Мы, адепты, говорим: «Как алмаз, горит свет на Башне Шамбалы. Он, Ригден Джапо, в неустанном вечном дозоре на благо человечества. Его очи никогда не смыкаются. И в своем магическом зеркале он видит все происходящее на земле. И мощь мысли его проникает в далекие страны. Расстояние не существует для него; он может мгновенно принести помощь тем, кто достоин ее».
Позже Елена писала: «Я была знакома с адептами, не только в Индии и за пределами Ладака, но и в Египте и Сирии. <…> Все они, адепты, молчаливые, таинственные, уединенные, хранящие тайну, раскрывающие себя лишь немногим, в течение семи-десяти лет доказавшие свою абсолютную преданность, соблюдавшие молчание даже под угрозой смерти. Я выполнила их требования, стала тем, что я есть сейчас. Все, что мне было разрешено сказать, – это правда. За Гималаями находится многонациональный центр адептов. Таши-лама знает их, и они сотрудничают между собой. С некоторыми из них они имеют прямую связь. И все же их истинная сущность остается неведомой даже для рядовых лам. Среди них (адептов. – Авт.) находятся и мой Учитель Мория и Учитель Кут-Хуми, и некоторые другие, которых я знаю лично. Они то приходят, то уходят, и все они связаны с адептами в Египте и Сирии и даже в Европе».
То, чему научилась Елена в Центре адептов и как она прошла обряд Посвящения в присутствии Великого Учителя, который должен был «направить ей луч, воспринимаемый учеником», осталось тайной за семью печатями. Но она выдержала почти все испытания, назначенные ей Махатмами. Правда, Учителям частенько приходилось бороться с неуправляемым темпераментом своей Упасики. Однако они и не пытались насильно, без ее собственного желания, сделать непокорную Ученицу более послушной, подавив ее волю. Это стало бы насильственным вмешательством в ее карму, что могло парализовать необузданный темперамент, который, по мнению Махатм, был одной из ее лучших черт. Темперамент двигал Елену вперед, вел к свершениям, познанию, делал ее мудрее.
«Подобное воздействие извне привело бы ее к неминуемой гибели, – говорили Учителя. – Ее тело оживлял огненный и стремительный дух, который уже с детства не терпел никаких ограничений. И если бы ее чрезвычайной энергии, обуревавшей ее тело, не был дан выход, результат был бы фатальный».
Конечно, у Елены «было множество недостатков, не соответствующих той деликатной миссии, которую она взяла на себя», – утверждали многие, кто впоследствии работал с ней вместе, – но Учителя говорили, что, несмотря на это, «она была лучшей из всех подошедших». Именно Елена, готовая всем рисковать и перенести любые трудности, вызывала у Учителей особое доверие. Она больше, чем кто-либо другой, сумела овладеть психическими силами. «Подгоняемая чрезвычайным энтузиазмом, неудержимо стремящаяся к своей цели, к тому же физически очень выносливая, – она была для них самым подходящим, хоть и не всегда послушным и уравновешенным посредником» для того великого дела, которое они задумали.
И вот настал день, когда Учителя подвели итоги обучения своей Упасики, и Махатма Кут-Хуми, сказав Елене на прощанье теплые слова, повелел ей для продолжения дальнейшей работы вернуться в Европу.
С легкой загадочной улыбкой иконописного святого и добрыми глазами Учитель Кут-Хуми произнес:
– Итак, вы немногому научились из сокровенных знаний и практического оккультизма, – но кто может ожидать большего от женщины! Однако вы все же немного научились английскому языку! Теперь вы на нем говорите, пожалуй, только совсем чуть-чуть хуже меня.
Он засмеялся. Засмеялась и Елена. Учитель Мория тоже был немногословен. Положив в свою ладонь руку Елены, он накрыл ее другой ладонью и, глядя ей прямо в глаза, произнес:
– Вам выпала честь первой известить человечество о тайне, до сих пор скрываемой Махатмами от людей. Вы посвящены во многое, что ранее было недоступно европейскому человеку. Приняв решение обнаружить свое существование, Махатмы отправляют вас в мир, чтобы донести до всех людей «Учение Посвященных» и представить миру в новой форме, хотя и в общих чертах, древнюю теософию, то есть «Знание», которое накапливалось веками, которое уточнялось и выверялось многими поколениями мудрецов. Это родительское древо истины, имевшее многочисленные ветви и побеги в виде религий, больших и малых. Надеюсь, вы справитесь с этим заданием. Пытайтесь. Бог не оставит вас!
Глава 43
Почтовый голубь
О том, что обычные почтальоны носят пухлую почтовую сумку, а сказочные – чалму.
Родственники Елены Петровны Блаватской уже давно не получали от нее никаких известий. Они совсем потеряли путешественницу из виду и уже думали, что ее нет в живых. Но в один прекрасный день Надежда Андреевна получила письмо, пришедшее, по ее словам, «весьма необычным и загадочным образом через посыльного азиатской наружности», который после передачи письма из рук в руки, «растворился прямо у нее на глазах».
В письме, написанном незнакомым почерком на французском языке, говорилось:
«Достопочтенной многоуважаемой госпоже,
Надежде Андреевне Фадеевой.
Одесса.
Благородные родственники г-жи Е. Блаватской не должны печалиться. Их дочь и племянница отнюдь не покинула этот мир. Она жива и сообщает всем, кого она любит, что у нее все в порядке и она очень счастлива в том отдаленном и неизвестном прибежище, которое избрала для себя. Она была серьезно больна, но теперь все позади; ибо, благодаря покровительству Владыки Санге (так тибетцы величают Будду), она нашла преданных друзей, заботящихся о ней физически и духовно. Так что пусть ее домочадцы не тревожатся. Прежде чем взойдет 18 новых лун – она возвратится к своей семье».
Надежда Андреевна могла бы посчитать полученное послание мистикой или сном, но, держа в собственных руках вполне осязаемое письмо, она не могла не убедиться, что написанное на бумаге, скорее всего, реальное событие. Чтобы не забыть, когда это произошло, она сделала надпись на письме с обратной стороны, поставив дату получения, и на всякий случай предусмотрительно сохранила.
Но, что самое интересное, ровно через 18 новых лун пропавшая путешественница действительно прибыла в Одессу, бросившись в объятия своей тетки, которая, если бы не послание из Тибета, уже бы и не надеялась ее увидеть. Огорчало лишь то, что Елена приехала «налегке», можно сказать, «голая и босая», почти без денег, рассказав жуткую историю о том, как она чуть не погибла, оказавшись среди пассажиров парохода «Эвномия», в трюмах которого перевозили порох для фейерверков. Направляясь из греческого порта, на полпути до Александрии судно взорвалось. Из четырехсот пассажиров уцелели только шестнадцать. Деньги и вещи Елены пропали. Греческое правительство снабдило оставшихся в живых средствами на дорогу, что помогло ей добраться до Александрии, где у нее были знакомые. Они вошли в ее положение и не дали умереть с голоду.
– Как же ты выбралась из Египта, – качала головой перепуганная рассказом Надежда. – Что делала? Чем жила? И, вообще, где ты была все эти годы? – сыпала вопросами тетя.
