Книга Главный бой. Рейд разведчиков-мотоциклистов, страница 55. Автор книги Максим Бузин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Главный бой. Рейд разведчиков-мотоциклистов»

Cтраница 55

«Сломался, Иван! — скривив в торжествующей улыбке обветренные губы, злорадно подумал оберст-лейтенант. — Теперь кричи, не кричи, а понадобится время, чтобы сдвинуть эту груду железа. А мы пока приготовим вам гостинец в виде парочки орудий на западном берегу!»

Опустив бинокль, фон Ройгс снова принялся наблюдать за артиллеристами, уже приступившими к выравниванию и стабилизации пушек с помощью стальных свай, забиваемых в землю сквозь отверстия в упорах. Они работали четко и слаженно, и в мозгу оберст-лейтенанта завертелась навязчивая мысль о том, что мост, вероятно, удастся отстоять. Окрыленный надеждой, он на секунды забыл о готовящихся к решающему броску на противоположном берегу «тридцатьчетверках» и даже начал подумывать об ожидающей его в случае успеха почетной боевой награде…

Однако честолюбивым мечтам Отто фон Ройгса, по-видимому, не суждено было сбыться. Потому что в следующий миг командовавший зенитчиками обер-лейтенант, опрометчиво забравшийся на транспортировочную тележку, нелепо взмахнул руками и грохнулся вниз с пулевым отверстием во лбу. А пока его подчиненные соображали, в чем дело, невидимый стрелок уложил наповал еще двух артиллеристов, направлявшихся к «Ганомагу» за снарядными ящиками, сложенными в десантном отделении бронемашины.

— Все в укрытие, — закричал лейтенант Шригерт, чуть ли не пинками разгоняя ошеломленных солдат, — у русских снайпер!

Зенитчики кинулись врассыпную, прячась за щитками орудий и корпусами бронетранспортеров. Сам Шригерт запрыгнул в ближайший к нему «Ганомаг» и, оттолкнув в сторону замешкавшегося пулеметчика, короткими очередями открыл огонь из «MG-34» по залегшим на мосту советским диверсантам.

— Ридмерц, у вас есть шанс реабилитироваться! — повернувшись к майору, воскликнул фон Ройгс, моментально оценивший ситуацию и ее вероятные последствия. — Возьмите всех своих людей и уничтожьте противника! Иначе они перещелкают артиллеристов, словно куропаток, еще до того, как те выгрузят боеприпасы! У вас три минуты, не больше, потом русские танки уже будут здесь, и мы не сможем ничего сделать!

— Слушаюсь, господин оберст-лейтенант, — побледнев, дрожащим голосом ответил майор.

…Ридмерц прекрасно осознавал, что фон Ройгс отправляет его почти на верную смерть. Ведь похожий приказ он лично отдал не далее, как вчера ныне покойному обер-лейтенанту Прольтеру. Теперь же сам Ридмерц оказался в его шкуре. И майор, в угоду своим интересам, без колебаний и последующих угрызений совести приносивший в жертву других, сейчас почувствовал всепоглощающий животный страх, обуявший его существо от пяток и до кончиков волос! Жуткий озноб пробивал насквозь все его тело. Руки тряслись так, будто сквозь них пропустили сильнейший электрический ток, а ноги, наоборот, онемели и отказывались повиноваться…

Но, несмотря на все это, ослушаться оберст-лейтенанта Ридмерц не мог, ведь за подобное грозил трибунал. Поэтому, собрав остатки воли в кулак, майор кое-как вылез из «Хорьха» и под пристальным взглядом фон Ройгса на полусогнутых ногах засеменил в направлении реки, увлекая за собой всех оказавшихся на его пути солдат. Всего набралось около сорока человек.

С этим отрядом Ридмерц устремился к переправе, оказавшись между зенитчиками и русскими, которые были вынуждены перенести огонь на бегущих в их сторону гитлеровцев. Тем самым дав возможность артиллеристам заняться, наконец, выгрузкой боеприпасов.

