– Ну-ну! Жалеешь, что ли? Хочешь переиграть?
– Нет, не хочу.
– Ну и правильно. Молодец! Не надо жалеть о том, что ушло. Радуйся тому, что приобрел! Вон борода начала расти, живой!
– Серьезно?
– А то!
Сергей провел ладонью по щеке, нащупал еле заметную щетину.
– Действительно… – И улыбнулся: – Пойду к морю схожу!
– Сходи, сходи…
Сергей ушел, а Тим опустился на свободный стул и тяжело вздохнул. Его миссия в мире, который он когда-то создал, закончена. Осталось лишь передать «Звездный путь» новому хранителю архипелага и можно уходить. Но и это не все! Рано или поздно на поиски нового мира захочет отправиться еще один человек, а может, даже не один! Его или их надо будет подготовить, своевременно выпустить, проводить… Главное – подать условный знак!
Заскрипел подъемник. Вряд ли это возвращается мальчишка…
Ну да, это он. Хранитель.
– Ну как?!
– Как-как! Отлично сыграли! Наша четверка – молодцы!
– Неужели ничья?
– Ну, ничьей не бывает. Всегда кто-то впереди.
– Дай угадаю… Белые?
– Точно! Откуда знаешь?
– По-моему, они на шаг впереди всех.
– И ни одной утраты! Наоборот – приобретения.
Они посмеялись, взглянув на Руби.
– Наибольшие потери, конечно, у существ.
– А у техно?
– Серегу видел?
– Грустный. Неужели?..
– Ну да, лишился дара. Но зато живой ведь, живой! А не ты ли всегда говорил, что главное – сохранить жизнь?
– Есть дела не менее важные, чем просто жить.
– Есть такие, – кивнул Тим. – Любить, например.
– Идти к цели, искать себя!
– Понять другого?
Хранители, старый и молодой, вновь расхохотались.
– Кстати, я тут подумал: почему любовь не входит в Правило четырех?
– Ха! Да потому что это само собой! Категория важности «ноль», как говорят наши искины. А победители не ошибаются. И поэтому я хочу и я надеюсь, что ты будешь здесь не один!
– Ты уверен, что я справлюсь?
Тим развел руками:
– Кто же, если не ты? К тому же я не хочу больше рисковать архипелагом – в следующий раз столь блестящую четверку ведь можно и не собрать! Поэтому герб должен быть восстановлен в первоначальном виде: балерина и орлан. Не вздумайте мне больше ссориться, я за одиннадцать лет чуть не поседел!
– Что для тебя одиннадцать лет? – улыбнулся Антон. – Одна минута.
– Когда ты один, и минута кажется вечностью. Светлоярск-то восстановят, как видится?
– Восстановят. Он живучий!
Белая балерина танцевала в летнем театре…
Антон шел привычной тропинкой к озеру. Он знал, что найдет там Ирину.
Каждый день на ее представление приходил орлан. Приходил и ли при летал?
Летать было еще больно, сюда приплыл на моторке. Да еще эта повязка на лице – красавец. Точно останется шрам, несмотря на всю регенерацию.
Все ей дарили цветы – тюльпаны, розы и ромашки. А он стеснялся.
Цветов в лесу уже не было. Антон собрал букет из разноцветных листьев.
Она обрадовалась и танцевала лучше, чем всегда, в пышном белом платье.
Она вообще не танцевала. Она стояла в куртке, джинсах и кроссовках. И ждала его.
Он тоже подошел к сцене.
Он просто подошел – и обнял ее. Без предисловий.
И сказал, что уходит на войну.
– Я пришел с войны, Ира. Прости, что только сейчас.
Эпилог
(Вы не забыли? Дверь в новый мир открыть!)
Октябрь подходит к концу. В доме все еще тепло – здесь и зимой будет тепло, тем более теперь, когда все-таки появился камин, входная дверь, оконные рамы… А главное – та-дам! Водопровод и канализация. Как лес это сделал? Как-то смог. Он словно извинялся за все предыдущее. Что ж, пока техно не восстановят Светлоярск, это неплохое подспорье. Да и не факт, что все жители захотят жить в городе.
Юля просыпается этим утром в теплой постели и чувствует: пора. Одеться, умыться, привести себя в порядок, заплести косу… Спуститься по лестнице, которая теперь больше похожа на настоящую. Кубик Рубика стоит в гостиной на столе. Это условный знак для того, кто захочет уйти. Так сказал Антон. Каждый, когда ему грустно или плохо, подходит и пробует собрать все стороны. Но то ли обитатели Дома недостаточно сообразительны, то ли кубик заколдован, то ли просто никому по-настоящему не хочется уходить отсюда – никому еще не удавалось собрать их.
Юля подходит к столу, берет кубик. Шесть сторон: белая, фиолетовая серебристая, цвета морской волны, красная и желтая. Нет только черного цвета – он внутри. Грань к грани. Сторона к стороне.
Мир к миру. Юля собирает его весь и оставляет на столе.
Потом открывает дверь и выходит. Зачем прощаться? Лишние слезы.
Она идет по тропинке, выходит на поляну и громко, пронзительно свистит. Слышится стук копыт, из-за деревьев выбегает единорог. Юля гладит его, потом берет за отросшую гриву:
– Пойдем, Славка!
Он так и остался Славкой. Зверь не сопротивляется, идет с Юлей. Вместе они сворачивают на другую дорожку и вскоре выходят из леса к воротам, за которыми – развалины Светлоярска. Техно только завтра приедут сюда с Центрального, чтобы начать его восстанавливать. Поэтому сегодня Юлин день. Последний. Ворота не заперты.
– Смотри, Славка. Здесь, говорят, стояла карусель. Кстати, на ней даже был единорог! А вот тут находились так называемые мастерские техно…
Юля рассказывает обо всем, мимо чего они проходят. Она уже была тут на экскурсии и слышала все это от Сергея и Натки. Единорог соглашается со всем, что говорит Юля, кивает и цокает копытами по битым камням.
– А вот здесь был мост! Он вел во-он к той стене. Моста нет, а стена осталась. Наверно, она вечная. А вон там наверху – дверь. Ну, то есть, пока был мост, до нее легко было дойти, а теперь она висит в вышине. Но нам тут откроется новая дверь. Или – не откроется. Подождем.
Юля и единорог ждут недолго.
…Они входят через ворота, все четверо. Девушка с красками, девушка с нитками, юноша с гитарой и маленькая девчонка, которая ведет его за руку. Подходят к Юле, здороваются.
