?
— Маме сорок пять, — неожиданно произнес Вадим.
— Правда? — поразилась я. Тут же опомнилась и воскликнула: — Я думала, ей сорок один, она молодо выглядит.
Вадик сел за стол заведующей.
— Можете не стараться, мать похожа на древнюю бабку.
И тут в моем кармане запел телефон. Никогда еще я так не радовалась звонку, даже не посмотрев на экран, быстро сказала в трубку:
— Слушаю.
— Госпожа Тараканова? — спросил звонкий мальчишеский голос. — Игорь Сергеевич Рукавкин. Можете прямо сейчас сюда подойти?
— Кто вы и куда меня зовете? — поинтересовалась я.
— Убойный отдел. Владелец кафе сообщил, что вы находились около трупа, когда он перестал дышать. Жду вас на месте преступления.
— Через пять минут прибегу, — пообещала я и поспешила в заведение, где не так давно пила чай и беседовала с хозяином.
А там увидела за столиком какого-то парнишку, с виду восьмиклассника.
— Имя, отчество, фамилия, — сурово скомандовал он.
Я села напротив юноши, который изо всех сил пытался выглядеть опытным следователем, раскрывшим тысячу дел.
— Виола Ленинидовна Тараканова.
— Хозяин слепой, — продолжал юнец, — а вы нет.
— С этим не поспоришь, — согласилась я, — у меня хорошее зрение.
— Опишите мужчину!
— Кого вы имеете в виду? — удивилась я. — Покойника?
— Нет, того, кто на него напал.
Меня охватило изумление.
— Несчастного лишили жизни?
— Угу, — кивнул полицейский. — Это был мужчина в черном пальто. Так медик со «Скорой» сказал.
Я растерялась.
— Я выбежала на улицу, потому что услышала женский крик: «Помогите!» Посетитель кафе в тот момент уже лежал на тротуаре. Больше никаких мужчин в поле моего зрения не наблюдалось. Улица тихая, ни одного пешехода на тот момент не было.
— Значит, мужика в пальто вы не заметили? — прищурился «Шерлок Холмс».
— Нет, — решительно ответила я. — Если врач вам про него сообщил, то он что-то напутал. Я ушла до того, как приехала «Скорая», медик никак не мог видеть момент нападения.
— Да господин следователь это придумал, — вдруг сказал хозяин кафе, который стоял за стойкой. — Мне ту же чушь гнал. Проверяет таким образом свидетеля на вранье — солжем, что видели мужика, или нет?
— Интересная методика опроса, — хмыкнула я, — оригинальная.
— У каждого свой стиль работы, — гордо заявил Рукавкин. — Мой богатый личный опыт подсказывает, как с кем говорить. И вообще, отвечайте на вопросы. Коротко и по существу. Ваше ФИО! Полное! И адрес по прописке!
— Виола Ленинидовна Тараканова, — повторила я.
Парень закатил глаза.
— Со свидетелями бочка терпения требуется! Не ваше. Его.
— Чье? — окончательно растерялась я. — Владельца кафе? Он сам может представиться. И мне неизвестно, где Кирилл живет.
— Да нет, другого надо, — поморщился Игорь Сергеевич, — мертвяка.
Капотов закашлялся, я же ответила:
— Понятия не имею, что значится в паспортных данных умершего.
— Почему? — задал гениальный вопрос Рукавкин.
Кирилл издал стон.
— Мы с ним не знакомы, — пояснила я.
Игорь почесал переносицу.
— Не верю. Вы сидели рядом.
— За разными столиками, — уточнила я.
— И не общались?
— Нет.
— Почему?
Ну как ответить на этот вопрос?
— Я не знакомлюсь со всеми, с кем оказываюсь в одном кафе.
Рукавкин сделал пометку в своем блокноте.
— Странно, однако.
Похоже, парень собрался продолжить допрос, но ему помешал телефонный звонок.
— Вечно меня прям на части рвут… — пробормотал «опытный» полицейский. — Алле! Здрассти. Сколько раз просил — не мешай! Дело веду. Ох, простите, Анна Сергеевна, у вас голос, как у моей матери. Свидетеля опрашиваю. Все понял. Бегу.
Игорь положил трубку на стол, схватил блокнот, диктофон…
— Вилка, хотите кофе? — спросил Кирилл.
Я подошла к стойке и села на высокую табуретку.
— Лучше марокканский чай. Он у вас есть?
— Конечно, — улыбнулся Капотов и взял стакан, — пара минут, и все будет готово. Слава богу, дурачок ушел. Бьюсь об заклад, он в отделении первый час работает.
Я обернулась и увидела пустой столик.
— Ну и слух у вас — я не уловила звука шагов. «Великий сыщик» как кошка ходит, бесшумно. Ой!
Я схватилась за край стойки.
— Чуть не упала.
— К сожалению, все высокие табуреты неустойчивы, — испугался Капотов, — с непривычки можно свалиться. Лучше за столиком устройтесь, а я сейчас.
Кирилл взял телефон и нажал на экран.
— Алло! Приветик. Слушай, что там у тебя в отделении творится? Ко мне приходил некто Рукавкин… Да, у меня. Нет, уже удрал. А-а-а… Ага, ясно. Так я и подумал.
Я не стала спрашивать, каким образом слепой Кирилл может за считаные секунды найти нужную информацию в контактах. Капотов же отложил трубку и пояснил:
— Начальник местного отделения полиции — мой сосед по дому, постоянный клиент и товарищ. Досточтимый и только что покинувший нас Игорь Сергеевич принят на работу три недели назад. Его пока посылают на задания в паре с опытным коллегой. Но позавчера почти весь состав отделения подкосила желудочно-кишечная инфекция, народ слег: тошнота, понос, температура под сорок. На службе осталось несколько человек. А поскольку «Скорая» не заметила при осмотре тела ничего криминального и предварительная причина смерти — инсульт, то в кафе отправили Рукавкина. Одного. Задачу ему поставили простую — выяснить, является ли покойный постоянным клиентом кафе или зашел случайно, платил кредиткой или наличкой. Понимаете, да?
— Конечно, — ответила я, принимая из рук Капотова стакан с чаем, — нужно установить личность умершего. Но вы помочь не смогли.
— Увы, нет, — печально согласился хозяин. — Наша жизнь такова, что лучше иметь при себе документы. Ведь всякое может случиться.
