— Что ж, благодарю за помощь. Если появятся еще вопросы, мы с вами свяжемся. Как долго вы планируете пробыть в Доме творчества?
— До конца недели. Я взяла отпуск за свой счет на работе в связи с гибелью Юрия Николаевича.
— А где вы работаете?
— Государственный музей театрального и музыкального искусства, научный сотрудник.
— Благодарю, Наталья Романовна. И примите мои соболезнования.
Майор поднялся, чтобы проводить Барановскую до двери. В приемной он сделал знак зайти дежурному лейтенанту.
— Найди мне Якова Симановского, это один из отдыхающих. И еще: в консерватории сделаешь запрос на Павла Бурко, аспиранта.
— Есть.
— Лара, успокойся! В конце концов, он был моим братом, но я не вою как белуга! — Ольга Николаевна брезгливо поморщилась. Она не выносила эту выскочку — недалекая, жадная, дурно воспитанная. О чем только Юра думал, променяв Наталью на эту дворняжку? Хотя что за вопрос: о теле он думал, молодом, горячем теле. Такой же, как все мужики. Кобель, прости господи, хоть о покойниках так не говорят.
Ольга Николаевна вздохнула и поднялась из кресла. Грузновата она стала в последнее время. Надо бы сбавить темп, заняться здоровьем, в санаторий, наконец, съездить. А то вот так крутишься с утра до ночи, а потом раз — и как Юра, в одночасье. Все-таки полтинник на носу. Она взбила волосы, уложенные в высокую, а-ля Зыкина прическу, одернула подол крепдешинового платья и, не глядя на Ларису, бросила:
— Пойду Наташу с Асей навещу.
— Нет, ты видала? — Лариса мгновенно перестала рыдать и развернулась к матери. — «Наташу навещу!» Меня терпеть не может, а к этой с радостью поперлась!
— Дочь, ты бы переоделась. Что это за платье для траура? — укоризненно заметила Галина Ивановна, полноватая особа, по виду типичная мещанка. — Может, Ольга на это и обиделась? Тебе теперь высоко себя держать надо. Вдова такого человека, на тебя люди смотрят.
Лариса демонстративно прошлась по комнате и крутанулась так, что юбка белого летящего платья, щедро отделанного кружевами, — муж месяц назад привез из Парижа, — надулась фонарем.
— Я не на похороны приехала, а отдыхать, нет у меня здесь других нарядов. Нелька, жена Роговцева, да знаешь, композитор такой, песню «Осень, золотая королева» написал, так вот, Нелька, когда меня в нем в столовой увидела, чуть не посинела от зависти. А Ольга все равно меня ненавидит, да и какое мне теперь до нее дело? Барановский умер, я сама себе хозяйка. Кстати, надо срочно ехать в город, собрать все сберкнижки, драгоценности, деньги и к тебе отвезти. А то вдруг Наташка нагрянет наследство делить? Мам, ты возьми за свой счет и сиди дома карауль, чтобы не украли!
— Доченька, да разве ж они имеют право в чужую квартиру лезть, чтобы книжки искать? Не открывай им, и дело с концом. Это теперь все твое: и квартира, и машина, и деньги. Ты жена.
— Думаешь? Тогда поживи у меня на всякий случай. А книжки, мне кажется, лучше спрятать. А то вдруг милиция с обыском придет?
— Да зачем ей? Юрия твоего не дома убили, чего им в твоей квартире может понадобиться? А ты бы лучше Владюшку в город не таскала, пусть бы мальчик на воздухе побыл. Успеешь еще в город воротиться.
— Да я в этой скучище ни дня больше не выдержу! Одни старые кошелки и замшелые пни, которые с сальными шутками лезут, а то еще за зад ущипнуть норовят. И мамаши с детьми — удавиться можно. Юрка обещал нас с Владиком в Ялту отправить! — Лариса капризно надула губки.
— Доча, тебе не о югах, а о похоронах надо думать. Муж у тебя был, чай, не последний человек, похороны, поминки — все должно быть достойно.
— Насчет похорон мне уже из Союза композиторов звонили и из консерватории. Сказали, чтобы я ни о чем не волновалась, они все организуют. С нас только поминки. — Лариса довольно улыбнулась. — Я вот думаю: дома их собирать неудобно, надо бы в ресторане. Может, с Яшей посоветоваться?
— А кто это Яша?
— Приятель Барановского, еще с консерватории, учились вместе. Я же тебе говорила, это он «Летящих птиц» написал. Приятный такой дядечка, невредный, ко мне хорошо относится — нос не задирает. А схожу-ка я прямо сейчас. Мам, найди Владьку, он где-то на территории бегает, сходите с ним на залив. Мешок с подстилкой и полотенцами вон в углу валяется.
Хлопнув дверью, Лариса поспешила на поиски Симановского.
— Лара, постой! Ты куда? — По боковой аллее к ней спешил высокий симпатичный парень в белых джинсах и модной футболке.
— Привет, Лень. — Лариса кокетливо улыбнулась. Ленька, племянник Юры, был единственным нормальным родственником мужа. Будь он побогаче, она бы с радостью вышла за него замуж. Даже была одно время мыслишка закрутить с ним роман, но Леня на ее заигрывания не повелся, а настаивать она побоялась. Все-таки Ольгин сын, а та шутки шутить не станет, в порошок сотрет.
— Ты куда, к нам?
— Нет, к Симановскому. Нужно же будет после похорон поминки устроить, а я вообще не соображаю, как за это взяться. Может, Яша поможет? Я, конечно, за все заплачу.
— Лара, ты с ума сошла к чужому человеку с такими просьбами обращаться? — Он уже умудрился приобнять ее за плечи и развернуть в противоположную от домика Симановских сторону. — Что, сами не справимся? Да мать тебе этого в жизни не простит. И потом, мы с тобой и без матери неплохо справимся.
— Она мне и так не простит. Она меня терпеть не может, — пожаловалась Лариса. — Посидела десять минут, гадостей наговорила и к Наташке пошла. Нет, вот скажи, чем я хуже этой лошади? — Рост и фигура Натальи были предметом тайной зависти Ларисы. Сама она была роста среднего, а после родов приобрела некоторую излишнюю пухлость в боках и бедрах, от которой никак не удавалось избавиться.
— Да ничем ты не хуже, не бери в голову. Мать привыкла в своем профкоме всеми командовать и дома так же разговаривает. Она и со мной так, и с отцом — как с трибуны выступает. Забудь. Так что там с поминками? — посерьезнел он.
— Ресторан, наверное, надо заказать, банкет. Что в этих случаях полагается? — Лариса смотрела на него снизу вверх, как на старшего, хотя они были ровесниками.
— Да все просто, Лар. Все как на свадьбу, только без оркестра и тамады. Нет, тамада нужен — выступающих окорачивать, — подмигнул он.
Этим двоим незачем было притворяться друг перед другом. Оба были молоды, эгоистичны, прекрасно понимали друг друга и друг другу симпатизировали.
— Дядь-Юрина машина здесь?
— А где ей быть? Он на ней вместе с Наташкой приехал, — поморщилась Лариса.
— А ключи у тебя?
— В комнате. А что?
— Пожалуй, будет проще, если я возьму ее во временное пользование — в город мотаться и по всяким конторам. Насчет поминок я в союзе посоветуюсь, там эта процедура отработана, но платить, конечно, тебе придется. — Леонид перешел на деловой тон. — У тебя деньги с собой есть? Вдруг аванс придется платить?
