– Нелли!
– Да? – рассеянно отозвалась она, продолжая судорожно размышлять над тем, как же ее Алексей смог полюбить кого-то еще. «Да, это банально... это могло произойти с кем угодно... Но только не со мной!»
– Нелли, послушай... Все будет хорошо.
– Ты меня любишь? – едва слышно прошептала она.
– Конечно, Нелли! Ты родной мне человек! – убежденно произнес он. – Поверь, я не собираюсь ничего делить, я...
– Так ты не уйдешь от меня? – с надеждой вскинулась она. – Этот твой роман закончился, да?
– Нелли...
– Нет, ты скажи... обещай мне, что больше не будешь встречаться с этой Катей! – Она потихоньку начала дрожать.
– Нелли, ты не поняла. Нелли, ты должна простить меня... – он попытался обнять жену, но Нелли быстро уклонилась от его рук.
– Ты собираешься уйти к ней? – наконец поняла она. – Ты – хочешь – меня – бросить? – произнесла она раздельно.
– Нелли, но я тоже человек...
Нелли уже не слушала его. Робкая надежда, мелькнувшая было перед ней, окончательно исчезла. Она почувствовала, что земля перед ней разверзлась.
– Как же так... – с изумлением и отчаянием пробормотала Нелли, словно какая-то пружина развернулась в ней. Она вскочила с кровати. – Почему?.. За что?..
И босиком, в одной ночной рубашке, она сорвалась с места и побежала. Она совершенно не владела собой.
Она даже не поняла, что пробежала по темным комнатам и начала всем телом колотиться во входную дверь. Она даже боли не ощутила, когда виском ударилась о торчащий в замке ключ.
– Нет! – бормотала она. – Нет, так не бывает, нет...
– Нелли... – Алексей догнал ее и потащил назад.
Но она продолжала колотиться о дверь – точно бабочка, которая в теплый летний день случайно залетела в окно и теперь всеми силами пытается вырваться наружу, не понимая, что бьется о стекло...
– Пожалуйста, я прошу – давай обойдемся без истерик! – с тоской умолял он.
– Нет!!!
В какой-то момент она начала кричать, не слыша собственного голоса.
Вспыхнул свет, в коридоре показалась насмерть перепуганная Поля, в смешной пижаме с утятами, с растрепанными рыжими волосами, которые торчали в разные стороны.
– Эй, вы чего? – с ужасом спросила она. – Что случилось?
Нелли ничего не чувствовала – и ей было все равно, что дочь видит эту сцену. Даже если бы сейчас небо рухнуло на землю, Нелли бы тоже было все равно. Она кричала, билась головой о дверь, скользила в руках Алексея, точно уж, и кровь лилась из довольно глубокой царапины на ее виске. Атласная нежно-голубая рубашка с лионскими кружевами, которую Нелли когда-то специально покупала для того, чтобы поразить мужа, была вся забрызгана кровью...
– Нелли, я тебя умоляю...
– Мама! Мамочка, что с тобой?
Но Нелли ничего не слышала.
Она кричала и билась, не в силах поверить в то, в чем признался сейчас Алексей.
В дверь позвонили – это была Ульяна Акулова.
– Караваевы, что там у вас? – позвала она через дверь. – Какого черта вы, среди ночи...
Алексей невероятным усилием затолкнул Нелли в гостиную и быстро впустил Ульяну.
– С Нелли плохо... – задыхаясь, торопливо произнес он. – Уля, я не знаю, что с ней делать... Уля, помоги!
Поля ревела в другом конце коридора. Она была в полной уверенности, что ее мать сошла с ума.
– Полина, иди к себе! – грозно прикрикнула на нее соседка. – Караваев, да что случилось-то? Откуда кровь на полу? Ты бил ее, да?
– Не говори чепухи... она сама стукнулась. Понимаешь, Уля, я сказал ей, что у меня другая женщина...
– Ну ты даешь, Караваев! – ошеломленно произнесла Ульяна. – Надо же было хоть как-то подготовить ее...
– Она была спокойна! Она совершенно нормально со мной говорила, а потом... вдруг... – оправдывался он. – Ты же знаешь, я и пальцем ее не мог тронуть!
– Да знаю... – вздохнула соседка.
Они вдвоем пытались успокоить Нелли, но все оказалось бесполезным. Пришлось вызвать «Скорую» – Нелли сделали укол успокоительного, обработали рану на виске.
– Ну вы, мужики, блин, даете... – с ненавистью произнесла пожилая толстая докторша, которой тоже пришлось объяснить причину происходящего.
К утру Нелли немного затихла. С ней осталась сидеть Ульяна, а Алексей отправился в комнату дочери.
Поля сидела в кресле, все в той же пижаме со смешными утятами, и молча рассматривала свои руки, точно видела их в первый раз.
– Я дурак... – с сожалением произнес Алексей, садясь рядом с ней на пол. – Я безнадежный дурак. Надо было тебя куда-нибудь отправить.
– Куда? – без всякого выражения спросила Поля.
– К Герману, например...
– Зачем?
– Затем... – Он невесело усмехнулся и обнял дочь.
– Как мама? – тихо спросила она.
– Ей лучше. Кажется, она заснула.
– Папа, ты хочешь уйти от нас? – снова спросила она. Из выкриков Нелли, из уговоров Ульяны Акуловой и гневных тирад толстой докторши Поля все поняла.
– Поля, ты уже взрослая, ты должна понять... – не находя нужных слов, тоскливо начал Алексей.
– Я понимаю, – сосредоточенно кивнула она. – Я плохая. Я все время мешала тебе. И мама тебе тоже мешала.
– Нет! Ну что за ерунда! – рассердился он. – Дело совсем в другом... Даже если у нас с твоей мамой проблемы, это не значит, что я меньше люблю тебя. Пойми, Полечка, – я твой отец, и до самой смерти останусь им, и никогда не перестану поддерживать тебя...
– Я все это знаю, – равнодушно ответила дочь, продолжая разглядывать свои руки. – В кино всегда так говорят.
– В каком кино? – опешил он.
– Да в любом. Которое по телевизору показывают... Там, если отец из семьи уходит, то всегда говорит своим детям, что на их отношениях это не должно отразиться. В кино свои правила. Например, если начинаешь смотреть триллер, то всегда знаешь, кто из героев погибнет, а кто останется жить, и еще...
– Полина!
Она с испугом зажала уши.
Еще секунду назад она казалась Алексею взрослой и вполне разумной – не ребенком, а уже девушкой... Но он опять ошибся.
Он вышел в коридор.
– Спит... – прошептала Ульяна, появляясь из другой комнаты. – Слушай, Караваев, я пойду, пожалуй.
– Да, конечно... – Он потрепал ее по коротко стриженной, мальчишеской шевелюре.
– Ах, отстань... – прошипела она. – Ты скотина, Караваев.
– Я знаю, – вздохнул он.
