Он встал и вышел на балкон, чувствуя боль в груди. По словам Старого Китайца, боль прошлого сконцентрировалась в сердце Вулфа во время плавания через Атлантику. Именно поэтому теперь он часто испытывал ее. И Вулфа удивляло, что ему каждый раз удавалось пережить новый приступ нестерпимого страдания. Порой, справившись с ним, Вулф предавался отрадным воспоминаниям. В его памяти возникал образ матери – ее молочно-белая кожа, запах хны и мягкий шотландский акцент.
Увидев, как Селина поцеловала в щечки своих маленьких сыновей, прежде чем передать их няням, Вулф явственно вспомнил последний поцелуй матери перед тем, как она спрятала его под кровать, и на его глазах выступили слезы. Они были холодными, злыми, а ему так нужны были теплые слезы радости.
Вулфу хотелось, чтобы рядом с ним всегда была Алана, которая могла согреть его своим теплом и днем, и ночью.
Тяжело вздохнув, он вернулся в спальню и лег навзничь в постель, подложив руки под голову. В окно он видел, как по освещенному бледным светом луны небу стремительно бегут облака. Через некоторое время его одолел сон.
Вулф снова увидел большой усадебный дом. Он объезжал усадьбу на породистом скакуне и мог все хорошо разглядеть. У серебристого пруда Вулф увидел небольшую группу людей, обитателей усадьбы. Среди них был мальчик с пушистыми светлыми волосами и его мать. Здесь же прогуливалась Алана с распущенными волосами, которые свободно развевались на ветру. Она поглаживала свой большой живот. Ее кобальтовые глаза светились любовью, проникавшей прямо в сердце Вулфа.
Глава 22
Прожив шесть дней в таинственной горной Шотландии, среди болот, оврагов и холмов, Вулф почувствовал себя настоящим отшельником, оторванным от той жизни, которую вел доселе.
Он путешествовал верхом на лошади Тревора по кличке Пантера. Они отправлялись в путь рано утром, когда по земле стелился предрассветный туман, и лошадь тонула в нем по брюхо. Время от времени из густых зарослей выбегал олень и, увидев могучего вороного жеребца с иссиня-черной гривой, пугался и падал на колени. Они проезжали по открытой местности, где росли покрытые капельками росы сочные травы и сверкающие изумрудно-зеленые мхи.
Чем ближе был Данмегласс, тем свежее и чище становился воздух, которым Вулф с наслаждением наполнял легкие. У него кружилась голова от чувства свободы. Пропитание он находил у местных жителей – людей с лучистыми глазами и легкой усмешкой на губах, возраст которых было трудно определить.
Когда солнце поднялось над горизонтом и осветило живописный ландшафт – простирающиеся вокруг зеленые холмы, окруженные невысокой стеной тумана, Вулф подъехал к Каллодену, где в 1746 году произошла кровавая битва. Здесь он пустил Пантеру рысью. По рассказам историка, Вулф знал, что в этом сражении сложил голову капитан Александр Макгилливрей, глава клана.
Александр Высокий, как его все называли, был белокурым, красивым, хорошо сложенным молодым военачальником. Он погиб как герой, не успев жениться и завести детей. Его наследником стал брат Вильгельм. Вулф должен был разыскать Александра Лахлана Макгилливрея из Данмегласса, внука Уильяма и нынешнего главу клана Макгилливрей.
Вулф остановил коня у придорожного камня, на котором были высечены слова: «Здесь пал глава клана Макгилливрей». До слуха Вулфа донеслась птичья трель. Он посмотрел на камни, вокруг которых росли кустики вереска, и по его спине пробежал холодок. Если он действительно принадлежал к клану Макгилливрей, значит, это поле было частью истории его рода. Вулфа не волновало, как давно произошла битва при Каллодене. Камень с памятной надписью был для него не простым куском холодного серого гранита. Вулф нагнулся в седле и провел пальцами по высеченным неровным буквам, надеясь, что это прикосновение разбудит в его памяти воспоминания. Но он ничего не почувствовал.
Пантера мягко заржала. Вулф потрепал ее по холке и тронулся в путь. Мерно покачиваясь в седле, он с наслаждением вдыхал запах трав и цветов, любуясь пейзажами.
Пашни сменялись лесами, за ними снова простиралась открытая местность. На полях трудились крестьяне, возделывая землю в надежде получить хороший урожай. Домашний скот в этой высокогорной местности поразил Вулфа своим странным видом. На лугах паслись животные с длинной рыжеватой шерстью и изогнутыми рогами.
Сверившись с картой, Вулф свернул с главной дороги на проселочную, по обе стороны от которой росли высокие сосны. Она вела в Данмегласс.
Вскоре густые посадки кончились, и Пантера весело побежала по залитой солнцем дороге, как будто знала, что в конце ее ждет отдых. Иссиня-черная грива лошади развевалась на ветру. Оказавшись на вершине поросшего нарциссами холма, откуда открывался вид на долину, Вулф попридержал Пантеру, резко натянув поводья. На его скулах заиграли желваки. Вулф увидел картину из своих снов.
Из клубов утреннего тумана выплывал усадебный дом из серого камня, окруженный высокими деревьями. Перед ним в серебристом пруду плавали два белых лебедя. По склонам лощины паслись кони, которые с холма казались размером с собаку. Одна из них подняла голову и заржала.
Пантера затанцевала под Вулфом и тоже подала голос. У Вулфа перехватило дыхание. Он не верил своим глазам.
– О боже! – вырвалось у него.
Он пришпорил лошадь, и она галопом понеслась вниз по склону холма в долину. Вулф, словно в трансе, проехал мимо пруда и направился к усадебному дому, похожему на замок. Несмотря на утреннюю прохладу, на его лбу выступила испарина. Весенние запахи казались ему очень знакомыми, и он вдыхал напоенный ими воздух полной грудью, пытаясь успокоиться.
Подъехав к зданию с зубчатым верхом, Вулф спешился. Некоторое время он стоял, не шевелясь, уперев руки в бока, и смотрел на огромные двойные двери, обитые железом. Над дверями красовался герб рода Макгилливрей, вырезанный в камне. Собравшись с духом, Вулф наконец подошел к дверям и постучал железным кольцом в металлическую пластину.
Через некоторое время массивные створки медленно раскрылись, и он увидел перед собой узкоплечую, худую, как тростинка, женщину, одетую в толстый свитер цвета овсянки.
– Макгилливреи не могут принять вас сейчас, – сказала она, но, всмотревшись в посетителя, прищурилась. – Назовите ваше имя!
– Уолфорд Арчибальд Грей. Люди называют меня Вулфом.
Женщина побледнела.
– Я позабочусь, чтобы вас принял мистер Фрейзер, – поспешно промолвила она. – Проходите. – Она впустила Вулфа в дом и взглянула на небо, которое затягивалось серыми тучами. – У нас погода меняется очень быстро. Вы и оглянуться не успеете, как пойдет дождь.
Вулф вошел в просторное помещение со сводчатым потолком. Пол был выложен каменными плитами. Он оцепенел. Это место казалось ему знакомым.
Женщина поторопила его.
– Проходите, пожалуйста, дальше, если хотите согреться. Вот здесь горит огонь. У вас такой вид, как будто вы смертельно замерзли или увидели призрак.
