– Работаю! Конечно, работаю этим… ночным сторожем. И если я через пять минут не сообщу на пульт охраны, что со мной все в порядке – через шесть минут здесь будет наряд полиции. И еще спецназ. Потому что вы же сами видите – это не просто какой-нибудь склад канцтоваров – это целый дворец!
– Мы никакого спецназа не боимся! – заявил первый бородач и выпятил грудь колесом.
Но второй тут же охладил его пыл:
– Не горячись, Магомед, нам шум ни к чему! Ты же знаешь, что за нами хвост с самого Ростова…
Он грозно уставился на Ларису и проговорил обманчиво спокойным голосом:
– Через пять минут, говоришь?
– Уже через четыре с половиной, – ответила девушка как можно спокойнее и для убедительности взглянула на часы. – Через четыре минуты и двадцать пять секунд.
– Отлично! Нам этого вполне хватит!
– На что?
– На то, чтобы так исполосовать твое лицо, что ни один пластический хирург не поможет. Думаешь, нам не жалко? Жалко, ты девушка симпатичная, но что делать… так что решай – или скажешь нам, где прячется Василий, или… – И он грозно сверкнул глазами. – Сколько, говоришь, осталось? Четыре минуты?
Бородач переглянулся со своим приятелем и вытащил из-за пояса большой и очень красивый кинжал с серебряной рукояткой.
– Ах, так вы ищете Василия! – оживилась Лариса, делая вид, что не замечает кинжала. – Что же вы мне сразу не сказали!
Она поняла, что перед ней – дагестанский брат девушки Алии и его партнер то ли по бизнесу, то ли по чему-то еще.
Но оживилась она не только от этого. Оживилась она потому, что придумала, как избавиться от этих двоих страшных типов, да еще, что называется, соединить приятное с полезным.
– Так вы, значит, Василия ищете! – повторила она. – Так бы сразу и сказали! С этим я вам помогу!
– А что это ты такая сговорчивая? – недоверчиво осведомился бородач, однако спрятал кинжал. Должно быть, ему самому не хотелось доводить дело до кровопролития.
– Не поймешь вас! То требуете, чтобы помогла, то сомневаетесь… мне, между прочим, Василий ничего хорошего не сделал, – вдохновенно врала Лариса. – Он, прежде чем с Алией познакомился, за мной ухаживал. А потом с Алией встретился – и мне сразу же от ворот поворот. Думаете, мне не обидно, что он меня на какую-то черную ворону променял? Так что я его вам сдам со всем своим удовольствием.
– Что? – вскипел бородач и снова потянулся за кинжалом. – Ты о сестре не смей такого говорить! А то я тебе разом язык укорочу!
– Тише, тише! – приструнил его товарищ. – Девушка не хотела тебя обидеть, она не знала, что Алия – твоя сестра! И если ты ей язык укоротишь – от кого мы насчет Василия узнаем?
– Так что, нужно вам знать, как его найти, или вы уже передумали? – напомнила Лариса.
– Нужно, нужно, давай! – Бородачи переглянулись.
И Лариса продиктовала им адрес Вадима.
Вот это и называется – соединить приятное с полезным! Пускай эти двое уродов ломятся к Вадиму. Если он их впустит – они намнут ему бока, а если нет – то все равно он испугается. Он ведь порядочный трус, ее Вадик, он ведь даже девушке в лицо сказать не может все как есть, а лучше сбежит из кафе, оставив ее одну, как последний прохвост. Вот пускай теперь с этими двумя разбирается.
– Все, – проговорила Лариса, убедившись, что бородачи все правильно записали. – А теперь проваливайте отсюда, а то всего полминуты осталось, мне нужно срочно на пульт охраны сообщить, что у меня все в порядке!
И двое бородачей растворились в бледных петербургских сумерках, как будто их и не бывало.
А Лариса на дрожащих от пережитого страха ногах вернулась во дворец, включила сигнализацию и расположилась на кровати покойной императрицы…
Понемногу она успокоилась, и перед глазами побежали уже зеленые поляны, какие-то древние развалины, всадники в странных шапках, как бывает в последние минуты перед сном, но тут подняла голову Ларисина совесть. Все же надо бы Вадима предупредить. Эти двое бородачей такие страшные, опять же ножи у них такие длинные и острые. Еще отрежут человеку что-нибудь нужное, а Лариса будет виновата. Рука ее сама потянулась к телефону. Отбить сообщение? А вдруг он увидит его только утром?
«Этот номер недоступен», – ответил противный женский голос. Все ясно, Вадим внес ее номер в черный список. Что ж, так тому и быть. Сам виноват.
И Лариса заснула.
Вадим ехал по улице в самом лучезарном настроении.
Объяснялось это настроение очень просто: он опять, в очередной раз, убедился в своем редком уме и глубоком знании людей. Особенно женщин. Вот взять хотя бы Ларису!
Она так тонко, так тщательно играла свою роль! Делала вид, что вовсе не имеет планов женить его на себе, что готова встречаться с ним годами без всяких серьезных перспектив, поскольку ее интересует только сам Вадим, его богатый внутренний мир и несравненное мужское обаяние, и никаких намеков на семейную жизнь!
Другой на его месте давно бы уже расслабился, открыл бы перед ней свои слабые стороны – и тут-то она и нанесла бы смертельный удар, напрямую подведя к женитьбе! Другой – но не Вадим.
Вадим постоянно был настороже и ждал, когда Лариса не выдержит и откроет свои истинные намерения.
И дождался.
Должно быть, она устала выжидать и пошла на решительный шаг.
И надо же, что придумала! Сказала, что ей негде ночевать, и попросила приютить ее всего на одну ночь. Может, на несколько ночей.
Надо отдать ей должное – хитрый ход. Хитрый и неожиданный. Большинство девушек на ее месте придумали бы что-нибудь попроще – вроде беременности. Но она верно рассчитала, что нежелательная беременность не вызовет у мужчины ничего, кроме раздражения и недовольства, и не сможет послужить прочной основой для будущего брака.
А здесь – куда хитрее.
Если бы Вадим дал слабину, если бы он позволил ей себя разжалобить и разрешил переночевать, – она пустила бы корни в его квартире, оставила бы в его ванной свою зубную щетку или этот… как его? – эпилятор, утром она приготовила бы Вадиму немыслимо вкусный завтрак, наверняка вычитав рецепты в интернете, смотрела бы на него влюбленными глазами… и одна ночь превратилась бы в одну неделю, а там – в один месяц, еще немного – и свадебный марш Мендельсона превратился бы в похоронный марш его мужской и человеческой свободы…
Нет, он поступил правильно, единственно возможным способом. Ларисы больше нет в его жизни. И как ловко он все прекратил, как выражался герой в старом фильме – без шума и пыли! Нет, все-таки Вадим очень умный. А Лариску даже немного жаль, если честно взглянуть на вещи, она вполне его устраивала, но зато он сохранил свою драгоценную свободу, свое человеческое достоинство. А что до Ларисы… да он найдет еще десяток таких же, или даже куда лучше!
