Премьер задумался. В его планы это не входило. Похоже, у него в подвале татами не было.
— Да, есть, — быстро добавил папа, — но такой… старый… Пять лет уже…
— Ну вот, — еще раз обрадовался премьер. — Решили…
Тут все, конечно, вздохнули с облегчением.
* * *
В центре иммунологии и онкологии на Ленинском проспекте Владимиру Путину разрешили зайти в палату к мальчику из Обнинска. Мальчику операция по пересадке костного мозга предстояла через три дня.
— Это паровозики, — сказал он премьеру.
На одеяле их было много.
— А это что, ты знаешь? — спросил он у Владимира Путина и показал на микрофон одного из телеканалов, нависший над ними.
— Какая-то штука!
— А это, — объяснил премьер, — взрослые дяди играются. Ты играешься в паровозики, а они — вот в это. Но твоя игра лучше. Ну ладно, я пойду?
— Иди, — сказал мальчик и уткнулся в паровозики…
Премьер дошел до просторного игрового зала. Здесь было очень много детей. К Владимиру Путину подошла девочка лет четырех и сказала:
— Я вас узнала. Вы Путин.
Он подтвердил.
— А мы с вами в прошлом году встречались, и вы обещали сводить меня в Кремль, — сказала она.
— Ну. — Он не возражал, что так и было.
— Так и не сводили, — продолжила она.
— Если все будет хорошо, — сказал он. — Если все будет хорошо…
И он начал что-то подсчитывать. Владимир Путин не хотел давать пустых обещаний. Девочка нетерпеливо смотрела на него.
— Тогда на 9 Мая, ладно? — сказал наконец он.
То есть уже наверняка после инаугурации, когда он будет полноценным хозяином Кремля.
Не зря он так долго думал. И откладывать не хотел.
— А папу можно взять? — спросила девочка.
— Конечно. А почему про маму ничего не спрашиваешь?
— И маму.
— Конечно, можно, — сказал Владимир Путин и через пару минут уже уехал в аэропорт, где в Набережных Челнах его ждали на совещании по здравоохранению.
— Это Соня, — сказала мама девочки, — фамилия ее Пятница. И моя тоже Пятница. Это она выглядит такой маленькой, а на самом деле ей уже восемь лет. Ей операцию сделали почти четыре года назад.
Поэтому она с тех пор, наверное, и не изменилась, подумал я.
— Мы приезжаем в Москву проверяться раз в полгода, — сказала мама, — на реакцию «трансплантат против хозяина».
Я увидел, что девочка стоит у выхода из игрового зала и смотрит в коридор, куда ушел премьер. К ней подбежала Чулпан Хаматова, которая все это время ходила вместе с Владимиром Путиным, и обняла ее. И девочка ее тоже. О чем-то Соня думала.
Я вышел в коридор. Здесь стояла, прижавшись к стене и плача, врач, немолодая женщина.
Я не пойму, почему же врачи так плачут, когда видят все это?
Ведь они же видят это каждый день.
* * *
В День космонавтики в Планетарии было много детей. Экскурсии наталкивались одна на другую возле экспонатов не реже, чем в Эрмитаже. Потом один мальчик, стоявший рядом с огромным глобусом, который в свое время так любил крутануть Лаврентий Берия, прошептал:
— Вы не знаете, это не Путин? Похож немного.
Это был Путин. (Иначе чего бы я про этот Планетарий писал?)
Я решил сказать мальчику правду. Все равно он ее рано или поздно узнал бы.
— А, — сказал он, — я так и думал.
И первоклассник достал из рюкзака планшетник, направил его на премьера и снял его. И так восемь раз.
— А разве можно? — тихо спросила меня его учительница.
Я отчего-то разрешил.
Через мгновение мобильными телефонами в сторону премьера щелкал весь класс. Господин Путин подошел к мальчику с планшетом и пожал ему руку. А когда-то целовал таких в живот.
Через несколько минут Владимир Путин уже сидел в почетной ложе Звездного зала и готовился к просмотру девятиминутного фильма. Зал, переполненный детьми, стонал от восторга.
Мальчик, сидевший впереди меня, вдруг крикнул что было мочи:
— Пу-у-ти-ин!!!
Он так обращался к избранному президенту.
Тот посмотрел на мальчика и помахал ему.
— А ты знаешь, — спросил я, — хотя бы как его по имени-отчеству?
— Александр Сергеевич? — переспросил меня мальчик.
— Не совсем, — сказал я.
— Ну и что? Я же знаю, что это Путин. Эх, жалко, что Прохоров проиграл!
И он со вздохом опустился в кресло.
Вот чего угодно я ожидал от него, только не этого.
— Что же тебе так жалко? — переспросил я.
— А Прохоров купил баскетбольную команду, в которой у меня папа капитан, — объяснил мальчик.
Хороший мальчик.
* * *
Стивен Сигал в хорошей, по мнению профессионалов, форме. Недавно в Сочи он провел, например, мастер-класс для сотрудников Федеральной службы охраны, продемонстрировав им навыки телохранителя (они ему тоже, говорят, продемонстрировали).
Кто ж знал, что эти навыки пригодятся и ему, и особенно Владимиру Путину в спортивной школе «Самбо-70».
После короткой и в меру, прямо скажем, зажигательной речи Владимир Путин дал возможность ученикам школы сфотографироваться с ним.
В это время в зале находились примерно две сотни очень спортивных подростков. Услышав, что можно сфотографироваться с президентом, каждый из них посчитал это, без сомнения, делом чести, причем всей жизни, прошлой и будущей. Вокруг Владимира Путина мгновенно выросла толпа. Кольцо вокруг него и Стивена Сигала неумолимо и стремительно сжималось. Их как будто засасывало в бешеную воронку. Бешенство ей обеспечивала невероятная детская энергетика, которая была умножена на спортивные навыки, благоприобретенные в «Самбо-70». Охрана оказалась отсечена от Владимира Путина.
Те подростки, которые стояли рядом с президентом, уже не хотели идти на полный контакт с ним, но задние не просто поддавливали, а напирали, причем без тени улыбки на сосредоточенных лицах.
— Это большая честь — сфотографироваться с президентом России! Не подходите! — кричал им президент «Самбо-70» Ренат Лайшев.
Но это был вообще не аргумент.
Сам Владимир Путин воевать с учащимися не хотел. Он, кажется, не очень понимал, что делать.
И тогда инициативу взял на себя тот, кому и положено. То есть Стивен Сигал. Он взял Владимира Путина за руку и стал выводить его из окружения. Они двигались вперед, медленно, но верно, и толпа за ними мгновенно смыкалась. Один мальчик упал в этой толпе и закричал от страха: его могли просто задавить. Но в конце концов он выкарабкался.
