Обернувшись, мальчики увидели возле противоположной стены шкаф, начищенный до такой степени, что казался игрой света и тени.
— Да что вы неживые такие? — удивилась тетка. — Или стесняетесь при мне одеваться? Так я выйду.
И немедленно вышла в ближайший Астрал.
Порри, осторожно ступая по нереально чистому полу, направился к платяной галлюцинации.
«Значит, теперь каждое утро мы будем не сразу одеваться, а идти к шкафу, доставать штаны, рубашку... Кстати, а где ботинки? — Сен перевесился через кровать и глянул вниз. — Понятно, ботинки тоже придется откуда-нибудь доставать. Потом возвращаться к стулу, одеваться и снова через всю комнату шагать к двери. И вечером проделывать нечто подобное. Это что, порядок? Это какая-то спортивная ходьба!»
Аесли попытался поправить на носу очки, но уперся пальцем в пустую переносицу. Мальчик задумался. На ночь очки снимались, но снова оказывались на носу, как только он просыпался. Сен решил провести мышечный эксперимент. Он лег, натянул одеяло и закрыл глаза. Потом вообразил себе звонок будильника и быстро сел в кровати. Очков по-прежнему не было. Зато обнаружился Порри, застывший со штанами в руках.
Проигнорировав немой вопрос друга, Аесли повторил эксперимент на пониженной скорости. В момент открывания глаз он резко замедлился и поймал момент, когда правая рука совершила быстрое движение над тумбочкой, а потом резко прошла над правым ухом.
«Так вот как я каждое утро надеваю очки!»
— Эй! — не выдержал Порри. — Ты чего руками машешь?
— Очки ищу.
— А-а-а... Так тетка, наверное, их на свое место убрала.
Мальчики принялись озираться, прикидывая, какое место неутомимая тетка могла посчитать «своим» для очков.
— В тумбочке? — предположил Гаттер.
В тумбочке обнаружились только ровные стопки чертежей.
— Мне бы даже в голову не пришло их тут искать, — признался Порри.
На слово «искать» у Сена появилась какая-то смутная мысль. Он попробовал ее подумать, но ничего не получилось. «Это нечеткая логика хочет что-то сказать, — понял он. — Но не может сформулировать».
— Наверное, очки на подоконнике, — предположил Гаттер. — Очень удобно: протяни руку, и...
Аесли протянул руку под занавески, но никакого «и» не произошло.
— Знаю! — просиял Порри. — Они в кармане рубашки! Представляешь, ты встаешь, надеваешь рубашку, а там...
— Ничего нет, — сказал Сен. Шепот нечеткой логики звучал все громче, не становясь, впрочем, более понятным.
— Уверен? — Гаттер задумался. — Тогда... под столом?
Сен под стол не полез. Он уже начал ощущать принцип уборки Чиингиихи.
— Тетя Чинги не руководствовалась нашим удобством. У нее своя логика.
«У нее логика, а у тебя что? — поинтересовалась у Сена его четкая логика. — Не можешь сложить два и два?»
Аесли сложил два и два, но что имела в виду логика, вздумавшая изъясняться метафорами, не понял.
— Поэтому под столом искать незачем, — продолжил он. — В шкафу их тоже не может быть, потому что там только одежда. Значит... это значит...
— Она их выбросила! — сообразил Порри. — Они не вписывались в картину убранного мира!
— Вы о чистых носках? — спросила Чиингииха, возвращаясь со свеженамоченной тряпкой. — Они лежат...
— Под стулом? — попытался угадать Гаттер.
— На батарее? — расширил зону поиска Аесли.
— В коробке для чистых носков.
— У нас есть такая?!
— Она стоит в шкафу на левой нижней полке, рядом с коробкой для носовых платков.
«Носки в коробке для носков, — отчеканила четкая логика, заглушая отчаянное бормотание нечеткой напарницы. — Платки в коробке для платков. Если кто-то захочет найти здесь носки или платки, то ничего не найдет. Потому что будет искать носки, а надо искать коробку. Ну, понял?»
— Я понял! — воскликнул Сен. — Мои очки в коробке для очков!
Логики закатили глаза.
— У вас есть такая? — удивилась Чиингииха. — Извини, я не знала и поэтому положила их в аптечку. Нечего на меня смотреть так изумленно. В аптечку я сложила все ваши микстуры, градусники и очки.
— Микстуры? — Порри окинул взглядом пространство. — Градусники? Тетя Чинги, а покажите, куда вы поставили эту... аптечку. Только аккуратненько.
— Да вот она, — колдунья распахнула тумбочку Гаттера, — темное сухое место, как положено для лекарств.
— Это не лекарства, — сказал Порри, бережно извлекая коробку. — Если эти микстуры случайно смешаются с этими градусниками, убирать здесь будет нечего. Держи очки.
Сен нацепил очки, поправил их и посмотрел на тетку. Тетка улыбнулась.
— Видишь, как удобно, когда все лежит на месте. Вот и поддерживайте такой порядочек. А то в прошлый раз я на секундочку заскочила, чуть-чуть прибралась, так вы еще хуже насорили.
«Тетка что-то путает, — подумал Аесли. — Если она уже наводила у нас такую чистоту, то как мы могли этого не заметить?»
Четкая логика трагически застонала. Нечеткая логика перешла с театрального шепота на сдавленный крик и даже, кажется, принялась дергать его за среднее ухо.
— Тетя Чинги, а вы точно прибирались в этой комнате? — осторожно, боясь спугнуть неизвестно что, спросил Сен. — Наверное, это было очень давно, еще до того, как мы тут поселились?
— Да неделю назад это было! Вы еще какие-то экзамены сдавали, мы даже и не увиделись. Я в окошко влетела, то-се разложила по местам...
Теперь обе логики завопили что-то одно — очень нелицеприятное для их хозяина.
— То-се? — повторил Аесли.
— То-се, — подтвердила Чиингииха и изобразила руками длинный цилиндр.
Сен все понял. Логики облегченно замолчали, вытирая невидимый миру пот.
— Тетя Чинги! А куда вы положили это «то-се»?
Чиингииха повернулась к восстановленной стене — той самой, которую утром разворотили дети — и помахала волшебной палочкой, бормоча Свое-место-свое-место. На поверхности стены нарисовалась дверца с надписью «Для непонятных и, скорее всего, опасных вещей».
Тетка потянула за ручку, дверца открылась, и Труба Мордевольта — гладкая, чистая, ни пылинки! — появилась на свет.
— Ой, — сказал Порри, роняя склянку с реактивом.
— Лежала прямо на столе, — сказала Чиингииха, подхватывая склянку в паре дюймов от пола заклинанием Хватъ! — А вы что, магололом
[57]
собирали? Так надо было не в комнату тащить, а в приемный пункт.
