– Лиса, ты что! – проговорил Лапоть с обидой. – Я тебе помочь хотел… я мимо ехал – смотрю, ты идешь, такая грустная, вот я и остановился… но если ты не хочешь – я поеду…
– Не нужна мне твоя помощь! – выкрикнула Лариса на остатке раздражения. – И ничья не нужна.
И тут она наконец взяла себя в руки и проговорила срывающимся голосом:
– Извини, я тебя не хотела обидеть. У меня такое случилось – вешаться впору. Или убить кого-нибудь. Но ты ни при чем, извини. Вырвалось.
– Так ты сядешь в машину?
Лариса кивнула и села на пассажирское сиденье.
– Ты как – нашла где переночевать? – спросил Лапоть, тронувшись с места.
Лариса снова взглянула на него со злостью – ну чего пристал? Зачем задевает за больное? Нашла бы себе ночлег, так не таскалась бы по улицам в десять вечера. Сидела бы в теплой уютной квартире и чай пила. С баранками и шоколадными конфетами.
– Я не просто так спрашиваю, – торопливо добавил Лапоть. – У меня такой привычки нет, чтобы просто так. Я тут с ребятами поговорил и нашел место, где тебе можно переночевать…
– Правда, что ли? – Лариса быстро, недоверчиво взглянула на него: шутит он или как?
– Правда, правда! – подтвердил он. – Только такое место… не совсем обычное.
– Что, дыра какая-нибудь? Клоповник?
Она подумала – если Лапоть называет это место необычным после мастерской Владимира Михайловича, это должно быть что-то уж совсем несусветное. Морг, что ли? А что – положит ее на стол, где покойники лежат…
Лариса с удивлением осознала, что соседство с покойниками ее не волнует, ее волнует холод.
– Нет, что ты! – Лапоть округлил глаза. – Вовсе не дыра, наоборот – дворец! Самый настоящий дворец! – И он, бросив руль, обрисовал руками в воздухе какое-то грандиозное строение.
– Ты уж скажешь, – фыркнула Лариса. – Ладно, пусть будет дворец. Я на все согласна, не на улице же ночевать.
– Вот и отлично! – обрадовался Лапоть. – А я как договорился с ребятами – думал, где тебя найти, а тут как раз смотрю: ты идешь, вот, думаю, удачно…
На этом месте Лапоть смущенно замолчал.
Его встреча с Ларисой не была случайной, ей предшествовал разговор с Машкой. Машка рассказала ему, что Лариса встречается со своим бойфрендом Вадимом, на самом деле – бывшим бойфрендом, только сама Лариса это еще не поняла. И рассчитывает она на помощь этого бойфренда совершенно напрасно, потому как он – человек пустой, черствый и бессердечный и в трудной ситуации ни за что не поможет. Наоборот, еще и подтолкнет.
В общем, никакой он не бойфренд, а самый настоящий козел. Причем безрогий. Лариска влюбилась в него, как последняя дура, и вбила себе в голову, что сможет слепить с ним долгосрочные отношения. Вообще-то она девка неглупая, но тут на нее затмение нашло. Потому как с первого взгляда видно, что ничего путного с этим Вадимом не слепишь – уж слишком он себя любит. И больше никого. Так что пускай Лапоть насчет этого Вадима не беспокоится – совершенно не тот случай.
Машка прекрасно знала, что он, Леша Лаптев, влюблен в Ларису еще со школы, с пятого класса. Школьная любовь… у кого ее не было? Только у Лешки она не прошла. Он все школьные годы об этой Лисе-Ларисе мечтал. Да так и не решился признаться, потому что она в его сторону и не смотрела. А потом жизнь одноклассников разметала в разные стороны. Лариска о нем небось и думать забыла, а он из головы ее выбросить не мог. Хотя, конечно, ни на что не надеялся. У нее, думал, своя жизнь, замуж, верно, вышла, дети есть. А ему с женщинами не то чтобы не везло, просто какую ни встретит – все с Лисой сравнивает. И не в пользу с ней сравнение выходит.
