Джоан, потрясенная видом, открывающимся внизу, ничего не ответила.
Они пролетели совсем рядом с почти вертикальными склонами Джебель-Ахдара, а затем поднялись на такую высоту, что стало возможно увидеть плато. Горы, освещенные утренним солнцем, выглядели мирными, спокойными и безлюдными. Казалось невероятным, что где-то там люди борются за жизнь. Что один из них Даниэль, а скоро к ним присоединится и Чарли Эллиот. Она смотрела вниз, как будто могла их разглядеть, хотя бы в виде темных точек на скалах. Тут и там виднелись зеленые рощи финиковых пальм и террасные поля
[112], выдающие присутствие деревень, надежно скрытых от глаз. Местность походила на потайной сад вдали от пыли и жары прибрежных равнин. Эти картины разожгли любопытство Джоан, так что вид издали лишь усилил ее стремление исследовать это место. И вдруг все это осталось позади – через какой-нибудь час они пересекли границу, казавшуюся снизу непреодолимой преградой. Горы на самом деле были совсем невысокими, сверху они напоминали рваный шрам, уходящий на запад и теряющийся в дымке, пронизанной сиянием солнца. Они выглядели грозными и неприступными, но это была всего лишь граница – рубеж между прибрежными землями султана и дикой внутренней пустыней, протянувшейся на тысячи миль. Внезапно Джоан поняла, почему султану так трудно навязать свою власть жителям внутренних районов страны. Это был другой мир.
За Джебель-Ахдаром горизонт исчезал в невероятной дали. Самолет слегка накренился вправо и снизился. Питер Сойер коснулся рукой Джоан, привлекая ее внимание.
– Это Низва, – проговорил он. Джоан посмотрела вниз на окруженное плантациями финиковых пальм скопище глинобитных домов и загонов для коз и крупного рогатого скота. В центре высилась массивная крепость с круглой башней, похожей на огромный барабан. – Теперь все это опять принадлежит султану, но всего пару лет назад здесь был штаб войск имама, – продолжил валлиец. – Исторически город всегда принадлежал ему. А сейчас тут база армии султана, откуда наши ребята скоро пойдут в наступление.
– Вы тут были? Я имею в виду на земле.
– Нет, – покачал головой Питер. – Здесь мне делать нечего. Султан очень зорко следит, чтобы все занимались своим делом. Вам повезло, что он живет в Салале, правда?
– Его ставленник в Маскате, похоже, не менее суров.
– Саид Шахаб? Да, трудно не согласиться, милейший человек. На вашем месте, мисс Сибрук, я бы в его городе не слишком высовывался. Почему вы захотели побывать на краю пустыни? Ведь здесь нет ничего, кроме песка и завшивленных местных жителей.
– Я смотрю на это другими глазами, – сказала она просто.
Некоторое время, пока Низва проплывала под ними, они молчали. Когда она осталась далеко позади, Питер снова указал на окно:
– Глядите туда. Там замок Джабрин.
Джоан затаила дыхание, когда они пролетали над местом, которое она так мечтала увидеть, – местом, которое, как ей сказали, она не увидит никогда. Девушка ощутила легкое покалывание в носу, которое могло означать либо наворачивающиеся слезы, либо подступающий смех. Самолет снова накренился и погнался за своей тенью, маленькой и черной, бегущей под ним по сухой земле. Замок состоял из ряда построек, казавшихся вырезанными из того же материала, что и окружающая равнина. Они были песочного цвета, блеклые, старинные.
У крепостных стен раскинуло широкие ветви огромное дерево. Джоан не могла видеть ни резьбу, ни могилу старого имама, ни расписные потолки, ни фаладж, ни высокие открытые окна, через которые проникал западный ветер, приносящий жару и запах пустыни. В этот момент она почувствовала, что готова отдать душу за то, чтобы прогуляться по коридорам замка, открыть его тайны. Но она и так была здесь. Она видела Джабрин, ощущала его великолепие. Самолет заложил вираж, снова резко накренившись, и сердце ушло в пятки, но она не возражала. То, что произошло, доказывало: способы сюда попасть существуют. Нужно просто найти подходящий, и она окажется здесь снова. Когда они полетели дальше, Джоан все время вытягивала шею, чтобы не выпускать замок из поля зрения. Ей казалось, что стоит ему скрыться из виду, как исчезнет и это чувство.
Они летели еще час над рыжевато-коричневой землей, усеянной тут и там низкорослыми кустарниками и выходящими на поверхность скальными породами. Лагерь нефтяников лежал в углублении между двумя плоскими вершинами холмов, которые выглядели игрушечными после сурового величия Джебель-Ахдара. Джоан издалека увидела железное кружево буровой вышки, сгрудившиеся прямоугольные домики и офис, а также взлетно-посадочную полосу, где стоял еще один самолет.
– Вот мы и на месте, – сказал Питер, когда они перешли на бреющий полет, а затем приземлились, подняв густое облако пыли и песка.
Выйдя из самолета, Джоан остановилась в недоумении, а затем последовала за Питером к ожидающему их джипу, не зная, следует ли ей продолжать притворяться его секретаршей. Водитель, молодой парень с небрежной прической и очками, похожими на донышки от бутылок, улыбнулся ей.
– Привет, вы кто? – спросил он, и Джоан растерялась.
– Это Джоан Сибрук. Просто приехала на экскурсию, – представил ее Питер, и Джоан расслабилась. – Джоан, это Мэтью Джонс. Говорит, что геолог, а чем занимается на самом деле, не имею понятия.
– Надеюсь, вы не журналистка? Султан с дуба рухнет, – сказал Мэтью.
– Нет-нет. Я… туристка, – успокоила его Джоан.
– Ну тогда ладно. Чашечку чая?
– Все будет хорошо, Джоан. Ребята-нефтяники присмотрят за вами, и в столовой вас угостят хорошим ланчем. Скорей всего, мы там и увидимся. Загляну после деловой встречи, – пообещал Питер, и Джоан кивнула.
Дома поселка нефтяников стояли на сваях, словно хижины приморских жителей. Все было чисто, почти стерильно, и чувствовалось, что в постройки вложены большие деньги. Неподалеку виднелись хижины с крышами из пальмовых листьев, в которых, как ей сказал Мэтью, обитали местные жители, работающие в лагере. Он провел ее в комнату в одном из домиков на сваях. Небольшая и опрятная, кровать с белыми простынями, тумбочка с лампой и кресло. Здесь ей предстояло провести ночь. Почти гостиничный номер. С ванной и душем.
– Горячая вода идет постоянно. Но не вздумайте ее пить. Эту дрянь здесь качают из-под земли, и она грязная. После нее славно просретесь. Ой, простите! Прошу меня извинить, здесь у нас бывает не так много женщин. А по правде сказать, вы первая. Можно запросто позабыть о хороших манерах. – Мэтью слегка покраснел, и Джоан улыбнулась. Комната была безупречно чистой, и работал кондиционер. – Что вас сюда привело? Здешние места кажутся не самым подходящим местом для отпуска.
– Не люблю проторенных путей, – проговорила Джоан, наслаждаясь новым для себя образом.
– Ну, я могу с уверенностью сказать, что вы первый человек, приехавший сюда отдыхать.
