Джемма просмотрела несколько страниц. Большинство из них были разукрашены ухмыляющимися черепами или языками пламени и усеяны цитатами из Библии и кучей восклицательных знаков.
– Она думает, что на Хэвене воскрешали людей из мертвых? – спросила Джемма.
– Думала, – негромко поправил ее Джейк. – Если это действительно сделала она и, как говорят, превратила себя во взрывное устройство, то она теперь рассеяна по болотам.
Джейк покачал головой, и Джемма невольно подумала: еще один человек мертв из-за Хэвена. Медсестра М., отец Джейка, а сейчас еще и эта женщина, Огненный Ангел.
– Вероятно, она отослала свое сообщение куче народу. Даже до новостных каналов дошло, а они всегда все узнают последними. – Джейк выключил ноутбук и спрятал его в рюкзак – вполне предсказуемо, тоже черный. – Ты готова? – поинтересовался он, вставая.
– Наверное, да, – пролепетала она.
Внезапно Джемму охватили сомнения. Может, она сглупила? Слушала теории, которые сочинил какой-то псих, который свихнулся, рассказывая в Интернете про Хэвен, где ставили эксперименты над людьми? Хотя, может, так и есть?…
Кроме того, ей постоянно мерещились дети, бредущие сквозь темные болота и протягивающие к ней ледяные руки, и избавиться от этой картинки почему-то не удавалось. Джемма тряхнула волосами. Что ж, пути назад не было.
– Лучше бы ты была уверена на сто процентов. Имей в виду, нас могут арестовать.
Джемме вдруг показалось, что у съеденных мармеладок были ногти и теперь они пытаются вцепиться ей в глотку. Вероятно, арест – самое лучшее из всего, что может с ними случиться.
Джейк рассказал, как через несколько недель после смерти отца он проснулся посреди ночи с твердой уверенностью, что его кто-то растолкал. Но в комнате никого не было. Однако через равные промежутки времени он ощущал незримое надавливание на плечо, словно кто-то его похлопывал.
– Я знаю, что ты думаешь, – напряженно произнес Джейк. – Но я ни во что такое не верю. Духи, голоса из могилы. Я – не мой отец.
Но ощущение присутствия кого-то невидимого не покидало его. Похлопывание по плечу повторялось. В итоге он оделся, спустился вниз и вышел из дома.
Его мать как раз вернулась из Лос-Анджелеса – где она проживала, занимаясь бог весть чем и по сути дела отказываясь признавать существование сына (правда, иногда она спохватывалась и поздравляла его с днем рождения по электронной почте – и с опозданием на пару-тройку дней). Через месяц она должна была уехать, а Джейку следовало перебраться к сестре отца, бездетной вдове, никогда не помышляющей о собственных отпрысках.
Ведомый необъяснимой уверенностью, Джейк прошагал пять миль и, наконец, добрался до маленького причала на берегу Уолли, откуда они с отцом всегда отправлялись в путь. Там он нашел ржавую лодку, видимо, оставленную местным рыбаком. Джейк периодически чувствовал похлопывание по плечу: в те минуты это сильно смахивало на код азбуки Морзе, поэтому Джейк даже не останавливался.
У него не было ни компаса, ни воды, ни запасов продовольствия. Но той ночью, в болотах, он откуда-то в точности знал, куда нужно двигаться.
Уже рассветало, когда он различил стену из елей и понял, что добрался до острова. Здания института он пока не заметил. Джейк сообразил, что, должно быть, обогнул остров и подплыл с западного берега, до сих пор еще толком не освоенного и охраняемого не столь тщательно. Хотя здесь имелся забор и сторожевые вышки, но на рассвете они пустовали.
А похлопывание продолжалось: точнее, теперь словно незримый палец выбивал на плече Джейка легкую барабанную дробь.
Джейк причалил футах в десяти от упавшего дерева, которое обрушило четырехфутовую секцию забора.
Он пробыл на острове меньше десяти минут, прежде чем его застукали солдаты-охранники. Они швырнули его на землю и протащили за руки и за ноги к причалу, где его уже ждали полицейские. Джейк не сумел добраться до главных зданий Хэвена и лишь мельком видел институт, обнесенный белой стеной, и кое-кого из людей.
Этого хватило с лихвой.
Джемма заморгала. И зачем ей мелодраматичное ощущение, что она видит эту комнатушку в последний раз? Но ведь идея попытаться проникнуть в Хэвен нынешней ночью принадлежала именно ей: значит, она не может пойти на попятный.
– Я уверена на сто процентов, – произнесла Джемма, подхватив свою единственную толстовку. И почему она ярко-розового оттенка?
Джейк, вероятно, тоже подумал о маскировке и нахмурился.
– Держи. – Он вытащил из рюкзака черную ветровку. – Ночь теплая, но комары в болотах просто звери.
Автомобиль Джейка был настолько древним, что казалось, будто он состоит в основном из веревок и изоленты.
– Извини, – виновато улыбнулся Джейк, и у Джеммы бабочки запорхали в животе. – Зато тебе обеспечена доставка к первому пункту назначения.
Когда автомобиль набрал скорость, он дико задребезжал, и Джемма решила, что сейчас свалится с сиденья, а машина перевернется на спину и, тяжело пыхтя, откажется двигаться дальше, как уставший пес. Но жаловаться Джемма не хотела и лишь вцепилась в сиденье – да так, что костяшки пальцев побелели.
– Еще несколько миль, – произнес Джейк.
Они сделали крюк, чтобы подъехать к Уолли с севера, по одной из немногих дорог, ведущих к заповеднику. От мечущихся огней фар Джемму замутило, как от морской болезни.
Каким-то чудом они проделали весь путь без происшествий, однако Джемма могла поклясться, что, когда Джейк выключил мотор, автомобиль вздохнул с облегчением.
Распахнув дверцу, Джемма вылезла из машины, и ее ошеломили громогласные голоса древесных лягушек. Они звучали столь слаженно, будто давным-давно превратились в единый организм – словно это билось сердце мира.
Джемме показалось, что она чувствует слабый запах гари.
Джейк достал из рюкзака фонарик и жестом велел Джемме следовать за ним. Заповедник Уолли официально закрывался на закате, и их машина была единственной. Они двинулись по тропинке, скрывающейся в зарослях сосен и мангровых деревьев, и Джемма сразу же ощутила непривычную, губчатую почву под ногами, и у нее засосало под ложечкой. Джейк сообщил ей, что острова и болота лет через двадцать исчезнут, их поглотит океан. Джемма вообразила себе эти деревья под водой – как они тянут призрачные ветки к свету, сочащемуся сквозь толщу мутной воды. Интересно, что бы сказала Эйприл, если бы знала, что сейчас Джемма топает за почти незнакомым красавцем в сгущающуюся тьму заповедника, где на многие мили кругом – ни души?
Теперь Джемма не понимала, радоваться ей или бояться, что она никому не сообщила, куда собралась.
Они шли минут пятнадцать, хотя время, похоже, растянулось в пространстве, и влажный, душный воздух залип в легких Джеммы. С какого-то момента они вроде бы сошли с тропы, и Джемме оставалось только гадать, как Джейк ориентируется на местности. В болотах приливы поднимались плавно и беззвучно. Вода безо всякого предупреждения начинала хлюпать у них под ногами.
