– Чем пахла моя рука, когда вы ее целовали? – быстро спросила девушка у Аллена.
– Ванилью…
– Неправильно. Что я сейчас сказала? – она прошептала про себя что-то невнятное.
– Я не расслышал.
– Ну и пусть! В чем я сейчас сижу перед вами? Какого цвета платье на мне? Быстро ответьте.
– Синего…
– Правильно. На мне синее платье!
Все слушатели затаили дыхание. Не мог поверить в услышанное даже Джон.
– Я не говорил ему, что на вас синее платье, – сказал в недоумении друг Аллена, обращаясь к Лолите. – Как вы это сделали?
– Все очень просто. Все дело в ассоциациях человека. Вы говорили Аллену, что у меня синие глаза?
– Говорил. Но при чем здесь это? Если бы я сидел с закрытыми глазами и мне сказали, что у вас синие глаза, я бы ни за что не подумал в этот момент, что на вас синее платье. Это же глупо!
– А давайте попробуем? – Лолита с весельем на лице зазывала его к себе в игру.
– Давайте, – согласился Джон.
– Закройте глаза.
– Закрыл.
– Что вы сейчас видите?
– Ничего.
– Хорошо. Там сзади в самом конце зала сидит за столиком темноволосый мужчина в рубашке и пьет в одиночестве вино. Какого цвета вино?
– Красного.
– Правильно.
– Но ведь это же просто!
– Я бы так не сказала, – многообещающе сказала Лолита. – Дело в том, что все остальные гости этого зала пьют белое вино. Вы сами увидите это, когда откроете свои глаза!
– Не понял. Как это? – возмутился Джон.
Он всегда возмущался, когда чего-то не понимал. Так всегда делала его мама. И если бы ему сказали, что он – ее зеркальное отражение, то он бы ни за что не поверил.
– Давайте лучше продолжим, – сказала девушка командирским голосом. – Он сидит в одиночестве и пьет красное вино. Мужчина в какой рубашке?
– В черной, – быстро ответил Джон.
– А теперь откройте глаза и посмотрите назад.
Джон оглянулся и не поверил своим глазам. В конце зала за одиночным столиком сидел сутулый мужчина средних лет в черной рубашке. В бокале мужчины юноша разглядел красного цвета напиток.
– Объясните мне, прошу вас, – умоляющим голосом попросил Лолиту Джон. – Как вы это сделали?
– Все просто, – легко и с улыбкой сказала темноволосая девушка. – Это всего лишь игра в ассоциации. Я с одиннадцати лет хожу в театральный кружок, и нас постоянно учитель заставлял играть в такую игру, чтобы мы развивали себе воображение. Актеру, чтобы играть, нужно уметь себя представлять в той или иной роли. Понимаете, самое интересное в этой игре, когда ты расставляешь человеку ловушки. Разберем на вашем примере! Я говорю слово «одиночество» – у нормального человека это слово ассоциируется с черным цветом. Одинокий темноволосый мужчина пьет напиток – идут ассоциации: вино, боль, кровь. Какой цвет? Красный! Понимаете, о чем я сейчас говорю? – она обратилась к Джону.
– Теперь, кажется, да… – неуверенно сказал юноша.
Девушка уловила его непонимание до конца и сказала:
– Ну, вот давайте еще раз! «Мама» какие у вас вызывает ассоциации? Тепло, огонь, уют, сказка. Какой цвет?
– Желтый, – сказал Джон более уверенно. – Я теперь понял правила этой игры.
– Наконец-то, – обрадовалась Лолита. – Чтобы в эту игру было интересно играть, нужно подбирать определенных людей, подходящих и образом, и ассоциацией к своему образу. Редко бывает, чтобы эти два компонента сочетались в себе. Чаще всего какая-нибудь увядшая женщина в возрасте вместо темного платья и перчаток надевает сиреневое платье с открытой спиной или с глубоким декольте. В этой игре важно, чтобы я была волшебником. Понимаете? Например, в этом зале теперь только один человек может вызвать вполне подходящую к себе ассоциацию. И мы можем продолжить. Вы готовы?
Глаза Джона загорелись.
– Готов!
Аллен снова загрустил от недостатка внимания.
– Итак! Закрывайте глаза.
– Закрыл.
– Прямо впереди вас, через несколько столиков, у окна сидит темноволосая девушка рядом с высоким мужчиной. На ней сейчас белое платье с длинными рукавами. У мужчины, насколько я вижу, светлые глаза. Голубые! Они пьют кофе.
– А я думал, вино.
– Вопрос будет в другом. Как вы уже заметили, я поменяла правила игры.
Джон кивнул.
– Какого цвета их чашки?
– Светлого. Белые! – уточнил Джон.
– Теперь открывайте глаза и смотрите.
Джон беглым взглядом нашел эту пару и увидел у них в руках белые чашки.
– Но ведь это просто. Выбор был между белым и черным.
– Не совсем, – таинственным голосом сказала Лолита. – Вы заметили, что мы пьем чай из голубых чашек?
Джон, наконец, сдался.
– Ничего не понимаю…
– Поиграете, как я, пять лет и поймете.
Юноши только что узнали возраст Лолиты. Она была старше их на год.
– Аллен, – наконец девушка удостоила его внимания. – С вашего позволения, я бы хотела раздвинуть границы между мною и вами. Вы слишком скованны.
Молодой человек пожал плечами и покраснел.
Младшие сестры Лолиты были всего лишь мебелью в этой комнате, за весь вечер они не произнесли практически ни одного слова, они, наверное, были нужны для того, чтобы Лолита не чувствовала себя неловко в компании двух молодых юношей.
Ухоженная, тонкая женщина время от времени поглядывала то на свою дочь, то на юношей.
Лолита встала со своего места и подошла к человеку, который сидел на твердой темноте.
– Ой. – Аллен вздрогнул от неожиданности, когда его собеседница дотронулась своими холодными пальцами до его лица.
– Что вы чувствуете сейчас, скажите!
По спине юноши пробежали мурашки, в его ноздри ударил запах чайных роз, это были ее духи. Мама Аллена часто водила его в сад и рассказывала, чем пахнет тот или иной цветок. Она еще говорила, что аромат цветов – это души умерших людей, не захотевших остаться в Раю из-за тоски по своему дому, по своей семье, которую оставили когда-то на земле. И таким образом они рождаются в этом мире, в саду тех людей, по которым тоскуют.
– Я чувствую запах чайных роз.
– Вы правы, Аллен, теперь у вас появилась ассоциация со мной. Все, что пахнет чайными розами – это я.
– Мой сад теперь пахнет вами, – сказал шепотом юноша.
Девушка была очарована им, и в какой-то момент Лолите показалось, что он настолько мил и прекрасен, что она хотела бы забрать его к себе домой и оставить навсегда. Познавать его мир, установить с ним связь через ассоциации. Найти общий язык! Ей хотелось, чтобы она, закрыв глаза, представляла себе его мир. А он через ее широко открытые глаза увидел бы все, что его окружает. Мама бы, наверное, не позволила. Она не разрешила Лолите завести даже кошку. Что там уж говорить о целом юноше!