Но было поздно, потому что на мост, объехав заглохший танк, уже вырвались советские разведчики-мотоциклисты! Два с лишним десятка трехколесных «М-72» с закрепленными на колясках пулеметами мчались вперед, и фон Ройгс понял, что имеющимися в его распоряжении силами и средствами их не остановить.

— Мы проиграли сражение, — прошептал он, снимая фуражку и белоснежным платком вытирая покрывшийся испариной лоб. — И тебе, Отто, надо выбирать между позорным, но спасительным бегством и теперь уже безнадежной попыткой сдержать продвижение русских. Других вариантов, кажется, нет. Конечно, самым благоразумным было бы прямо сейчас дать деру и сохранить свою шкуру. Но как я потом объясню Дильсману, почему, имея приказ любой ценой защитить мост, бросил на произвол судьбы солдат и первым покинул поле боя?..

Нахмурившись и задумчиво сощурив глаза, оберст-лейтенант провел пальцами по щеке, будто проверяя, насколько отросла за минувшие сутки щетина, хотя это его совершенно не интересовало. Просто он машинально часто так делал, принимая важное решение. Но сейчас был особый случай, и фон Ройгс повторил этот жест еще раз, прежде чем глубокие морщины, прорезавшие его лоб, разгладились, а взгляд опять стал решительным и твердым.

Годами отточенным движением он водрузил фуражку на голову, выровняв ее ребром ладони. Затем скомкал платок, выбросил его в траву и, наклонившись в проем башенки, скомандовал механику-водителю броневика:

— Вперед, фельдфебель, держите курс на мост! Надо поддержать солдат Ридмерца огнем!..

* * *

…Когда из-за дымящихся остовов танков и бронемашин показались рванувшиеся в атаку фашисты, Алик Бодарев, уже уложивший троих артиллеристов и терпеливо старавшийся поймать на мушку кого-нибудь еще, громко выругался и повернулся к друзьям.

— Ребята, — крикнул он, — бегущие фрицы перекрыли обзор, теперь я по зенитчикам не попаду!

— На то и расчет, ведь немцы не дураки, знают, что делать! — скорчив выразительную гримасу, ответил Буренков. — Но ты, Алик, не раскисай! Раз невозможно помешать пушкарям, то попробуй снять офицера, я видел его в толпе, мерзкий такой с кривым носом! Это слегка поумерит их пыл!

— Ладно, постараюсь, — кивнул Бодарев.

Быстро отрегулировав расположенный поверх ствола винтовки целик на соответствующую дальность стрельбы, Алик приподнялся над мешками, высматривая свою новую мишень. Вдруг Шагунин, чья позиция находилась левее, крепко схватил рукой юношу за предплечье и настойчиво потянул его вниз.

— Что случилось? — спросил Бодарев, с недоумением вглядываясь в радостное лицо разведчика.

— Посиди, отдохни, — улыбнулся Терентий.

Он положил винтовку рядом с собой и с наслаждением вытянул раненую ногу.

— Ты о чем говоришь, обалдел совсем, что ли? Гитлеровцы в двух шагах! — возмутился Альберт.

— Назад посмотри, крикун, прежде чем горло драть, — спокойно ответил Терентий, доставая папиросу, — фрицам теперь уже не до нас.

Бодарев, мельком взглянув на действительно резко снизивших свою прыть и явно чем-то обескураженных фашистов, оглянулся и увидел движущиеся по мосту на большой скорости мотоциклы «М-72». И тотчас же ему в уши ворвался разноголосый треск четырехтактных двухцилиндровых моторов. Буренков, Каминский и закончивший оказывать помощь раненым бойцам Коля Семенюкин обернулись следом за ним.

— Это же Иваныч! — восторженно закричал Каминский, тыча пальцем в мотоцикл, возглавляющий вереницу трехколесных машин, над рулем которого величественной глыбой возвышалась могучая фигура старшины Павла Ермишина.

— Естественно, кто же еще, — ровным голосом произнес Сергей, сдерживая рвущиеся наружу эмоции, но внутренне испытавший не меньшую радость, чем его друг, — а в коляске за пулеметом майор Кочергин. Седую голову Тимофеевича тяжело не узнать…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация