— Чего? — не понимает Сенька. — Эй, Пряник! Приди в себя! Побежали, побежали! Ну-ка лапками, лапками!..
Я не двигаюсь с места. Крыса Сенька перехватывает мой взгляд и догадывается:
— Чего? Знакомая, что ли?
Я киваю.
— Понятненько! — говорит Сенька. — Только это дохлый номер! Напрасно ты пялишься! Она тебя не видит и не слышит!
— Почему? — пугаюсь я. — Она… она сдохла?
— Да нет, милок! — успокаивает Сенька. — Не бойся, не сдохла… Но лучше бы… сдохла.
— Почему?! — я в панике. — Что ты такое говоришь?
Какой он жестокий, этот Сенька!
— Слушай! Некогда! — злится крыса. — Потом объясню! Побежали, давай!
— Почему?! Почему «лучше бы сдохла»?! — я нервно дрожу.
— Бери пакет! Ну! — командует Сенька. — Мы не сможем помочь твоей подружке! Понял?
— Но почему?! — кричу я. — Кто этот человек? Что он сделал с Девочкой? Ты что-то знаешь? Скажи!
— Ладно! — сдаётся Сенька. — Я объясню тебе. Да тут и объяснять ничего не надо! Лучше смотри!
Сенька толкает меня в бок, и я смотрю на Девочку.
Я вижу, как просыпается моя подружка, как она глубоко вздыхает, всей грудью и выдыхает так тяжело, словно хочет освободиться от чего-то очень и очень плохого. А потом я вижу, как неопрятный дядька достаёт что-то странное с острой иглой на конце из кармана своего грязного пальто и…
— Ах ты! — шипит крыса Сенька. — Он её сейчас уколет!
Я не знаю и не понимаю, что это означает — он её уколет, но я, не раздумывая, бросаюсь к этому злому человеку, я бросаюсь на него грудью, я выбиваю из его скрюченных пальцев эту странную штуковину с иглой и кричу:
— Беги, Девочка! Беги!
Девочка смотрит на меня и не узнаёт. Что же делать?!
Неопрятный дядька приходит в себя и пытается ударить меня кулаком по носу. Я увёртываюсь и хватаю его за руку.
— Бес проклятый! — вопит дядька. — Люди! Поможите!!!
Какие-то тени надвигаются на меня. Они растут, они орут, они злобно сверкают глазами.
Я остервенело сжимаю запястье врага и хриплю из последних сил:
— Бег-хи, Девочка! Бег-хи!..
Что-то жгучее опускается мне на голову. На мгновение я теряю сознание. Всего на мгновение, потому что жгучая боль возвращает меня к ревущей толпе, и тут на помощь приходит Сенька.
Он подскакивает к Девочке и что есть мочи вонзает в её хвост свои острые зубки.
Девочка взвизгивает, вскакивает на все четыре лапы и трусит к выходу — к выходу из этого ужасного подземелья. Вывернувшись из чьих-то цепких рук, я бегу следом за Девочкой и за другом Сенькой…
Мы вырываемся наверх.
Ах! Как здесь светло! И мы живые!..
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ,
в которой рассказывается о том, как потерялся Сенька
Мы останавливаемся у пустыря, за голыми кустами шиповника.
Запыхавшийся Сенька прерывисто пищит:
— Ну… ты… даёшь!.. Не Пончик… а прямо… крекер… с перцем!
Мне, конечно, приятно слышать комплименты! Но я понимаю, что сейчас не время радоваться собственному геройству. Надо заняться Девочкой. Она выглядит такой несчастной! Как она исхудала! О, Боже! А шерсть! Вся в колтунах! И как её, бедняжку, трясёт!
— Девочка, тебе плохо?! — спрашиваю я подружку. — Чем тебе помочь?
Девочка смотрит на меня и наконец узнаёт.
— Пон-нчик… — заикаясь, произносит она. — Эт-то ты?
Я прижимаюсь к Девочке, чтобы ей стало теплее. Согревшись, она перестаёт дрожать.
— Что с тобой стряслось? — спрашиваю я.
— Я не помню… — отвечает Девочка. — Я только помню, что всё время спала… А рядом сидел какой-то нищий… А ещё я помню, что он колол меня чем-то колючим… и потом я снова спала…
— Этот тип колол тебя снотворным, — объясняет Сенька.
Девочка замечает его и испуганно вскрикивает:
— Крыса!..
— Не бойся! — успокаиваю я подружку. — Это Сенька. Он друг. Если бы не он, нам бы пришлось худо!
— Я понимаю! — кивает Девочка и говорит Сеньке: — Вы так ловко цапнули меня за хвост.
— Это я умею! — довольно хмыкает Сенька.
— Спасибо! — Девочка улыбается ему. — Вы меня спасли! Если бы вы не укусили меня, я бы ни за что не проснулась!
— Клин клином вышибают! — ухмыляется Сенька.
Девочка от всей души виляет хвостом и пытается лизнуть Сеньку в розовый нос:
— Я никогда вас не забуду!
Сенька смущённо хихикает.
Я радуюсь вместе со всеми, но при этом мне не даёт покоя один вопрос: «Почему нищий колол Девочку? И чем он это делал?»
— Да шприцом со снотворным! — шепчет мне на ухо Сенька.
У меня шерсть встаёт дыбом.
— Вы… вы умеете читать мысли? — поражаюсь я.
— Я много чего умею… — отвечает Сенька.
— Шприцем со снотворным? — повторяю я. — Но для чего?!
— Нищим с собаками больше подают, — объясняет Сенька. — Когда рядом лежит бедненькая собачка, нищему рублики так и сыплются. Вот эти побирушки и давят на людскую жалость. А чтобы собачки тихо себя вели, их усыпляют снотворным.
— Какое безобразие! — восклицаю я. — Как можно с нами так поступать?! Мы же любим людей!
— Обыкновенный расчёт, — говорит Сенька. — При чём тут какая-то любовь? Наивный ты, Блинчик!
— О чём это вы шепчетесь? — улыбается Девочка.
Её уже не трясёт, и она повеселела!
— Да вот, — отвечает Сенька. — Говорю, не мешало бы вам подкрепиться!
— Как вы догадались? Я такая голодная! — вздыхает Девочка. — Я бы съела сейчас ведро сухого корма! И, знаете… я никак не могу понять, зачем этот человек делал так, чтобы я всё время спала?
— Да какая разница, — благородно замечает Сенька. — Ты же проснулась!
— Ах да, я проснулась… — Девочка виляет хвостом и очень мило при этом зевает. — И хочу есть…