Так жизнь и текла, в основном в работе. А тут вдруг совершенно случайно Машку встретил, подружку Ларискину закадычную. Хорошая девка Машка – простая, толковая. Обрадовалась ему, в кафе затащила. Спрашивает, как жизнь, как дела. Он ей все и рассказал о своей жизни. Сестру беременную муж бросил, свекровь из дома выгнала, он, Лапоть, конечно, такого допустить не мог. Взял к себе – живи, говорит, рожай. А квартирка маленькая, одна комната проходная, мать в свое время ему оставила, а сестре он деньгами отдал на свадьбу. Так где те деньги-то теперь…
А на личном фронте, Машка спрашивает. И смотрит так хитро. Он рассердился даже, сама, что ли, не знаешь? Нет у меня никого. Ничего Машка не сказала, только головой покивала и губу закусила. Он еще по школе помнит – раз у нее губа закушена, значит, какую-то мысль в голове имеет. Оказалось – вот какую, задумала она их с Ларисой свести. Да только ничего не выйдет, вон у Лисы бойфренд какой-то есть.
Очень по этому поводу Лапоть расстроился. А Машка его приободрила – верь мне, говорит, и слушайся.
И как раз Машка-то и подсказала Лаптю, где он может найти Ларису, – и оказалась-таки права.
К счастью, Лариса была так погружена в свои горестные переживания, что не заметила смущенного взгляда Лаптя.
Микроавтобус выехал на набережную Невы и остановился перед временным строительным забором.
Лапоть посигналил. Ворота в заборе открылись, микроавтобус въехал на заваленную строительным мусором площадку, в глубине которой стоял самый настоящий дворец. Не очень большой, двухэтажный, но удивительно красивый, в стиле барокко.
– Вот твой дворец! – с гордостью проговорил Лапоть, показывая на здание с таким видом, как будто сам его выстроил за одну ночь, наподобие сказочного джинна.
– Ничего себе! – Лариса удивленно вытаращила глаза. – Я думала, ты шутишь насчет дворца! Так что же это такое?
– Летний дворец императрицы Анны Иоанновны! – сообщил Лапоть хозяйским тоном. – Тут мои ребята заканчивают внутреннюю отделку, к осени дворец должны закончить и передать заказчику. Но пока ты здесь, можешь ночевать. Условия, сама понимаешь, на уровне XVIII века, но царицу здесь все устраивало, так что и ты как-нибудь перекантуешься…
– Если царицу устраивало, я тоже как-нибудь проживу! – заявила Лариса оптимистично.
Они с Лаптем выбрались из микроавтобуса и вошли во дворец.
В холле их встретили рабочие в строительных комбинезонах.
– Вот та девушка, о которой я говорил! – представил Лапоть Ларису. – Она здесь переночует.
– А что, хорошая девушка! – одобрительно проговорил долговязый парень в черной бандане и решил представиться: – Я Коля.
– Лариса, – смущенно протянула она.
– Вы, Лариса, Алексея не обижайте, он человек хороший!
– Да я… – начала Лариса удивленно.
Лапоть ее перебил:
– Корявый, ты чего несешь? Лариса неизвестно что подумает! Ты бы лучше о работе думал, а не о всяких глупостях!
– А я что? Я ничего! – стушевался Николай. – Пойдемте, я вам лучше квартирку покажу.
Внутренние работы действительно подходили к концу. В залах и коридорах был уже уложен фигурный паркет, на потолке красовались расписные плафоны. Николай провел Ларису с Лаптем по анфиладе комнат, и они оказались в спальне. Стены ее были затянуты лиловым шелком, в алькове красовалась кровать под резным балдахином. Кровать была такой ширины, что на ней можно было отрабатывать выброску десантного полка. Или, по крайней мере, батальона.
