На следующее утро в неожиданно грянувший сильный мороз на вокзале Ново-Горска меня встречал секретарь его горкома. Это был приятный человек средних лет с очень живым умом. Бывший рабочий местного металлургического комбината, он окончил институт, работал инженером, а уже затем перешёл на новое поприще. Поскольку у референта Серёжи в этом городе оказались родственники, он решил остановиться у них, где мы его и высадили по дороге в мою гостиницу. Эта гостиница, принадлежавшая горкому, была построена лишь несколько месяцев тому назад, и мой новый хозяин считал её очень приятной и удобной.
Мы подъехали к небольшому дому из белого кирпича и сразу прошли в приёмную получить ключи. Войдя в помещение, мы с удивлением обнаружили, что в нём стоял ужасный холод. Вышедшая откуда-то из внутренних помещений женщина-администратор, одетая в плотные верхние зимние одежды, ожидала нашего приезда и, увидев нас, стала громко извиняться за произошедшую в гостинице ночью аварию: в здании лопнули трубы системы отопления, но слесарь уже был вызван, и авария скоро будет ликвидирована. Секретарь горкома был очень сконфужен, стал приносить свои извинения, но я успокоил его, сказав, что я пока оставлю в отведённом мне номере вещи, быстро побреюсь, умоюсь и переоденусь, а затем мы должны были всё равно ехать в горком для моего выступления перед активом, а к вечеру авария будет исправлена. Беспокоиться здесь было не о чем. Мы так и сделали.
На этот раз моё выступление проходило перед несколько инертной аудиторией актива, у которой оказалось немного вопросов. Как мне потом объяснили, люди нетерпеливо ожидали возможности поскорее попасть в горкомовский буфет, где в тот день они могли приобрести некоторые редкие продукты, а затем — в столовую горкома на обед с непривычно расширенным меню.
Здесь, в степном городе металлургов, с продуктами питания дело обстояло так же плохо, как почти во всей стране, за исключением, может быть, Москвы и Ленинграда. Несколько позже я смог убедиться в этом сам, посетив несколько продуктовых магазинов, где полки были почти пустыми. Секретарь горкома был прекрасно знаком с этой общей проблемой и в беседах со мной на данную тему говорил, что у них люди решали её с помощью загородных участков, которые были у всех, кто хотел их иметь, а также с помощью охоты на зверей, включая крупных животных.
По его словам, городские власти помогали населению в этом, предоставляя желающим грузовой транспорт для организации коллективной транспортировки убитых животных в город. Мясо заготавливали перед самым наступлением холодов, чтобы из-за отсутствия холодильников и их малой ёмкости его можно было хранить на балконах или в сетках, которые вывешивались на улицу под окнами. Потом, когда мы проезжали по городу, мой хозяин обратил моё внимание на крупные тюки на балконах или под окнами домов — это и было заготовленное жителями мясо диких животных.
Я был удивлён невероятным обилием в этих местах продаваемых яблок. Их продавали вёдрами и невероятно дёшево. Секретарь горкома рассказывал, что яблок в их крае так много, что они не знают, куда их девать и даже как от них избавиться. В его собственном саду ему почти каждую осень приходилось самому переворачивать всю землю, закапывая огромный избыток яблок, чтобы очистить от них территорию, по которой иначе нельзя было бы просто ходить. Когда я спросил, почему бы не отправлять им свои яблочные излишки в те города и места, где их не было, и на этом зарабатывать, мой хозяин отвечал очень просто: нет хранилищ и нет транспорта, а средств на их строительство или приобретение у самих не было и сверху получить было невозможно. Секретарь горкома сам усматривал в этой глупейшей ситуации какой-то печальный замкнутый круг, из которого никому никак не удается выбраться.
После обеда была короткая экскурсия по городу в сопровождении моего обходительного хозяина, который даже показал мне развешанные по улицам афиши с объявлением моей лекции. Затем у нас была беседа в горкоме с его ответственными сотрудниками, где в узком составе я отвечал на их вопросы, касающиеся международных дел. Вечером, немного передохнув за чаем, мы приехали в огромный Дом металлурга, где я должен был выступить, как оказалось, перед очень большой аудиторией. Это здание по своим размерам было настолько большим, что помимо большого партера зрительного зала оно вмещало ещё несколько ярусов зрительных мест, делая его скорее большим театром, а не домом культуры в нашем обычном понимании этого слова. Что меня ещё больше удивило, так это тот факт, что вся эта масса мест была заполнена людьми.
Когда после короткого представления меня слушателям я вышел на трибуну, размещённую в правом углу просторной сцены, меня буквально ослепил яркий свет мощных прожекторов. Раздались аплодисменты, но ни людей, ни зала я видеть не мог. К сожалению, эта ситуация продолжалась в ходе всего моего выступления вплоть до части вопросов и ответов, заставляя меня всё время опускать голову вниз, чтобы избежать яркого и утомительного света, бившего в глаза. Ввиду обширности зала секретарь горкома как ведущий предложил посылать вопросы записками на сцену, где он их собирал, а затем передавал мне. Собравшаяся на лекцию в основном рабочая аудитория оказалась поразительно интересующейся и активно присылала свои самые разнообразные вопросы, порой даже не по международной проблематике темы лекции, на сцену. Я с удовольствием отвечал на всё, что их волновало и интересовало, и, несмотря на долгий и сильно загруженный день, увлечённо общался с такой благодатной аудиторией. Мы разошлись гораздо позже первоначально предусмотренного времени, но, полный удовлетворения прошедшим вечером, я даже не чувствовал усталости.
Очень вкусный и обильный ужин в столовой горкома мы с моим хозяином провели в тёплой расслабленной беседе с шестью ответственными работниками городского управления. Было много интересных рассказов, взаимных вопросов, комментариев, обсуждений нелёгкой экономической ситуации в городе и стране. Несмотря на то, что всех, кроме самого хозяина, я видел в первый раз, наша встреча за столом прошла удивительно уютно и интересно. На пути в гостиницу мне удалось уговорить секретаря горкома не провожать меня, а сойти у своего дома, мимо которого мы проезжали.
Встретившая меня в приёмной дежурная сообщила, что авария оказалась более серьёзной, чем думали сначала, и восстановить отопление пока не смогли. С наступавшей ночью на улице и в доме становилось ещё холоднее, но время было позднее, деваться мне было всё равно некуда, и я решил как-то переночевать в своём просторном и ледяном номере. Дежурная выделила мне ещё два ватных одеяла, и я поднялся к себе. Быстро умывшись и почистив зубы, я сменил костюмную рубашку на шерстяную, которая оказалась в моём чемодане благодаря заботам моей замечательной Наташи, надел на себя свой лёгкий халат, напялил на голову пыжиковую шапку, предварительно раскрыв её тёплые уши, и нырнул в ледяную постель под тремя одеялами. Понемногу согревшись, я крепко заснул и проснулся около 8 часов утра под металлические шумы приступивших к ремонту слесарей.
Для того чтобы умыться и побриться, пришлось разоблачаться и быстро провести утренний туалет. В 9 часов за мной пришла машина и отвезла меня на завтрак в горком, после которого меня должны были отвезти километров за 120 в другой город с крупным заводом для выступления перед его коллективом. Оттуда вечерним поездом мне предстояло к следующему утру вернуться в Оренбург. В горкоме мы воссоединились с референтом Серёжей, который всё это время занимался своими делами, и после завтрака тепло попрощались с секретарём парторганизации Ново-Горска.
