Какая-то важная мысль колыхнулась в голове, но Катя отогнала ее прочь.
Нож Ангаль поднялся с ладони и завис в воздухе.
– Я просто хотела жить. Пока я не стала ведьмой, я все время болела. Врачи говорили, я скоро умру. А я хотела жить, – ее тонкий голосок казался удивительно звонким.
Катя медленно двинулась вправо. Хору всегда говорил: избегать атак в лоб. По возможности переместиться и напасть со стороны. Но нож следил за ней, как стрелка компаса.
– Я не пожалею тебя, – Катин голос звучал холодно, – не думай, что пожалею.
– Я и не надеялась, – согласилась Ангаль, – но думала, ты поймешь. Кто еще может меня понять, если не ты?
Катя нахмурилась.
– Что ты имеешь в виду?
– Оу. – На лице Ангаль заиграла улыбка, глаза сверкнули голубым. – Ты охотник, девочка. Шаг влево, шаг вправо, и ты умрешь. Как думаешь, сколько живут охотники после того, как получают свою силу?
И Ангаль медленно отсчитала на пальцах: один, два…
– Три, – сказала она вслух, – три года. Некоторые меньше. Тебе шестнадцать, верно? К девятнадцати ты умрешь. Постой, что там у тебя? Амулет?
Ангаль принялась жестикулировать рукой, словно нащупывала невидимые нити. Катя почувствовала, как амулет сам собой выползает из-под одежды. Еще миг – и он зависает в воздухе.
Катя постаралась не обращать на него внимания – сосредоточилась на ноже. Лезвие смотрело на нее, куда бы Катя ни отступала.
Ангаль сделала еще одно движение рукой, и амулет распался на части. Правая половина упала на пол, звякнула и откатилась в сторону, левая с колечком осталась висеть. Но пользы от него – Катя чувствовала – больше не было.
Она дернулась вперед. Нож полетел на нее, и она не успела увернуться.
* * *
Мариам скрутили руки, прижали лицом к полу, растоптали ногами очерченный мелом круг. Колено доктора упиралось в ее позвоночник.
– Что будем делать? – спросила Зоя. «Та, кто в ее теле», – напомнила себе Мариам.
Доктор надавил сильнее.
– Еще спрашиваешь? Убьем суку, и дело с концом.
– Мы не договаривались убивать! – возразила рыжая девчонка. У нее был удивительно низкий голос. – Мы не убийцы.
Доктора оттащили за руки.
– Очнитесь! – крикнул он. – Мы уже убили. Всех, у кого забрали тела. И убьем еще пятерых, чтобы в них остаться. А она хотела помешать нам. Вы так и не поняли этого? Не осознали, что Ангаль пыталась сказать все это время? Есть только сила. Если она слабая, она не заслуживает жить.
– Мы обезвредили ее, – возразила Зоя, – не надо ее убивать. Пожалуйста…
Это были последние слова, которые Мариам услышала, прежде чем что-то холодное и острое воткнулось в ее грудь.
Она почувствовала, что не может вдохнуть: черное море накрыло ее, и его волны шептали:
«Вот видишь, ты ничего не можешь. Бесполезная.
Невидимая.
Дура».
* * *
Катя открыла глаза.
Ее окружали бетонные стены. Место было похоже на подземную парковку: пустое, залитое туманом. Сквозь белую пелену виднелись силуэты. Шесть человек, включая саму Катю, стояли в круге. Ее руки были закованы. Сквозь туман темные пятна кандалов были видны и на ногах.
– Где я? – спросила она как можно громче, но звук словно растворился в воздухе: никто не услышал.
Было два варианта. Первый: она умерла и видит свой маленький персональный ад. Второй: все не так плохо, и в ее тело, всего-навсего, вселился дух. Тогда это место – что-то вроде ментального пространства. Станция между жизнью и большим ничто. Катя не очень-то хотела садиться на этот поезд, но, кажется, ее собирались затолкать туда силой.
Она попыталась сосредоточиться. В прошлый раз, когда она была в похожем месте в гостях у ведьм, у нее получилось сосредоточиться, когда она стала следить за тенями. На этот раз она пыталась проследить, куда уходят кандалы.
Мир стал немного четче: часть тумана рассеялась, Катя увидела знакомые лица – Маши, Николая Владимировича и девочки Зои из одиннадцатого класса. Плюс двое незнакомых ребят: мальчик-одуванчик и рыжая пухленькая девчонка. Не сложно было догадаться, что их тела сейчас позаимствованы отрядом ненормальных духов. И эти духи не собираются возвращать арендованное законным владельцам.
Зоя стояла справа. Накрашенные сиреневой помадой губы широко открывались и повторяли одну и ту же фразу. Катя сосредоточилась и то ли действительно услышала, то ли смогла прочитать по губам:
– Я хочу жить.
Она дернула кандалы, те холодно звякнули, но разорвать их не получалось. Катя попыталась понять, куда уводят цепи, но они исчезали в тумане. Наклониться она не смогла – тело словно сковала невидимая сила.
– Ладно, – сказала она вслух, – не паникуй. Ты справишься, Макарова. Нужно всего лишь…
И запнулась.
Голос Ангаль разорвал тишину:
– Очень хорошо! Они оказались нам по зубам. Осталось только разжевать и переварить.
Катя дернулась еще раз. Только звук цепей отдался в бетонной коробке холодным эхом. Чувство беспомощности охватило ее тело от груди и ниже: ослабли руки, ноги задрожали, пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы заставить себя стоять.
Нет, она не может позволить им победить. И будто назло, в центре круга начал формироваться зеленый шар.
Он был неровным, словно сотканным из света, дрожал, разбухал и трещал, как порванный электрический провод. Катя где-то на подкорке поняла, что именно эта штука собирается сделать с ними.
Когда шар стал размером с два футбольных мяча, он медленно поплыл в сторону Маши. Катя рванула со всей силы – не помогло.
Маша стояла неподвижно, подняв глаза кверху. Катя пыталась вырваться, но кандалы словно ожили: они чувствовали ее сопротивление и затягивались еще сильнее. Как она могла бороться с этим?
Дернувшись еще пару раз, Катя бессильно опустилась на пол. Хору был прав: она еще не готова. Разве она несет за это ответственность?
Шар был уже близко. Его зеленые языки касались щек и носа Маши. В местах прикосновения плоть просто исчезала. Как будто Маша была не живым человеком, а рисунком, по которому проводят ластиком. Не стало носа, губ, плеч, шеи и так далее. Катя смотрела и чувствовала, как по щекам текут слезы. Но она ничего не могла сделать. Сегодня погибнет шесть человек, один за другим.
И она не может этому сопротивляться.
Маши не стало. Она ушла тихо. И никто никогда не узнает об этом. Не устроят ей похорон, не скажут, каким она была человеком. Будут думать, что она все еще здесь, живет, ходит по коридорам этой проклятой школы…
Катя встряхнула головой. Зеленый шар двигался в сторону доктора.
