Позже ангелы потеряли свою карающую бесстрастность, перестали быть такими мрачными. Из огненных они становятся светлыми, бледнеют, приближаются к земным существам. «Ангел бледный, утомленный слишком ярким светом дня, ты стоишь в тени зеленой, ты не знаешь про меня...» Любовь – «три дня тебя не видел, ангел милый, – три вечности томленья впереди! Вселенная мне кажется могилой. И гаснет жизнь в измученной груди...»
– Вот ты где, – сказал Денис, заходя в комнату. – А я ищу тебя по всему дому.
– Что, боишься, что я сбежала? – усмехнулась я. «Художественный образ – широкое и многоаспектное понятие, которое связано не только с образами персонажей литературных произведений, но и с конкретными деталями повествования. Например...»
– Боже, как интересно! – заглянул через мое плечо Денис. – Ничего не понимаю. О чем ты пишешь?
– Об ангелах, – коротко ответила я.
– Разве о них можно так много писать? Ангел – это ангел, а у тебя тут книг и всяких бумаг целый центнер.
– В общем, ты прав, но в понятие «ангел» каждый писатель вкладывал все, что угодно. Ангел как символ смерти, любви, страдания, бескорыстной любви, ангел карающий, утешающий и прочая, и прочая...
– Милая моя. – Он встал на колени, уткнулся лбом мне в плечо. Я хотела оттолкнуть его, но передумала – кажется, он не собирался позволить себе большего. Он просто был рядом. – Ты такая умная...
– Это тебя раздражает?
– Нет. Даже наоборот. Женщина и должна заниматься чем-то таким возвышенным. Женщина-бухгалтер, бизнес-леди – это как-то не то. Я даже не знаю, на что это похоже... На цветок из картона. Только ты – настоящая.
– Флер де Лис?
– О-о... – вздох восхищения и благоговения.
– Ты старомоден.
– Возможно. Есть еще другой вариант – я просто тебя люблю, и все, что ты делаешь, кажется мне прекрасным.
– Денис...
Он протянул ко мне руки, как будто хотел обнять, но потом отвел их назад.
– Все-все, не буду, не смотри на меня так... Кстати, а как словарь расшифровывает это слово?
– Ангел, от греческого, – вестник, бесплотное существо, посредник между богом и людьми.
– Ну вот, как все просто! А люди столько книг на эту тему написали... – благодушно произнес он, перебирая книги на столе.
– У Брокгауза и Евфрона есть большая статья...
Я вставила диск, открыла электронный словарь.
– Вот, послушай, что они говорят – «...ангелы духовны и бестелесны или, может быть, имеют некое эфирное тело; если они принимают видимый образ – это только случайная форма, а не постоянное бытие. Для ангелов не существует никаких пространственных условий, но они вездесущи. Они более совершенны, чем первозданный человек, но в совершенстве ограничены; несмотря на быстроту и глубину разумения, не всеведущи, несмотря на чистоту и святость, могут подвергаться искушениям. Они сотворены свободными, а потому могли свободно устоять в добре, как святые ангелы, и пасть, как злые духи...»
– Ты когда-нибудь их видела? – вдруг спросил Денис. Он не шутил, не иронизировал – смотрел на меня с любопытством и уважением.
– Видела... один раз, – осторожно ответила я. Отель «Билив». Мы, пьяные и веселые, играли в снежки во дворе у старой избушки с таким претенциозным названием, и то ли Мишель, то ли Альберт закричал, что видит ангела, летящего по небу. Я ничего такого не видела – но сейчас, спустя время, искренне верила, что ангел тогда действительно пролетел неподалеку от нас. Потом мы с Сашей болтали о какой-то чепухе, наверху ворочался Альберт, укладываясь спать... Добротный коттедж Дениса и скромный «Билив». Я, конечно, не за рай в шалаше, но... здесь ангелы почему-то не летают.
– О чем ты думаешь? Ты опять о нем думаешь? – с отчаянием произнес Денис.
– С чего ты взял? – холодно спросила я.
– У тебя на лице написано. Это жалостливое выражение, этот тоскливый взгляд... – Он уже откровенно злился.
– Послушай... Ты и так уже отнял у меня все. Теперь ты даже мысли мои хочешь контролировать?
Он тут же опомнился:
– Прости... Прости! Это я по старой привычке... Но ты же видишь, что я стараюсь исправиться. Я пытаюсь изменить себя в лучшую сторону – хочу нравиться тебе, Лис.
– Не сломайся, подстраиваясь под меня.
– Вот! Ты сама ерничаешь, сама пытаешься меня подколоть... Лис, в общем, я не за этим сейчас к тебе пришел.
– А зачем? – безразлично спросила я.
Денис встал и, сложив ладони у груди, прошелся несколько раз по комнате, от стены к стене. Он напоминал полководца, который обдумывает сражение, которое ему предстоит в ближайшее время.
– Давай поженимся, Лис!
– Опять ты об этом...
– Нет, правда. Хочешь, составим брачный контракт – я перепишу на тебя все, чем владею, ты будешь пользоваться неограниченными правами, и все такое... Я, конечно, не арабский шейх, но по нынешним временам вполне даже обеспеченный человек.
– Купить хочешь? – засмеялась я. – Ах, брось, ты же знаешь – мне мало надо...
– Знаю-знаю – немного одежды и апельсины. Или мандарины... Я очень хочу, чтобы ты была моей, Лис. Носила мою фамилию, жила в моем доме... Нет, хочу тебя не как вещь – ведь я говорил тысячу раз, что просто пытаюсь как-то выразить свои чувства к тебе, придать им материальную форму, что ли.
– Я поняла, зачем ты хочешь на мне жениться, но не поняла, какая мне от этого выгода. Я свободна, зарабатываю достаточно для того, чтобы ни в ком не нуждаться, – пусть не бог весть сколько, но прожить можно. И на мандарины хватает, и на модную одежду, если ее во время сейлов... то есть распродаж, приобретать. Зачем мне ты, Денис?
– Вот оно! Я ждал этого вопроса... – Он перестал бегать и уселся в кресло передо мной, достал из кармана электронную записную книжку, нажал кнопочку. – Вот... я тут даже записал. Первое – финансовая поддержка. Хотя мы это обсудили... Второе – возможность реализовать свои желания. Лис, все, что ты хочешь, я готов предоставить тебе.
– Это относится к пункту номер один, – уточнила я.
– Ладно, тоже пропускаю... Психологический аспект. Лис, любая женщина, даже в наш век феминизации, боится одиночества. От века создано, чтобы мужчина был рядом с женщиной. Чем плох я? Я всем тебе подхожу, я буду лучше, чем другие...
– Одиночества я не боюсь, и официальная регистрация в наше время уже устарела. Неактуально.
– Ох, Лис, какая ты упрямая... – Он еще пощелкал кнопочками в своей записной книжке. – Пункт четвертый...
– Третий.
– Господи, ты откровенно издеваешься... – вздохнул Денис, однако терпеливо продолжил: – Лис, ты хочешь детей? Мы, правда, никогда этот вопрос не обсуждали... Но отчего же не поговорить на такую важную тему.
