– Я – взяла? – возмутилась Оля. – Почему это я? Я ключей даже в руках не держала! Ключи всегда Лизка брала!
– Оля! – воскликнул Артем.
– Лизка украла! – в исступлении закричала она. – Отстаньте от меня! Что вам всем от меня надо?!
Оля бросилась к двери, Артем схватил ее за руку, она вырвала руку, пляжная сумка, висящая у нее на плече, упала, молния на ней разошлась…
Артем и Семен молча смотрели, как вываливаются на пол японские костяные фигурки и серебряные колокольчики.
Шоссе шло через пустошь – кажется, Оборотневой ее называют, что-то такое Максим слышал краем уха, когда беседовал с обитателями Ангелова. Но сейчас ему было не до размышлений о местной топонимике: мысль о том, что завтра придется везти Лизу на очную ставку, не давала покоя. Ему всегда казалась глупой фраза: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда», – но сейчас он думал именно так.
Лиза не могла украсть. Но завтра она может остаться единственной… подозреваемой. Все-таки Максим не мог себя заставить назвать ее иначе, даже мысленно.
Задумавшись, он вдруг понял, что прямо перед ним по шоссе идет человек. Максим затормозил так резко, что чуть о руль не ударился. Тормоза, конечно, завизжали, и шины заскрежетали по асфальту, но человек даже не обернулся.
Он шел не торопясь – только теперь Максим осознал, что этого не может быть. Именно что не может быть никогда! Не может человек не торопясь идти по шоссе перед едущей на полной скорости машиной, уже сбит был бы давно!
Максим посигналил – загадочный человек не обернулся. Максим остановил машину и выскочил на шоссе.
Тишина стояла такая, что слышно было, как шелестит на пустоши трава.
– Эй, ты что? – крикнул Максим.
И, глянув вслед идущему, увидел, что никакой это не человек… Волк неторопливо бежал по шоссе, огромный волк. Потом он остановился, обернулся и посмотрел Максиму в глаза. Это было так странно, так как-то невозможно, что тот даже страха не почувствовал, только ошеломление.
– Ты… зачем?.. – совсем уж глупо проговорил он.
Волк смотрел внимательно, без страха. У Максима мороз прошел по коже от того необъяснимого, что он увидел в этом взгляде. Потом волк неторопливо развернулся, сошел с шоссе и побежал напрямик через пустошь. Через несколько секунд он исчез в высокой траве.
Не понимая, что это было, что это значит и что происходит с ним, Максим бросился к машине. Она резко сорвалась с места, развернулась посреди шоссе и помчалась обратно в Ангелово.
Глава 9
Расстегнутая сумка с крадеными вещами лежала на столе. Оля рыдала, Артем хмуро молчал, Семен шагал туда-сюда по комнате.
– Как тебе в голову такое пришло? – кричал он. – И зачем, зачем?! Чего тебе не хватало?
Он смотрел на плачущую девчонку с гневом и отвращением.
– Роли… – прорыдала она.
– Какой роли? – ошеломленно спросил Семен.
– Главной… Я думала, что прошла пробы на главную роль, а потом на «Мосфильм» позвонила, и они сказали, что не прошла.
– А коллекция при чем?
– Лизка сказала… там все бесценное… Значит, дорогое… А мне… А я… Я хотела…
Слова опять утонули в рыданиях.
– Чего, чего ты хотела? – заорал Семен.
– Я хотела его поразить, – наконец-то внятно произнесла Оля.
– Кого?
– Режиссера. Чтобы роль дал.
– И чем же ты собиралась его поразить? – Семен ушам своим не верил. – Крадеными сокровищами?
– Я хотела их продать. И купить машину. Если избу только продать, то на машину не хватило бы, а с ними – как раз.
От полного и абсолютного ошеломления Семен упал на стул.
– Оль, да ты что? – воскликнул Артем. – Елки-палки! Хоть бы мне сказала!
– Ты ничего не понимаешь! – Оля обернулась к брату. – Я бы к нему на машине приехала. В платье, как у Брижит Бардо! И в золотых туфлях! И… и…
– И он бы тебя взял на главную роль.
Семен уже не знал, плакать ему или смеяться.
– А что, нет, что ли? – запальчиво выкрикнула Оля. – Я бы ему эту машину подарила! Думаете, он бы отказался? От машины никто не откажется!
– Ты серьезно все это?
– Я бы знаете как сыграла? В Каннах «Пальмовую ветвь» получила бы! За лучшую женскую роль!
– Я думал, ты уже взрослая… – не веря своим ушам, проговорил Семен.
– Я взрослая! – В ее голосе звенело отчаяние. – Я не хочу так прожить, как мать! И как Лизка, мышь серая, – не хочу!
Жалость, уже охватившая Семена, сразу же улетучилась после этих слов.
– Ты сама к антиквару ходила? – резко спросил он.
– Ну и ходила! – с вызовом ответила Оля. – Я хотела все это продать. Но он сказал, паспорт нужен… Я думала, Васька согласится с паспортом пойти, а он… – Она сердито кивнула на сумку с вещами. – Порядочного из себя строит. А притворялся, что влюбленный!
– А зачем ты очки нацепила, когда к антиквару шла? – И глядя, как она опускает глаза, поняв, что разоблачено ее намерение представить сестру преступницей, Семен проговорил с ужасом и недоумением: – И вот это я вырастил?.. Дрянь!
Он вскочил, схватил сумку с крадеными вещами и приказал Артему:
– Выходи.
– Дядя Семен… – начал было тот.
– Иди, я сказал! – прикрикнул Семен. – И не вздумай сюда сунуться.
Семен почти вытолкнул Артема из комнаты и уже хотел выйти сам, когда его взгляд упал на стоящие у порога Олины туфли на каблуках.
– Туфли ей золотые! – в ярости крикнул он. И, забрав туфли, вылетел из комнаты, бросив Оле: – Отсюда ни шагу!
Хлопнула дверь. Ключ повернулся в замке. Через минуту в комнате стало совсем темно: Семен закрыл ставни. Оля упала на кровать и зарыдала громче прежнего.
Когда, держа в руках сумку и туфли, взбешенный Семен подошел к директорскому флигелю, Вера выбежала ему навстречу со словами:
– Сеня! Посмотри!
– Что смотреть? – рявкнул он. – Я воспитал воровку и дрянь!
– Да не брала она ничего! – воскликнула Вера.
– Как не брала, когда – вот!
Он показал Вере сумку с украденными вещами.
– Это же Олина сумка, – узнала Вера.
– Она и взяла! Я воровку вырастил, понимаешь ты это?
– Но не Лиза же украла!
– Ольга решила Лизу в краже обвинить. Походя сломать ей жизнь.
– Да посмотри же ты, что Лиза написала!
Только теперь Семен заметил, что на Вере лица нет. Он взял исписанный листок, который та ему протягивала, быстро просмотрел и сам переменился в лице.
